Когда стало ясно, что комната надежно охраняется доблестными воинами, капитан вернулся к двери и поднял меч в приветствии. Все его воины, за исключением тех, кто обступил Саревана, ударили клинками о щиты и преклонили колени.
В комнату неторопливо вошел их хозяин в сопровождении двух жрецов Уварры, одного — в сером одеянии, другого — в темно-фиолетовом. Сареван чуть не рассмеялся. Этот человек вел себя как император, но был мал как ребенок. С таким красивым и гладким лицом цвета превосходной слоновой кости его можно было принять за ребенка лет девяти неопределенного пола, закутанного в ниспадающий широкими складками шелк. Однако глаза у него были совсем не детскими. Подобно глазам Хирела, они казались сделанными из чистого золота, только если он широко раскрывал их, можно было заметить белок. Они светились горькой радостью.
Хирел поднялся. Сейчас он казался высоким, несмотря на свою молодость. Он на целую голову возвышался над этой великолепной миниатюрой человека.
Сареван смотрел и улыбался. Незнакомец держался как император. А Хирел Увериас просто был им. Это было прекрасно сыграно.
— Брат, — спокойно и без всякого удивления сказал он. Ну разумеется. Они были очень похожи. Хирел, загоревший, похудевший и закалившийся в пути, выглядел даже старше, чем его старший брат.
— Брат, — отозвался манекен в шелках. Голос его звучал нежно и почти бесполо. — Я счастлив видеть тебя в добром здравии.
Хирел наклонил голову. Он ничего не ответил, словно чего-то ждал. Его взгляд был тверд.
Через мгновение пришедший потерял свою уравновешенность. Хирел не шевелился. Его брат медленно опустился на колени. И еще медленнее, под взглядом этих спокойных неумолимых глаз, пал ниц. Маги последовали его примеру.
Хирел смотрел на них сверху вниз. Он не улыбался, но в его глазах Сареван заметил торжество.
Наконец маленький принц с изяществом поднялся с пола, и маги тоже с облегчением распрямили спины. Хирел не предложил брату руку. Он сел, подобрал под себя ноги и сказал:
— Твоих молодцов следует выпороть. Они нанесли принцу оскорбление.
— Это уже исправлено, — сказал его брат. Аранос. Сареван был готов назвать его по имени. — Пока еще нет, — возразил Хирел. Аранос проследил за направлением его взгляда. Сареван улыбнулся им обоим. Младший принц посмотрел на него с интересом и без видимого смущения. Тонкие брови взметнулись вверх. Аранос приблизился, и его копьеносцы отступили, хотя и неохотно. Он протянул руку. Его ладонь была по-детски маленькой, а ногти в драгоценных чехлах оказались той же длины, что и пальцы, продолжением коих они являлись. Саревана передернуло, когда эти сверкающие когти коснулись его, но улыбаться он не перестал.
— Маленький человек, — сказал он мурлыкающим тоном, — я даю тебе разрешение коснуться меня.
Рука замерла. Араносу пришлось откинуть голову назад, чтобы взглянуть в лицо Саревана. Он совершенно не испугался. — Ты великолепен, — сказал он.
Он действительно так думал или же был слишком хитер для чужеземного простодушия Саревана? А может быть, простота — это оборотная сторона хитрости? — Ты оскорблен? — спросил Аранос. Сареван задумался.
— Я бы не назвал это именно так, — ответил он. — Но все-таки да, это оскорбление.
Аранос опустил голову и повелительно взмахнул рукой. К удивлению Саревана, одежду принесли довольно быстро. Это было такое же, как у Хирела, одеяние из тяжелого грубого шелка. Еще более любопытным оказалось то, что платье пришлось ему впору. Слуга, принесший его, держал в руках еще и гребень, который он умело пустил в ход, когда Саревана убедили в необходимости сесть возле Хирела.
