«Нужно дождаться Тахлавеля… Нужно дождаться подкреплений Геде́она Светлого», — мысль упрямой болью пульсировала в затылке, не давая уставшим пальцам выпустить мокрую от пота и крови рукоять меча. Эйладар сражался в самой гуще — свои и чужие войска перемешались, и битва превратилась в самое настоящее побоище.
Отбиваясь от своих врагов, Эйладар нервным обеспокоенным взглядом скользил по полю брани. Яркая ночь хорошо освещала сражающихся и тела убитых, и острое эльфийское зрение скользило по лицам в поисках единственных родных черт. Находя их в отчаянно сражающейся женщине, сносящей голову какому-то воскрешённому гному.
Эльвэ сражалась в самом сердце битвы. Вокруг слышались крики и лязг оружия, стоны раненых. Сил продолжать бой уже не было, но она раз за разом отчаянно кидалась в схватку. От её меча то и дело падали убитые мертвецы, что были подняты в мир живых страшной тёмной магией. Совсем рядом просвистела стрела, и королева резко отскочила, поворачиваясь в сторону. Взгляд её против воли зацепился за стоящего совсем рядом Некроманта, ужасного, облачённого в крепкие доспехи, сияющие золотой вязью заклинаний. Ужас переполнял храброе сердце королевы, и мимолётной заминки хватило для того, чтобы она превратилась в роковое мгновение.
Жгучая боль, резкая и пронзительная, простреливает грудь. Эльвэ вскрикнула и опустила голову, с удивлением увидев, как из щели с правой стороны пробитого нагрудника торчит стрела. Осознание скорой смерти пришло к ней вместе с беспамятством, и королева упала на колени, успевая услышать дикий, наполненный болью крик своего возлюбленного супруга:
— ЭЛЬВЭ!!!
Эйладар наблюдал за происходящим будто время перед ним исказило свой ход и намеренно замедлилось. Он видел, как стрела пронзила его супругу, и не обращая внимания на бой вокруг, на крики и лязг металла, сам не заметил, как тело его сорвалось с места, вихрем подлетает к падающей жене, разбрасывая по дороге гнилые трупы в разные стороны. Поймав Эльвэ и прижав её к себе, он опустил её на землю и попытался закрыть страшную рану, прекрасно осознавая, что это было бесполезно — жизнь вместе с кровью стремительно покидала тело его королевы.
— Нет, Эльвэ, нет… — не сдерживая слёз, мгновенно выступивших на глазах, дрожащим голосом прошептал Эйладар, припав к пробитым доспехам жены. — Только не ты… Только не ты… Ты же обещала, что мы вдвоём увидим рассвет…
Эйладар резко вздрогнул, словно на него вылили ведро ледяной воды. Полным ненависти и тлеющей ярости взглядом он посмотрел на чёрное, затянутое тучами небо. Размышления завели его в дни глубокого прошлого, и он сам не заметил, как ступил на зыбкую дорожку воспоминаний. Тех, о которых он хотел бы навсегда забыть; тех, которыми дорожил сильнее всего.
Тряхнув головой, гордый король отвернулся. Развернулся, покидая балкон и возвращаясь в свои покои, пытаясь закрыть вновь взошедшее кровью сердце. За его спиной с едва различимым тихим скорбным шумом пошёл дождь.
========== Вопрос 3 ==========
Комментарий к Вопрос 3
«Где был твой друг Тахлавель в момент твоего горя после гибели супруги? Неужели ни он, ни кто-либо другой не пытался утешить тебя?»
Когда он впервые ступает в просторный тронный зал, тот встречает своего короля оглушающей тишиной. Тяжёлой и давящей, будто могильная плита, она опускается на плечи Эйладара, так и норовя придавить его к земле, распластать по полу и задушить своей тяжестью. Эйладар выдыхает судорожно, с едва слышным болезненным стоном и с трудом удерживается на ногах, прикрывая глаза, пытаясь унять внезапное головокружение.
Ему трудно дышать.
Ему трудно стоять.
Ему трудно жить.
Мир вмиг потерял свои краски, а жизнь — смысл, когда его возлюбленная супруга испустила дух на его же руках. Единственное близкое и родное существо, единственная, кого Эйладар любил — война забрала её у него, и могучий горный король чувствовал себя как никогда бессильным, пустым и бедным. Чувствовал себя уязвимым — будто ребёнок, потерявший родителей и потерявшийся сам.
