Рядов, в которых надлежало создать панику, поблизости не оказалось, зато со стен героев щедро обстреляли. Вот тут и довелось наглядно убедиться, что не для красоты и не просто по привычке таскает Элмар с собой огромный неподъемный щит. Граков он, правда, не закрывал, поэтому пришлось свернуть с намеченного маршрута и нырнуть в ближайшую улочку с уцелевшими домами. Со стен их здесь не доставали, но зато через несколько кварталов герои выехали прямехонько к бывшему зданию участка охраны порядка, где обнаружилась пара десятков солдат. Создать в их рядах панику удалось с блеском, но зато указание «не ввязываться в бой» пришлось похерить, потому что неприятельская паника выразилась в отчаянной беспорядочной пальбе. Витька пригнулся, укрываясь за огромной башкой Матрены, и попытался отстреливаться, а Элмар, опять прикрывшись щитом, рванул врукопашную. Стычка завершилась неоспоримой победой, но, гоняясь за отступающим противником, герои-избавители ухитрились заблудиться, потому что заехали в квартал ночлежек, а в этот район Витька обычно старался не ходить и знал его плохо. Они бы еще долго искали этот загон для рабов, если бы один не успевший спрятаться чокнутый мутант не объяснил, что они в этом самом загоне уже находятся. Чтобы не морочить себе головы лишним строительством, захватчики просто обнесли колючей проволокой весь квартал и разместили там живую рабочую силу. Те самые хлипкие воротца, сколоченные из жердей и затянутые металлической сеткой, которые Орк с ходу снес могучей грудью, и были входом. Охрана, как и предполагалось, успела удрать, а обитатели благоразумно попрятались и впечатляться не торопились. Чувствуя себя последним идиотом, Витька все-таки попытался исполнить долг — выехал на середину улицы и проорал в пространство, что Пятый Оазис взят войсками Конфедерации и все свободны. Реакции не последовало — вернее, она не позволила себя увидеть.
Пока Кангрем пытался сообразить, что им делать теперь, Элмар молча развернул скакуна и куда-то опять помчался, невразумительным взмахом руки приглашая следовать за собой. Насколько Витька успел его изучить, герой на слух прикинул, где сейчас идет бой, и направлялся именно туда — скорей присоединиться к веселью, пока оно не закончилось.
Пока герои пророчества плутали по пригороду, основные силы Конфедерации ворвались во внутренний город, а ударная группа «волков» успела занять здание совета — над ним уже висела, едва колышась в безветренном жарком мареве, мятая тряпка государственного флага. Стены были частично разрушены, а на уцелевших участках хозяйничали конфедераты. Заваленный трупами плац перед казармами, над которым до сих пор покачивались в воздухе пласты зеленого тумана и черного дыма, позволял догадаться, почему сопротивление оказалось настолько слабее ожидаемого и чем была занята мэтресса Морриган. Мыш и оба его приятеля, святой и четвероногий, оставили разрушение и перешли к созиданию — сейчас они все втроем хлопотали вокруг раненых.
Все было почти кончено, и теперь офицеры перегруппировывали отряды для окончательной зачистки территории. Сначала прочешут внутренний город, а когда убедятся, что здесь не осталось ни одного врага, дойдет очередь и до пригорода…
Элмар тоже понял, что происходит, и немедленно напросился помогать, причем, по обыкновению, сразу за себя и за товарища, даже не спросив, что этот самый товарищ о его энтузиазме думает. Витька хотел было высказаться хоть раз, чтобы с ним впредь не обращались как с мебелью, и даже почти успел подобрать нужные слова, но его отвлек какой-то нахал, запрыгнувший на круп Матрены позади седла. Когда же возмущенный агент обернулся и увидел за своей спиной мэтрессу Морриган, всякое желание возмущаться у него тотчас пропало.
— Я тоже помогу, — сообщила волшебница, не дожидаясь вопроса. — В целительстве я не очень, а вам может встретиться какая-нибудь нежить.
Витька молча кивнул и тронул Матрену, стараясь не циклиться на том, кто сидит у него за спиной и чья рука с обычной непринужденностью обнимает его за талию. Черт их знает, вдруг они еще и мысли читают…
И чем больше он думал об этом, тем более он чувствовал, как грустно быть ослом, которому никто никогда в жизни даже не нарвал букета фиалок.
А. Милн
Прибыв, как обычно, в Первый Оазис для изучения очередного тома повелительских каракулей, Кайден с удивлением отметил, что за последний цикл успел отвыкнуть от регулярных истерик Нимшаста. То ли все эти представления происходили в его отсутствие, то ли правая рука слишком увлекся научными изысканиями, но единственный случай, который мог вспомнить бывший первый маг, случился как раз цикл назад. В тот день, когда Нимшаст швырялся чернильницей и выбирал нового наместника. Похоже, сегодня случилось что-то не менее достойное хорошего скандала — визг был слышен на три этажа, и, судя по эпитетам, провинились опять безропотные зомби.
Кайден поморщился, сожалея о невозможности заткнуть уши при свидетелях (ведь донесут, как пить дать!), попрощался с телепортистом и неторопливо направился в покои Повелителя. Сомнительно, чтобы при таком шуме ему удалось спокойно поработать, но соваться в чужие разборки тоже было не лучшей идеей. Что там у них случилось, он и так узнает — Нимшаст никогда не упустит случая поплакаться, тут скорее стоит переживать о том, как бы его потом заткнуть.
Устроившись на ставшем привычным месте у края стола, он честно попытался вникнуть в особенности построения векторов, но, как и ожидалось, смысл записей ускользал от понимания. Каждую фразу приходилось перечитывать три-четыре раза, прежде чем удавалось отделить научные термины от назойливых воплей и отложить в голове что-то более или менее внятное.
Минут через десять крики смолкли, еще через пару минут послышались шаги, хлопнула дверь, и в кабинет ворвался трясущийся от негодования Нимшаст, на лице которого безошибочно читались признаки надвигающейся мигрени, депрессии и запоя.
Кайден отложил тетрадь и придал своему лицу выражение максимально возможного сочувствия.
— Что случилось?
Нимшаст картинно рухнул в повелительское кресло и трагически подпер пальцами лоб.
— Одно из двух, — обреченно изрек он. — Либо эти кретины окончательно утратили остатки разума, либо это заговор!
— А что они натворили? — участливо поинтересовался Кайден, дабы жертва заговора не заподозрила его в невнимании и пренебрежении.
— Кайден, скажи честно… Вот честно, как другу… Ты не брал из сейфа Повелителя небольшую такую статуэтку из зеленого оникса?..
