На высоком флагштоке реяло отвратное оранжевое знамя с зеленым кругом, в самом центре которого располагался красный силуэт разинувшего пасть льва. Не думая останавливаться, Элиффин помчался дальше к северу. Под покровом ночи он беззвучно пролетел над Ядовитыми холмами и устремился вверх против течения реки, разрезавшей посередине некогда великий, а ныне наполовину вырубленный Синий лес. Теперь его путь лежал на северо-запад. Потоки южного ветра подгоняли несшегося быстрее звука Элиффина. Кудесник пребывал в полупрозрачной и едва приметной форме синего духа, устремившегося к далеким ледяным равнинам северного королевства. Зимняя тундра, открывшаяся его взору за отрогами Дождливого хребта, встретила его гробовым молчанием. Далеко на северо-западе он различил светящиеся во мраке очертания Ледяного дворца - твердыни местных королей.
Внезапно западный горизонт, терявшийся в мерцающем сиянии звезд, блеснул яркой зеленой вспышкой. Элиффин помчался ей навстречу. На крыльях ветра он достиг бушующего северного моря, омывавшего западное побережье замерзшего континента. Новая вспышка зеленого света указывала теперь строго почти строго на юг. Не было сомнений, что излучавший сияние объект пребывал за морем. Элиффин двинулся навстречу странному свету, внезапно вспыхивавшему в черной ночной мгле.
Западный остров встретил его яркими отблесками ядовито-зеленого света, в которых различались плотные толпы. Все собравшиеся спешили к высокой башне на центральной возвышенности, изрезанной узкими аллеями и ступенчатыми лестницами.
Волшебник опустился к путникам, оставаясь невидимым и неуязвимым в ночном мраке. Несколько сотен людей и магов, многие из которых были облачены в длинные мантии, опираясь на твердые посохи, спешили к Гвендору Солнца, которым с древних времен была прозвана самая западная цитадель Вселмага. Округлая башня, возведенная искусными зодчими, дабы провожать каждый заход дневного светила, встречала собиравшихся яркими вспышками зеленого света, исходившими от высокого золотого шпиля, пронзавшего густой мрак ночного небосвода. Спешившие на собрание были непростыми людьми. По воле Ладрозара на Западный остров прибыли маги со всех концов земли, трепетно и беспрекословно следуя воле великого хозяина.
Элиффин наблюдал за происходящим, пытаясь сообразить, где же именно пребывает главный виновник торжества. Следовавшие в угрюмом молчании чародеи не смели даже перешептываться и оборачиваться, организованные толпы собирались у специально огороженной площадки.
Время медленно тянулось в торжественной тишине, дышавшей трагичным предзнаменованием для всего остального мира. Наконец, первый робкий луч восходящего в зеленом зареве солнца упал на шпиль величественного Гвендора.
От далекой восточной пустыни, в песках которой сокрыт вулкан Тородрум, до Западного острова огромная искра пронзила искра весь еще темный небосвод, застывший в предрассветных сумерках.
В непревзойденном зелено-золотом сиянии, держа в руках увенчанный шестью драгоценными камнями скипетр, над вымощенной мелкой плиткой площадкой парил облаченный в драгоценные одежды молодой златовласый юноша: огненный дух Ладрозара вновь явился миру, наслаждаясь каждым мгновением торжественного триумфа. Взгляд парившего в воздухе горел кроваво-красным заревом, пронзая пространство, плоть и душу каждого из собравшихся. Теперь перед толпой предстал не дряхлый старец, а молодой и сильный чародей, облаченный в поистине царские одеяния. Не смея больше медлить, Элиффин усилием воли заставил себя раствориться в необъятных просторах западного горизонта, и тут же очнулся в своей опочивальне.
-Ладрозар собрал всех магов, наверняка он рассчитывает на их помощь и поддержку. Только тогда его всесильные легионы смогут окончательно порушить все то доброе, что еще осталось в этом мире, - догадался волшебник. - Но что же теперь делать?
Времени на раздумья не было, решив, во что бы то ни стало не допустить объединения всех магов под рукой Ладрозара, Элиффин собирался действовать быстро. Твердыми шагами он уже вышел из своих покоев, чтобы вновь переместиться в своем привычном образе к пылавшему зеленым заревом Гвендору Солнца, как вдруг вспомнил о данном Раму обещании. На миг задумавшись, Элиффин замер, а затем развернулся и вошел в комнату к дремавшему:
-С добрым утром, если оно, конечно, доброе!
-Привет, Элиффин, - радостно потянулся в постели Рам, предвкушая грядущее путешествие.
-Дружище, мы должны были отправиться к Гвендору Солнца, но сейчас к подножью той самой башни стягиваются полчища магов и прочих прислужников Ладрозара для великого собрания.
-Так чего же медлить? - невозмутимо спросил Рам.
-Боюсь, я должен отправиться один, с тобой же мы обязательно посетим Гвендор, но сделаем это несколько позже.
-Нет, возьми меня с собой.
-Я возьму, но не сейчас, отправляться на эту встречу очень опасно.
-Это потому что я калека? Не так ли? Что ж ты, как всегда прав и будь по-твоему... - промолвил затухающим голосом Рам, медленно приподнимаясь и отворачиваясь от Элиффина к стене.
-Что ж, если ты так хочешь, то готовься, мы отправимся туда вместе через несколько минут, сопровождать тебя будут два гламарина.
Воскресший духом юнец быстро повернулся к молодому волшебнику и, не сдерживая радостной улыбки, принялся расчесываться и собираться.
Элиффин поспешил отыскать гламаринов для сопровождения Рама. Он с трудом представлял, как ему удастся не только убедить магов не переходить на сторону Ладрозара, но и успеть исполнить данное другу обещание.
Окончив все приготовления и сомкнув руки в круг, Элиффин, Рам и двое гламаринов переместились на просторную площадку перед Гвендором заходящего солнца.
В сиянье пламенных даров
Во лжи блистают самоцветы,
Пленяет алчность костров,
Но в пепел сыпятся рассветы.
Красное и синее
Ладрозар к тому времени едва успел начать свою речь. Гремевшее раскатистым эхом выступление прервала яркая синяя вспышка.
Собравшиеся маги замерли, а затем отступили на несколько шагов назад. Рядом с величественным Ладрозаром явился его злейший противник, облаченный в подаренные жителями Ансапиена бирюзовые одежды. Его сопровождали человек и два гламарина. На миг все выражение лица огненного повелителя перекосилось от приключившейся неожиданности. Ладрозар собирался было уничтожить в мгновение ока Элиффина, прибывшего совсем некстати, но передумал. Необъясненная грубость и жестокость вне всякого сомнения перепугала бы толпу, заставила бы ее встать на путь слепого подчинения. Однако такая жестокость посеяла бы семя мятежа и протеста в душе каждого из собравшихся.
