Эйладар, высокомерный надменный принц, даже над собственной знатью считал себя выше и лучше. Он не хотел идти именно на это празднество, а потому, как бы ни было велико его тщеславие и любовь быть в центре внимания, сейчас он всем своим видом демонстрировал собственное недовольство. Впрочем, в некотором роде, отнюдь не весёлое настроение также обеспечивало ему внимание со стороны гостей — те то и дело косо поглядывали на принца, который, пожалуй, был единственным, кто не веселился и не пытался влиться в атмосферу, непринуждённо беседуя со случайными безликими личностями, у которых не обязательно запоминать имена. Вместо этого угрюмой тучей он стоял в стороне, мысленно проклиная тот миг, когда согласился прийти на этот праздник. Медленно закипал внутри себя, и оттого глаза его темнели, а взгляд становился тяжелее с каждым мгновением. Раздражение, казалось, осязаемыми волнами расходилось от его фигуры, отчего гости предусмотрительно обходили его стороной. Ещё и Эльвэ, как назло, запропастилась куда-то, оставив своего спутника совсем одного!
— Такое ощущение, что он пришёл не на свадьбу, а на похороны.
— С таким выражением лица есть все шансы, что именно похоронами всё и закончится.
— И кто позвал Его Высочество сюда? Семья лорда Аннадара не настолько приближена к королевскому двору, — шепотки, доносящиеся до слуха Эйладара, тоже настроения ему не добавляли, но принц всё же держался в рамках манер и приличия, не позволяя себе срываться.
В конце концов, что подумают о наследнике престола и будущем короле, если он превратит высокую свадьбу в скандал и побоище?!
Глаз Эйладара в очередной раз дёрнулся, и принц был на полном серьёзе готов развернуться и уйти с этого праздника жизни, к которому он не имел никакого отношения. Однако именно в этот момент из толпы вынырнула довольная, сияющая и раскрасневшаяся Эльвэ, которая, найдя своего мрачного спутника взглядом, улыбнулась ещё шире и поспешила подойти к нему.
— Я так рада, что ты ещё не ушёл! — искренне произнесла она, глядя на Эйладара блестящим, но не от алкоголя взглядом. — Я знаю, что ты недоволен и злишься, но твоё присутствие делает меня спокойнее, а ещё отваживает излишне настырных женихов, — она хихикнула и в таком же искреннем порыве крепко прижалась к принцу, оставив в уголке его губ лёгкий поцелуй. — Спасибо, — обвила руками его талию, удобно положив голову на его плечо.
И Эйладар растаял.
========== Вопрос 2 ==========
Комментарий к Вопрос 2
«Воспоминание персонажа. Будь то счастливый кусочек мечты, ужасающий флешбэк или нечто другое. Обыгрывайте, мои хорошие, обыгрывайте!»
Тёмная ночь была беззвёздной. Чёрное небо заволокли тяжёлые тучи, плотным пологом скрывающие ночное светило и бледную серебряную россыпь звёзд. Таких далёких и холодных. Таких… равнодушных.
Эйладар не любил звёзды. Он в принципе мало что любил в своей жизни. И никого не любил, кроме самого себя. И единственной женщины, которая удерживала его на хрупкой, размытой границе между спокойствием и чёрным отравляющим безумием.
Та ночь была яркой. Небо как никогда было усеяно звёздами, посреди которых, царственно возвышаясь над ними, светила тусклым светом убывающая луна. Никто не спал в те беспокойные часы, и в на скорую руку разбитом лагере царило удивительное для ночной поры оживление. Уставшие солдаты нервно ходили с места на место, обходя разведённые костры и нигде не задерживаясь надолго; сильфийские мечницы помогали раненым.
Лагерь не спал, и Эйладар нервным взглядом всматривался в суету, стоя чуть в стороне на небольшом возвышении. Ночь была яркая, холодная, а ещё воистину судьбоносная, хоть в тот миг едва ли кто-то из присутствующих осознавал это в полной мере. Зябко поведя плечами, король горных эльфов отвернулся, медленно повернувшись и устремив взгляд в противоположную сторону.
