— Перспективы? — Феникс смотрел прямо на молодого дознавателя.
Слуга поправил очки и пожевал губами — выводы были непроверенными.
— С вероятностью восемь из десяти — восточный предел, звезду дознавателей вышлют из Столицы. Снимут с должности заместителя…
— Униженный, разочарованный, разжалованный, амбициозный, — глаза второго Феникса сверкнули интересом. — Что с Чи?
— Будет казнен завтра на рассвете.
— Ускорить, — Феникс развернулся к нему. — Он не должен пережить ночь. Сегодня вечером предложить Наставнику чашу милосердия. У него есть выбор — умереть достойно и тихо, или как — предатель.
— Но… ваш отец следит за этим делом…
— Чаша милосердия — благое дело. За заслуги перед Империей.
Слуга кивнул.
— Ученик Чи?
— Сейчас не самое подходящее время для встречи, господин. Рекомендую действовать осторожно. Когда сир окажется без поддержки семьи.
Внизу зашумели — прения в аудитории подходили к концу, и «рябой» магистр-дознаватель предложил аудитории выбрать сторону — в прямом смысле. Шуршали юбки, двигали парты, ученики перемещались по ярусам до тех пор, пока справа не осталось только двое в синей форме северной школы и молодой дознаватель в черном.
— Господин, время, — напомнил слуга. Последняя фаворитка его второго сиятельства уже ожидала в Храме — слишком много времени они потратили на Академию.
— Девчонка плоская, как доска, и невзрачная, как и все северяне, — Феникс придирчиво изучал троицу. — И глупа, как рыба, раз осталась на месте…
— Время, господин! Вас уже ждут в Храме Мары!
Дверь закрылась с негромким стуком. Смотровая осталась пустой. Из аудитории доносились звонкие голоса, пылинки кружились в воздухе. И только терпкий запах мужских духов с резкими нотками сандала, напоминал о недавних посетителях.
* * *
Аудитория разделилась — все послушно пересели на другую сторону. Наша часть, прямо напротив Таджо осталась совершенно пустой — просто ряды парт. И мы с Сяо.
Задавать вопросы «рябой» умел. Упрощать, высмеивать собеседника и… налаживать контакт. Это потому что он тоже из простых? Замороженный Таджо, на фоне играющего в добродушие магистра, выглядел высокомерным и отстраненным.
Сволочь высокомерная. Помочь тебе или нет?
Помочь или нет? Помочь или… наблюдать, как его топят? Рябой менталист — из нищих, из грязных. Его ненависть к Таджо понятна и объяснима. Нужен ли мне конфликт?
— Сир? — обратился дознаватель напрямую к Гебиону. — Вы остались, вы поддерживаете теорию?
— Поддерживаю только свою леди, — Лидс свернул свиток и вежливо наклонил голову в мою сторону.
— Леди? Вы наверное не услышали, — обратился он ко мне более уважительно.
— Услышала. И считаю, что теория сира Таджо будет непременно доказана.
Шахрейн первый раз поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Сяо сзади хохотнул и тут же осекся.
— Дознавательская подстилка.
В аудитории было тихо, а потому слова прозвучали отчетливо, но определить, кто именно сказал — нельзя. Но мне и не надо было. Рыжая голова Му склонилась ещё ниже к парте.
— Любить черный цвет не преступление, — произнесла я громко и очень отчетливо. — Цвет моего рода — черный, а потому в окружении черной формы я чувствую себя практически… как дома.
Аудитория ахнула и зашепталась.
— Под за-щи-той, — протянула я по слогам, — разве не Управление дознавателей стоит на страже интересов Империи и обеспечивает безопасность кланов?
— Каковы ваши показатели, леди? — доброжелательный вопрос прозвучал с последнего ряда, от одного из дознавателей.
— Способности отсутствуют, полностью, — я благодарно кивнула в ответ.
— Это очень трогательно, — запнулся «рябой», — защищать… знакомых, но речь идет о науке. Теория сира-дознавателя не состоятельна. Я преподаю спецкурс в Академии уже много зим.
— Теория сира дознавателя будет доказана, — отрубила я четко. И Сяо шумно выдохнул сзади. — Непременно.