Оголённая душа съёживалась, скукоживалась, желая казаться меньше и незаметнее. Как никогда она тянулась в поисках утешения и поддержки, но рядом с Эйладаром не было никого, кто мог бы успокоить его и разделить его горе. Ведь от природы, с самого раннего детства, могучий король был мнителен и подозрителен и не доверял почти никому, лишь единственному другу и любимой жене.
Но Эльвэ была мертва.
Но Тахлавель был далеко. Да и давно уже он не был Тахлавелем.
Мысль цепляется за старого друга, отвлекаясь ненадолго от светлого лика Эльвэ. Отвлечение, впрочем, не несёт радости и утешения, и горечь лишь сильнее растекается по жилам, отравляя душу. Дороги судьбы оказались извилисты и непредсказуемы, и вчерашний тихий слуга, рассказывающий яркие красочные истории, превратился в мага — одного из самых могущественных существ этого мира и его хранителя. Единственного, сохранившего ему верность и выстоявшего в борьбе. Как бы эгоистичен Эйладар ни был, он как никто понимал, в каком раздрае был и сам Тахлавель.
Геде́он Светлый.
Геде́он остался единственным магом. Вся полнота ответственности за восстановление мира и исцеление его ран теперь лежала на его плечах. На плечах потерявшего всё, уставшего мужчины, оказавшегося пленником собственного долга и одиночества. И если слухи не лгали… если сам Эйладар достаточно хорошо знал своего друга… то Геде́он не просто потерял двух коллег, едва не разрушивших мир, приведя его к гибели. Все свои силы в этой войне он бросил на то, чтобы остановить безумие собственного возлюбленного; все свои силы он положил на то, чтобы уничтожить того, кого опрометчиво смог полюбить.
Лишь отчасти Эйладар мог понять и представить, какая пустота была в душе уставшего и разбитого Геде́она, который как никто другой должен был откуда-то взять силы и собрать себя по осколкам обратно. Потому что долг и обязанности верховного мага, которым он теперь стал, требовали от него стойкости и мужества.
Он должен был исцелить весь мир, но кто исцелил бы его самого?..
Эйладар поджимает губы и гонит прочь мысли о друге. В его собственной душе зияет кровоточащая дыра — куда ему думать и переживать о страданиях других?! Сам он не может найти утешение, так почему должен хотеть поделиться им с другими?! Он фыркает высокомерно, и взгляд холодных глаз тяжелеет, наполняясь металлом. Боль заполняет пустоту и кристаллизируется в ней, застывая навеки.
Если он не может найти утешения, он отдаст свою боль миру другим способом.
========== Вопрос 4 ==========
Комментарий к Вопрос 4
«Как ты познакомился с Эльвэ? За что так сильно полюбил её?»
Ночь весеннего равноденствия — величайшее мистическое празднество для горных эльфов. Эльфы со всей округи стекаются в столицу, дабы поучаствовать в великом ритуале. Странники, странствующие по миру, прерывают свои путешествия и спешат вернуться на родину. Каждый хочет попасть в столицу, но если это не удаётся, то само пребывание на эльфийских землях — уже благословение.
Горная столица в преддверии ночи равноденствия напоминает забитый пчёлами улей. Величественные, высокомерные эльфы словно преображаются, становясь на себя совершенно не похожими. Возбуждённые голоса, весёлый смех и толпы народу — такое бывало только в густонаселённых городах Империи, но уж точно не в просторных полупустых городах горного королевства.
Эйладар с трудом протискивался между толпой. В преддверии праздника социальный статус каждого эльфа размывался, и высокое происхождение наследного принца выдавали разве что богато расшитые серебряными нитями и бисером одежды. Во всём остальном был он «одним из толпы», сливающийся с ней и являющийся её частью. Эйладар раздражённо рыкнул.
Это была часть ритуала: королевская семья должна была обойти весь город, теряясь среди своих подданных. И не просто обойти, а как можно дольше оставаться неузнанной — в таком случае следующий год будет удачным и богатым. Эйладар ненавидел эту традицию всем своим сердцем, но пойти против неё и воли родителей не мог. А потому теперь вынужден был толкаться в толпе словно простолюдин, вслушиваясь в громкий гомон и веселье.
