– Подожди! – окликнул я Ивара.
Но он уже вошел в комнату, высоко держа над головой факел. Со слезами на глазах я последовал за ним. Когда он увидит кости и истлевшую одежду могучего героя, когда прекрасный миф на его глазах разобьется вдребезги, а мечта развеется при столкновении с реальностью, я должен быть с ним. Я ничего не скажу, только встану рядом плечо к плечу.
Раздвоенная Борода остановился возле огромной каменной платформы, покрытой черным мехом.
В ногах одра было сложено оружие; на стене, у изголовья, висел огромный щит с двумя скрещенными копьями, а чуть в стороне громадный меч в ножнах. И еще мы увидели большой рогатый шлем.
Раздвоенная Борода посмотрел на меня.
Платформа была пустой.
Раздвоенная Борода молча присел на черный мех, покрывавший каменную платформу, и закрыл лицо руками. Его факел остался лежать на полу и через некоторое время погас. Раздвоенная Борода не шевелился. Северяне, в отличие от большинства горианцев, никогда не позволяют себе плакать. Слезы не для них, но один раз он все-таки всхлипнул. Естественно, я не показал виду, что слышал этот звук. Я не хотел, чтобы он стыдился.
– Мы проиграли, Рыжий. Проиграли, – проговорил он наконец.
Я зажег новый факел и принялся изучать помещение. Похоже, тело Торвальда было похоронено не здесь. Едва ли грабители польстились на труп и пренебрегли сокровищами. Складывалось впечатление, что все оставалось нетронутым.
По всей видимости, Торвальд, мудрый и хитрый, каким рисуют его легенды, приказал похоронить себя не в усыпальнице.
Она была пуста.
Изобретательность человека, который жил более тысячи лет назад, проявилась века спустя в этом странном месте внутри огромный горы, в холодной, неприветливой стране.
– Где Торвальд? – воскликнул Ивар Раздвоенная Борода.
Я пожал плечами.
– Нет никакого Торвальда, – сказал Раздвоенная Борода. – Торвальда не существует.
Я не пытался ничего ему сказать.
– Даже костей Торвальда здесь нет, – продолжал Ивар.
– Торвальд был великим капитаном, – проговорил я. – Возможно, его сожгли вместе с кораблем, который, как ты сказал, назывался «Черная акула». – Я огляделся по сторонам. – Однако странно другое: зачем они в таком случае построили эту усыпальницу?
– Это не усыпальница, – сказал Ивар Раздвоенная Борода.
Я посмотрел на него.
– Это спальня, – пояснил он. – Здесь не видно костей животных или рабов, тут нет урн, нет остатков пищи. Зачем Торвальд приказал вырубить внутри Торвальдсберга спальный покой? – осведомился Ивар.
– Ну, северяне могли прийти в Торвальдсберг, чтобы его разбудить, – сказал я.
Ивар посмотрел на меня.
Среди оружия я заметил несколько колчанов цилиндрической формы и вытащил длинную черную стрелу, какими до сих пор пользуются в Торвальдсленде. Она была около ярда длиной и толщиной примерно дюйм.
Стрелу венчал железный наконечник. Оперение стрелы изготовили из пятидюймовых перьев черной чайки.
– Что это такое? – спросил я у Раздвоенной Бороды.
– Стрела войны, – объяснил он.
– А что это за знак на древке? – поинтересовался я.
– Знак Торвальда, – прошептал он.
– Как ты думаешь, зачем она здесь? – спросил я.
– Чтобы ее нашли? – вопросом на вопрос ответил Раздвоенная Борода.
– Думаю, да, – согласился я.
Он протянул руку и взял у меня стрелу.
– Ты должен послать стрелу войны, – вымолвил я.
Раздвоенная Борода внимательно разглядывал стрелу.