Аранос ждал, продолжая оставаться на ногах. Сареван подумал, что его наряд должен быть страшно тяжелым. Он состоял из семи одежд, надетых одна поверх другой так, чтобы края нижних платьев виднелись из-под верхних.
Хирел, который великолепно чувствовал себя в одной рубашке, откинулся на подушки.
— Ты должен объяснить мне, что все это означает, — сказал он. — Нас схватили, будто преступников. Посадили в носилки, словно женщин. Раздели и заперли, как рабов. И после всего этого ты оказываешь мне почести. Уж не издеваешься ли ты надо мной? — очень мягко спросил он.
— Были совершены ошибки, — в том же тоне ответил Аранос. Его маги были бледны как смерть и не отрывали глаз от пола. — И эти ошибки не повторятся. — Отсюда вытекает, что мы свободны? — Я этого не сказал.
— А, — только и произнес Хирел.
— Ты неправильно меня понял, — сказал Аранос. — Олениай, которые ехали с вами, поклялись предать тебя; они хотели завершить то, что не удалось сделать Вуаду и Сайелу. С твоим спутником они намеревались поступить так же, как и с тобой, а после этого отправить назад к отцу с поздравлениями от Золотой империи.
Несмотря на то что Сареван хотел казаться спокойным, его пробрала дрожь. Губы Хирела побелели. — Не слишком умно с их стороны, — заметил он. — Это верно. Мои маги прослышали о заговоре. Они обязались предупредить вас, но события развивались слишком быстро, а вы так же быстро двигались вперед. Вы неправильно истолковали их намерения, однако именно это вас и спасло. Когда предатели пришли схватить вас, вы уже исчезли.
— Даже если я поверю, что целью этого заговора была моя смерть, — сказал Хирел, — у меня все равно останется много вопросов. Верный вассал не станет одурманивать и похищать своего Высокого принца.
— У нас не было времени поступить иначе. Предатели могли напасть в любую минуту. Кстати, ваша идея с переодеванием оказалась неудачной. Настоящих олениай невозможно этим обмануть, и по всей стране мгновенно распространился слух, что три самозванца направляются в Кундри'дж: двое из них необыкновенно высоки, и один едет на жеребце с голубыми глазами.
— Кстати, я не вижу нашего друга, хотя его схватили вместе с нами. И жеребца я тоже не вижу.
— Ты увидишь их, — сказал Аранос. — А теперь пойдем, мой брат и мой господин. Ты всегда подозревал, что я охочусь за твоими титулами; ты думал, что я готов солгать и даже пойти на убийство ради того, чтобы заполучить их. И тем не менее против тебя восстали те твои братья, в любви которых ты был уверен и которым так сильно доверял. Ты можешь изменить свое мнение обо мне? Можешь поверить, что я тебе не враг?
— После меня ты — главный возможный наследник престола.
— Всего лишь возможный. Твой отец еще не женился на твоей матери, а я уже знал, что его законный сын вытеснит меня с трона. Когда наш отец отправился завоевывать княжну гилени, весь Высокий двор был охвачен ужасом. Перспектива наследника-полукровки возмущала всех. Но если бы он женился на ней, их отпрыск взошел бы на Золотой трон. Когда он вернулся один и отвергнутый, то отправился залечивать сердечные раны в гарем, породив таким образом на свет целую армию сыновей. Я понимал, что в конце концов он уступит неизбежности. Так и случилось. Он женился на своей сестре, предназначенной для него. Родились твои сестры, некоторые из них умерли, потому что были слишком слабыми, а одна выросла и стала точным подобием матери. И наконец, на свет появился ты. Я хотел радоваться этому, я хотел стать тебе хорошим братом, но твоя мать меня не выносила. Остальных она не боялась или почти не боялась. Но я был старшим, во мне текла благородная и почти такая же чистая кровь, как в тебе, поэтому она считала меня смертельно опасным. И никто из вас никогда не стремился узнать правду обо мне.