Их положение было до крайности шатким и непрочным. Огромной удачей будет, если они продержатся до утра, но они должны продержаться ещё дольше, ведь если это направление падёт, мир будет обречён. Эйладар шумно втянул носом воздух. Он никогда не был хорошим стратегом и тактиком, но даже он понимал, что сейчас самый удачный момент попытаться выдавить защитников ущелья с их позиций и пробить путь вглубь и ввысь горного хребта, к последнему рубежу — королевству сильф и Пику Оракула. Этого ни в коем случае нельзя было допустить, а значит, все, кто ныне были в лагере и могли держать в руках оружие, должны были ценой собственных жизней во что бы то ни стало защитить этот перешеек.
— Мы справимся, — мягкий голос Эльвэ, бесшумно возникшей из-за его плеча, ворвался в натянутую напряжённость Эйладара. Рассеянным взглядом он посмотрел в спокойное уверенное лицо супруги и шумно выдохнул.
— Нам всего лишь нужно дождаться Геде́она и подкрепления. В морском сражении ундины и вампиры разбили силы Лауреза, и Керзаир послал часть своих воинов сюда, — произнёс он, на что Эльвэ кивнула. Она поймала ладони мужа и сжала их, словно пытаясь умерить его беспокойство и передать свою уверенность.
— Мы обязательно встретим рассвет, — Эльвэ подбадривающе улыбнулась. — Некромант не станет праздновать свой триумф на наших костях.
— Любовь моя, ты всегда успокаивала меня, — Эйладар слабо улыбнулся уголками губ в ответ, и взгляд его смягчился и потеплел. Он поднёс тонкие пальцы жены к губам и коснулся ими их невесомым поцелуем. — Но я прошу тебя, останься здесь, присмотри за ранеными. Тебе нечего делать в первых рядах сражающихся.
— Ошибаешься, мой король, — Эльвэ лукаво улыбнулась. Потянулась к мужу, обвив руками его шею, и прижалась к нему, уложив голову ему на плечо. — Я поклялась идти за тобой и в огонь, и в воду. Быть с тобой и на войне, и во времена мира. Куда ты пойдёшь, супруг мой, туда и я последую за тобой.
— Будь осторожна, — обняв в ответ Эльвэ за талию, сдался Эйладар. Знал прекрасно, как упряма его жена, что ничто не сможет удержать её на месте, а потому мог лишь смириться с её решением, хоть на сердце его было тяжело.
— Мой король, моя королева, — голос одного из эльфийских воинов заставил супругов разомкнуть объятия и отступить друг от друга. — Дозорные сообщают о приближении врага.
— Пора выдвигаться, — Эйладар кивнул, и воин коротко скоро поклонился, быстро убегая обратно в лагерь. Король же обернулся на свою супругу, и поймав её лёгкую улыбку, пошёл следом.
Яркая убывающая луна и холодная россыпь звёзд отбивались в бликах наконечников копий, от лёгких высоких щитов, нагрудников и шлемов эльфийских воинов; серебряной рекой разливались по лёгким острым лезвиям мечей сильфийских мечниц. Объединённый отряд мобилизовался в кратчайшие сроки и был готов держать удар, спустившись к началу ущелья, перекрывая его.
Эйладар напряжённо вглядывался вдаль. Тёмная туча бездушной и бездумной армии немёртвых надвигалась на них, ведомая самим своим владыкой, хозяином и господином, чья могучая фигура была закована в доспехи, украшенные золотыми письменами-заклинаниями. Некромант лично выступил на поле боя, и одно это осознание заставляло сердца воинов робеть.
— Помните, дочери Ветра и дети гор, что не существует всемогущих существ, — песней ветра между рядами защитников разнёсся мелодичный голос сильфийской королевы-жрицы. — И лишь ваше мужество способно сломить гордеца, замахнувшегося выше своей головы. Страху не должно быть места в ваших сердцах. Не тогда, когда в вашей отваге нуждаются ваши семьи, которые вы поклялись защищать.
— Защитная стойка! — громко и твёрдо произнёс Эйладар, когда вражеское войско подошло ближе. Безоговорочно слушая приказ короля, линия обороны выставила перед собой щиты. — Первая линия — в атаку! — за спинами товарищей встала первая линия копейщиков, и град копий смертоносным дождём осыпался на врага, поражая наступающих немёртвых и живых приспешников Некроманта.
Копья едва ли могли ощутимо проредить ряды поднятых мертвецов, но они немного замедлили их марш, и сильфы, словно вихри ветра, вырвались вперёд, врезаясь во вражеский строй. Тяжёлая, долгая и кровавая битва началась.