– Мне кажется, я начинаю понимать, что имел в виду человек, живший более тысячи лет назад. Он – если хочешь, называй его Торвальд – построил внутри горы комнату, в которой не собирался спать, но надеялся, что туда придут северяне, чтобы его разбудить. И вместо великана, на чью помощь они рассчитывают, найдут здесь стрелу войны.
– Я не понимаю, – сказал Ивар.
– Мне кажется, – продолжал я, – что Торвальд был великим и мудрым человеком.
Ивар посмотрел на меня.
– Когда Торвальд приказал вырубить в скале эту комнату, он рассчитывал таким образом разбудить боевой дух своих потомков.
– Но ведь комната пуста, – сказал Ивар.
– Нет, – возразил я, – здесь находимся мы с тобой. – Я положил руку ему на плечо. – В этой комнате должен проснуться не Торвальд, а мы. Надеясь найти кого-то другого, кто сделает за нас нашу работу, мы обнаружили лишь стрелу войны. Торвальд, живший тысячу лет назад, объясняет нам, что мы можем рассчитывать только на себя, а не на других. Если нужно спасти свою землю, это должны сделать мы и наши соотечественники. Не существует волшебных заклинаний, нет богов или героев, которые сделают это за нас. В этой комнате должны проснуться мы с тобой. – Я спокойно взглянул на Ивара. – Возьми стрелу войны.
Я сделал шаг назад и высоко поднял свой факел. Ивар Раздвоенная Борода сжал в кулаке стрелу, его лицо было ужасным.
Я не был рожден в Торвальдсленде, но именно я присутствовал при том, как у ложа Торвальда, внутри горы Торвальдсберг, могучая рука подняла вверх стрелу войны.
А потом Раздвоенная Борода засунул стрелу за пояс. После этого он склонился над кучей оружия и, взяв два копья, протянул одно мне.
– Нам нужно убить двух курий, – сказал он.
Глава 17. ЖИТЕЛИ ТОРВАЛЬДСЛЕНДА НАНОСЯТ ВИЗИТ В ЛАГЕРЬ КУРИЙ
Было очень тихо.
Люди не разговаривали.
Под нами, в долине, более чем на десять пасангов раскинулся лагерь курий.
У ног Ивара Раздвоенная Борода, прижав голову к земле и стоя на коленях, ждала приказов обнаженная Хильда Надменная, дочь Торгарда из Скагнара.
– Иди, – бросил Ивар.
Она подняла голову.
– Разве ты не поцелуешь меня на прощание, мой джарл? – прошептала она.
– Иди, – повторил он. – Если ты останешься жить, то в награду получишь нечто большее, чем поцелуи.
– Да, мой джарл, – сказала Хильда и послушно скользнула в темноту.
Топор, который я держал в руках, уже изведал вкус крови курии, стоявшего на часах.
Мы подошли к их лагерю так, что ветер дул нам в лицо.
Неподалеку от меня застыл на месте Свейн Синий Зуб. Было холодно. Я видел очертания его шлема, щита и копья, которые вырисовывались на фоне ночного неба.
Позади нас стояли Горм, Оттар, Ролло и другие воины Раздвоенной Бороды. Оставалось несколько енов до горианского рассвета. В далеком мире, озаренном той же звездой, примерно в то же время, люди сонно ворочались в своих постелях, на улицах горели ртутные лампы, одинокие тяжелые грузовики с грохотом проносились по дорогам, обрывки старых газет валялись в канавах. Вместе с нами стояли Бьярни из лагеря Торстейна и его щитоносец. За его спиной расположился юноша, еще совсем мальчишка, который собирался сразиться с ним на дуэли. С юношей пришел и его друг. Мы принесли стрелу войны. Ее доставили во фьорд Зеленых Скал, в лагерь Торстейна и в шхеры Эйнара; наши вестники побывали со стрелой на самых отдаленных фермах, возле высокогорных озер и на побережье; пешком и на быстрых кораблях; тысячи стрел коснулась стрела Торвальда и всюду, куда попадала стрела войны, воины говорили: «Мы придем». И держали слово.
