— Вам не за что извиняться, Виталий Родионович, — покачал головой Берг. — Вот только что бы вы стали делать, если бы эта импровизация не удалась?
— Ну… для начала… Насколько я понимаю, все ваши коллеги уже в курсе нашей беседы, не так ли, Берг Милорадович? — улыбнулся я, и брат Хельги залился краской. Естественно, он им пересказал наш разговор, едва я исчез из поля зрения. Для того и Олафа с Ярославом попросил подождать его в лаборатории, когда те уже свалить по домам хотели. — Это был второй вариант. Ну а о третьем я, пожалуй, лучше промолчу…
— Ну допустим… — после недолгого общего молчания проговорил Оболенский, и в голосе его мне послышалось нечто, отдаленно похожее на… уважение? — Но какой этому самому Бусу прок в похищении? Цель?
— Знания. Понимаете, проект «Лед» — это действительно очень серьезно… и запредельно сложно. Так что обычный, пусть и талантливый практик эту тему не потянет, равно как и незнакомые со спецификой теоретики. А вот специалисты, знакомые с этой проблемой… в этом вопросе их всего трое, Берг и Хельга Высоковские и я, с вашего позволения. Собственно, даже похищение Хельги Милорадовны не решит всех вопросов похитителей, поскольку без моего практического участия, хотя бы на первых этапах, у тех, кто задумал всю эту комбинацию, ровным счетом ничего не выйдет. И они это прекрасно понимают. Только этим можно объяснить те два покушения, что мне довелось пережить с момента начала этой эпопеи.
— Два?
— Одно было совершено тем же утром, по пути моего следования на хольмганг. И наверняка похищение было бы тоже обставлено как побег, совершенный в компании с госпожой Высоковской. А второе, вчера вечером, при непосредственном участии Буса Ратиборовича. Уж очень он заволновался, когда узнал, что не все согласны с выводами сыщиков. Да и нужен я его хозяевам. Причем настолько, что кажется, они уже готовы вступить в прямое столкновение, лишь бы заполучить меня в свои лапки. Правда, поняв, что затея с ночной атакой провалилась, Бус скрылся.
— И все это под присмотром необмундированных? — покачал головой князь.
— Конечно. Мы не можем взять и допросить его впрямую, поскольку итогом, с большой вероятностью, будет его свежий труп. У меня есть серьезные основания предполагать, что бывший сотрудник канцелярии повязан наговором на верность, как это было с теми разбойниками, что пытались меня похитить, а после были найдены мертвыми в Старых Мхах. Потому остается только слежка. — Я умолк.
— Из всего вами сказанного я могу сделать вывод, что за этим самым Бусом Ратиборовичем стоит кто-то еще, — медленно проговорил княжич.
— Извините, Бернгардт Брячеславич, но это уже дела Особой Государевой канцелярии, — вдруг заговорил Телепнев, промолчавший, как и исследователи, все то время, пока я распинался перед сыщиками.
— Согласен, но боюсь, я вынужден буду доложить государю о том, что мое ведомство не имеет возможности продолжать расследование ввиду того, что оно выходит за рамки нашей компетенции, — тут же кивнул княжич Туровской, демонстративно откидываясь на спинку кресла. Весь его вид, кажется, кричал: «Сами вляпались, сами и разбирайтесь». Княжичу явно не хотелось лезть в заваруху, от которой начало заметно попахивать шпионскими играми. Гнилостный такой запашок…
Мои размышления были прерваны появлением в дверях секретаря главы канцелярии. Окинув взглядом присутствующих, он нахмурился, после чего, быстрым шагом преодолев расстояние от двери до стола князя, склонился к уху Владимира Стояновича и что-то прошептал. Князь Телепнев выслушал ротмистра с абсолютно каменным выражением лица, после чего поднялся из-за стола.
— Господа исследователи, вы свободны. Можете вернуться к работе. Бернгардт Брячеславич… — Глава канцелярии повернулся к княжичу и выжидающе уставился на него. Впрочем, пауза оказалась настолько коротка, что ее почти никто не заметил, тем более что исследователи, дружно поднявшись с мест, уже покидали кабинет.
— Да и мне пора, Владимир Стоянович, — вздохнул, поднимаясь с кресла, Оболенский, и глава окружного сыска тут же вскочил следом за начальником, — пора ехать к государю. Докладывать о расследовании…
— Благодарю, старый друг, — кивнул Телепнев, и княжич Туровской внезапно усмехнулся.
— Сочтемся, княже. — Коротко нам кивнув, глава сыскного ведомства быстрым шагом покинул кабинет, а вместе с ним вышли и его подчиненные.
— Что случилось, Владимир Стоянович? — спросил я.
— Вернулся Ратьша. Сам заходить не стал, передал через Вента Мирославича. Говорит, Бус скрылся в одном из загородных имений… И там идет возня, словно при переезде. — Князь повернулся к своему секретарю. — Ротмистр, поднимай мундиры в ружье. Выходим через…
— Выезды готовы, ваше сиятельство, — тут же ответил Толстоватый, и князь кивнул.
— Значит, через десять минут.
— Ротного моего на них нет. Через минуту бы не на колясках, а бегом бы уже грязь месили, — тихонько вздохнул я.
— Вот и возьмитесь за это дело, Виталий Родионович, — усмехнулся князь, услышав мое бурчание. Ну да… щазз.
— Только на второе жалованье.
— Вот и славно. Значит, договорились, — невозмутимо ответил Телепнев, и я понял, что попал. — А сейчас извините, но мне пора идти. Жду вас завтра, с утра, тогда и обговорим все условия более подробно.
— Вы что же, собрались без меня туда ехать? — удивился я.
— А вы желаете составить нам компанию? Что ж. Не смею отказать. Идемте?
Через несколько минут мы расположились в уже знакомом мне закрытом экипаже под водительством штабс-ротмистра Липаты, а вооруженные охранители дружно занимали свои места в добром десятке близнецов нашей коляски. Если быть точным, то в дюжине. Учитывая, что в каждый экипаж набилось по четыре синемундирника, количественный состав группы задержания впечатлял. Полсотни человек, считая меня и князя, почему-то решившего взять руководство штурмом в свои руки.
Я прикрыл окошко плотной, темной занавесью, и почти в тот же миг экипажи потянулись из ворот. Зрелище, думаю, было впечатляющее. Чертова дюжина черных, наглухо закрытых экипажей, запряженных черными же лошадьми… специально смотрел, ни одной коняги другой расцветки, и эти самые экипажи одним караваном, сохраняя дистанцию, довольно быстро, по здешним меркам, катятся по улицам Хольмграда… да уж, картинка маслом.
— А что за имение-то, куда едем, ваше сиятельство? — поинтересовался я у князя, сидящего на диване напротив и умудряющегося при довольно ощутимой «качке» спокойно заниматься осмотром и чисткой вороненого «Барринса».