— У вас есть веские основания для такого заявления? — «Рябой» с улыбкой обернулся к аудитории, призывая поддержать, а тон был таким, как будто он говорит с глупым ребенком. — Или леди разбирается в менталистике?
— Не разбирается.
Аудитория хохотнула разом — скучное занятие превращалось в забавное развлечение.
— Леди, просто признайте, что вы не разбираетесь…
— Не красиво, — перебила я громко. — Это — достаточное основание?
«Рябой» на миг потерял дар речи, а аудитория стихла, наблюдая. Шах… Шах просто молчал.
— Ваши схемы уродливы, — я показала на левую часть доски. — Если то, что мы создаем — это отражение наших мыслей и нашей личности, то…, — я сделала паузу, чтобы все оценили контраст между дознавателями, которые стояли внизу у кафедры. — Схема сира Таджо красива. Несовершенна, не хватает нескольких деталей, но… красива. А любая сира в состоянии оценить красоту.
— Не хватает деталей? — «Рябой» явно был задет. — Если леди действительно поняла, о чем речь, вот мел, прошу! — он стукнул белой палочкой о стол. — Прошу вас, леди! Покажите нам… совершенство и красоту ваших… мыслей.
Я молчала и думала.
Шахрейн в любом случае докажет свою теорию, не сейчас, так через десять зим. Докажет. Это было и это — будет.
Новая звезда — новые проблемы, стоит ли это того? Помочь или нет? Высовываться или нет?
Доказать теорию полностью я не могла и никто не мог. Никто не был Шахрейном. Но эти схемы я помнила отчетливо, он увешал ими весь дом, и даже в спальне были приколоты несколько больших свитков. Таджо говори, это помогает думать.
Эти псаковы схемы я ненавидела так же, как Шаха. Если не больше. Каждый завиток, каждую руну, каждую линию. Времени, чтобы изучить, было достаточно.
Я не могу доказать теорию полностью, но я могу — подтолкнуть. Шах говорил, что основная проблема в одном единственном показателе.
Один показатель — одна возможность для Таджо. Один показатель — и будем считать, что все свои долги перед ним я закрыла.
Шахрейн стоял ровно и совершенно расслабленно, как будто не его драгоценную теорию только что разнесли в пух и прах. Глаженная форма — ни единой складочки, застегнутая под горло. Значок «управления» приколотый на лацкан, строгая прическа, с широкой белой прядью у виска.
— Леди…выйдите к нам и покажите ваши мысли…нет? Тогда встаньте и займите место в другой части зала.
— …Блау трусы и всегда действуют исподтишка…
Шепот опять прозвучал отчетливо — на всю аудиторию.
— Просто превосходная акустика. Мое восхищение южным мастерам-архитекторам. — произнесла я громко и неторопливо поднялась, качнув головой ошеломленному Гебиону — я знаю, что делаю. — У леди действительно есть идеи, и леди готова их продемонстрировать.
Аудитория стихла, «рябой» был явно удивлен, и только Шахрейн оставался совершенно спокойным.
Я вышла в проход, поправила перевязь, и подхватив другой рукой юбки, начала неторопливо спускаться вниз, к кафедре — ступенька за ступенькой.
Ступенька за ступенькой.
Они хотели совершенства? Я готова им его продемонстрировать.
Глава 13. Часть 2
Я шагала вниз к кафедре и считала ступеньки. Раз-два-три.
Вести себя безупречно, Вайю.
Раз-два-три.
Не высовываться.
Раз-два-три. Ступеньки.
Буду наказывать тех, за кого ты взяла ответственность. Так говорил дядя.
О, Великий, почему дядя всегда требует практически невозможного?
Я считала ступеньки и неторопливо спускалась вниз — осталось всего два пролета. Рябой магистр улыбался, но глаза оставались холодными. Шах — молчал, облокотившись на стол, и следил за мной с прищуром — чуть подавшись вперед — явно не ждет ничего хорошего.
Что знают обо мне менталисты? Слишком мало и… слишком много. Что точно — Таджо считает меня непредсказуемой. Совершенно. А значит… я буду непредсказуемой.
