Врищика выпалила ответ резко, будто выпустила стрелу.
— Я так захотела. А ты? Куда их приказы заведут тебя в дальнейшем? — Неожиданно она обратилась ко мне: — Видишь ли, человечишка… — Врищика улыбнулась, наслаждаясь своими словами: — Лучшая искусительница — это та, которая уверит тебя в том, что порочна и добродетельна одновременно, эдакая шлюха- жрица. Госпожа Грэйс — одна из лучших… — Она вновь обернулась к Падшей Грэйс. — Так ведь? Ты ведь не думаешь, что десять тысячелетий рабства оставили свои шрамы, нет?
Падшая Грэйс ответила ей ледяным тоном, который я и вообразить не мог. Сам воздух стал ледяным, когда она расчленила Врищику своим взглядом.
— Достаточно!
— Хорошо. Хотя это вы пришли в мое владение. — Врищика взглянула на меня и глаза ее сузились. — Ты… ты тот самый покрытый шрамами субъект, который бродит повсюду и задает вопросы? — Она снова оглядела меня с ног до головы. — Ты и вправду какой-то потерянный. Действительно хочешь войти, или просто шляешься везде от того, что больше нечем заняться? Ведь Врищика, — она указала на себя, — может помочь тебе.
Я поинтересовался, каким образом она может помочь мне. Она отвечала:
— Я много путешествую и занимаюсь торговлей. Я много слышу, много покупаю и многим владею. Возможно, много чего смогу предложить и тебе. У тебя есть особые пожелания?
Я сказал, что желаю лишь получить ответы на определенные вопросы.
— Я отвечу на любые вопросы касательно моих товаров, но не собираюсь слушать твои «двадцать — вопросов — о — том — что — происходит — вокруг — шпиля», понял?
Я был заинтригован, и не собирался тратить на нее свою вежливость, все равно бесполезно.
— Кто ты такая, Врищика?
Врищика демонстративно вздохнула:
— Алю… полу — демон. Моя мать была танар'ри, демоном, отец же — великим королем смертных. Такой грубый вопрос… но, вообще-то, ты и сам выглядишь довольно грубо.
— Почему ты назвала Морти скользким?
— Скользкий… изворотливый, лжесвидетельствующий, скрытный, лживый… о, я так сказала? Я имела в виду — летающий, бестелесный, болтливый череп. Как следует из догматики, всегда следует делать утверждение в форме, что придает ему больший вес. — Врищика невинно улыбнулась.
Я всем сердцем доверял Падшей Грэйс. Однако разумом понимал, что, сколь бы сомнительны не были сведения Врищики, я был обязан их выслушать.
— Ты и Падшая Грэйс питаете мало симпатии друг к другу…
— А, эта последовательница баатезу, поселившаяся в Сигиле? Интересно, не так ли? Но где еще найти столь замечательное место для обучения своих агентов, как в этом маленьком борделе…
— Последовательница баатезу?
— С тех пор, как мать продала ее в рабство, она долгие века была игрушкой Планов. Она утверждает, что сумела сбросить с себя оковы, но верить ее словам можно так же, как и словам любой иной сучки — танар'ри. — Она улыбнулась. — Конечно, исключая меня.
Падшая Грэйс заговорила:
— На самом деле…
— На самом деле… На самом деле?! Никто не может скрыться от контракта с баатезу, ты, сука — в — кубе! Ты источаешь ложь и все орды танар'ри это знают, от низших легионов до других суккубов, бродящих по Планам. Падшая Грэйс была рабыней баатезу с момента своего рождения, и останется таковой навсегда! Ты все еще — послушная игрушка баатезу, и они будут мучить тебя, и отдавать такие приказы, какие сочтут нужным! — Врищика оскалилась. — И ты следуешь им без возражений!
Падшая Грэйс спокойно отвечала:
— Можно освободиться от контракта с баатезу если аккуратно составить его текст, и если понимать, что баатезу вынуждены придерживаться собственных слов. Просто следует обратить внимание на смысл, который может быть чуть искажен… а я весьма хорошо подкована в языке и его двусмысленности. Но, честно говоря, это было совсем нелегко…
— Достаточно! — рявкнула Врищика. — Не собираюсь терпеть твою ложь!
Падшая Грэйс просто кивнула, напустив на себя безразличие… хотя, когда мы встретились с ней глазами, она казалась слегка рассерженной, но затем улыбнулась.
Я вновь обратился к хозяйке магазинчика.
— Так что ты говорила о ее обучающихся агентах, Врищика?
Бросив быстрый взгляд на мою компаньонку, та отвечала:
— Да… они — ее глаза и уши в Сигиле и на Планах. То, что они сами не видят и не слышат, они могут узнать от тех, кто видел и слышал. И кто может подумать, что люди способны на такие обманы и коварства? О, Грэйс действительно умна. Не так умна, возможно, как ее мать, но все равно…
Падшая Грэйс сочла необходимым ответить на это:
— У моего заведения совершенно иная цель…
Врищика перебила ее:
— Ну конечно! И как я могла предположить подобное? Но, думаю, пусть этот человек все решит для себя сам. — С горящими яростью глазами Врищика обратилась ко мне: — Не задумывался об этом, человечишка? Не посещал по этому поводу твой разум мефит здравомыслия и любознательности? Не показалось ли назначение борделя тебе странным?
Не успел я ответить, а Врищика продолжала гнуть свое:
— Бритва Оккама может оставить шрам, но также может удалить опухоль лжи и иллюзий. И вот она где, странствует вместе с тобой. Очень интересно. Почему же владелица подобного заведения взяла да оставила его? Ради человека, которого едва знает? Вопросы, вопросы… Ответы могут быть весьма неприятны.
— Он хорошо осведомлен, почему я решила отправиться с ним, Врищика, — произнесла Падшая Грэйс. — Именно он попросил меня об этом.
— О, конечно же, попросил… какой же мужик сможет удержаться? — ухмыльнулась Врищика и отвернулась с отвращенем на лице. Чтобы сменить тему, я задал вопрос о ее магазинчике.
— То, что ты видишь в момент магазине — результат долгих странствий и торговли на Планах, — Врищика обвела полки с товарами широким жестом. — Оружие, приворотные зелья… особенные вещицы… здесь есть все то, что относится к разряду редких и экзотических предметов для всех ваших нужд. Я удовлетворю их.
Осмотрев товары, я задал Врищике вопросы о тех, что заинтересовали меня.
Я обратил внимание на нечто, напоминающее язык в сосуде с жидкостью. Врищика объяснила:
— Это язык демона… корнугона, скорее всего, но кто может сказать наверняка? Говорят, что если поместить его в рот, он даст способность речи даже доселе немым. Я продаю эту вещь за 66 медняков, если тебе она нужна.
