- Прости меня, маленький, - прошептала я на ухо ребенку, успокаивающе поглаживая жесткие волосы с застрявшими в них веточками и листочками.
- Н-ничего... - Рик, наконец-то, пришел в себя, обняв меня за шею. - Я совсем не испугался.
Я подхватила практически невесомого мальчика на руки, и звучно чмокнула в щеку.
- А где все? - спросил Дарен, спешиваясь. Вольвгант последовал его примеру, и забрал у меня Рика.
- Тари дома была, когда я убеж... то есть гулять отпросился. - Мальчишка смутился от чего его уши и щеки налились краской.
- А остальные?
- Не знаю, уехали куда-то. Вчера мужик в деревню наведался, и после этого все просто с ума посходили. Даже меня покормить забыли, а обещали пирожки с картошкой... - Рик обиженно надул губы.
- Странно, что мы их не встретили, - задумчиво сказал Вольвгант, опуская брата на землю.
- А мне чего-нибудь привезли? - спросил ребенок, доверчиво заглядывая мне в лицо. - Тари, конечно, хорошая, но сладостей много не дает. Только ей не говорите.
Рик потешно раздул щеки, и я, не удержавшись, рассмеялась.
- Пойдем в дом. Как-нибудь специально для тебя испеку фирменный пирог с ягодами.
Мальчишка радостно вскрикнул и помчался к знакомому дому. Мы же неспешно, стараясь не смотреть друг на друга, пошли следом. Хозяйка встретила нас на крыльце, обнимая за плечо Рика. По ее щекам текли слезы, а улыбка то и дело подергивалась, когда соленые капли увлажняли губы. Не удержавшись, она всхлипнула и прижала дрожащую ладонь к лицу. Когда мы подошли совсем близко к крыльцу, Тари бросилась в объятия Дарена, словно он был ее родным сыном. Вольвгант отвел взгляд, разглядывая сад, а я чувствовала, как внутри все расцветает и наполняется теплой радостью. Так мы и просидели на крыльце половину ночи, забыв про голод, усталость и ошибки прошлого. В ту ночь перед нами расстелилось звездное небо. Теплое и до невозможности глубокое. На моих коленях сопел утомившийся Рик, рядом тихо вел рассказ ведьмак. Тари то и дело хваталась за сердце или крепко сжимала Дареновскую руку.
Мне было хорошо, впервые за много лет. Когда поднялся прохладный ночной ветер и заморосил дождик из набежавших туч, мы переместились в дом. Вольвгант отнес брата в комнату и вернулся к столу, на котором горела мягким светом тонкая свеча. Она делала, и без того уютную комнату родной. Напоминающей о доме, в котором меня ждет брат.
Брат. Любимый, невозмутимый старший брат. Он для меня все. С того самого дня, когда я поняла, что больше никогда не увижу родителей. Война забрала всех. Бессмысленная, невообразимо жестокая. В ней погибли почти все старшие альвы, родители и родственники нынешних правителей Земель. Те, кто не погиб на поле боя, умирали в муках, от полученных травм, нанесенных цивридами. Расой, которую стерли с карт и воспоминаний. Цивриды - алчные создания, не обладающие магическими способностями, но умеющие с легкостью вытягивать ее из других, растворяя в себе. Необычайно сильные, безносые, с огромными ртами и смуглой кожей, покрытой тысячами острых ворсинок, источавших смертельный яд. Он был губителен для большинства рас, кроме троллей и гномов. Но они не спешили помогать, в надежде, что им перепадет лакомый кусок Земель. Люди в то время были словно новорожденные щенки, не приспособленные к жизни. Лишь благодаря альвам, вампирам и некоторым духам природы, они по сей день существуют, и процветают.
Нас, наследников Земель, упрятали в пещеру. Многие рвались в бой, но разрушить чары, наложенные на стены и проход - не смогли. Они разрушились сами, когда те, кто их накладывал - погибли. Мы, еще совсем дети, выбрались наружу. Шагов на десять вперед простиралась изумрудная трава, с вкраплением желтых цветов. Это я запомнила отчетливо. Но то, что я увидела дальше сознание старательно затуманивает и по сей день. Горы тел, кровь, пропитавшая землю, смрад и леденящие душу стоны. Все это ярко освещало полуденное солнце, не видимое нами около недели. Но краски померкли. Наши родители защитили нас собственными телами. Никто до сих пор не знает, почему именно за нами отправились цивриды. Замки и города, которые защищали лучшие воины, остались практически не тронутыми. Их изрядно потрепали кароги - ужасные птицы, больше похожие на слизней с крыльями, но основная часть цивридов ринулась на скрытую от глаз пещеру. Знать о ней могли лишь старшие альвы. Но никто не хотел верить в предательство кого-то из родителей. Правду мы не знаем до сих пор. К тому же все тела были найдены. Все оказались мертвы. Роквенд тогда присел рядом со мной, взял за плечи и заставил взглянуть в глаза. "Мы есть друг у друга, слышишь? Мы все переживем. Вместе". Эти слова практически вернули меня к жизни. Я видела, что брат изо всех сил сдерживает слезы. Ради меня.
Вынырнув из воспоминаний как раз в тот момент, когда рассказ волколака приблизился к раскрытию моего истинного облика, я извинилась и вышла на улицу. В лицо впились холодные капли, быстро стекая с подбородка на грудь. Ветер взметнул разом удлинившиеся волосы. Все вернулось на свои места.
Мелании, как и прошлого, больше нет, и никогда не будет. А если это кого-то не устраивает, то это их и только их проблемы. Я вскочила в седло под далекие раскаты грома. Лошадь картинно встала на дыбы и заржала, освещенная яркой вспышкой. Грусть, сидевшая внутри, вырвалась наружу, а вместе с ней ни с чем несравнимое чувство свободы.
Как давно я об этом мечтала.
А ведь мечтам свойственно сбываться.
Всегда.
Часто используемое волколачье ругательство
Прекрасная, чарующая
О, мой милый мальчик!
