— Это повышение за твои успехи на старой должности. Сбор в пятнах организован отменно, выучка у разведчиков и гвардейцев хорошая, хорошо организовано управление всеми подразделениями. Твои амулеты астральной связи, которые ты купила на личные деньги, очень полезная вещь. Ты согласна?
Это правда. Месхитинские гвардейцы в последнее время особо отличались в сражениях за далекое Гириканское пятно, подход к которому перекрыли наглые варвары — гепиды, но лично Приора заслуги в том нет. Остальное шло как всегда… или она к себе несправедлива?
— Согласна, Верховная! — Викария вскочила, — готова приступить к новым обязанностям. Кому передать дела Приора?
— Подбери сама кого-нибудь, — безразлично махнула Флорина, — я подпишу. Можешь идти.
— Да хранит тебя Пресветлая! — Викария по привычке отчеканила.
— И тебя, — Флорина позволила себе улыбнуться,
— Сестра, — остановила новоиспеченного Стандора в дверях, снова заставив вздрогнуть, — ты хорошо проверяла гибель моего раба?
Викария развернулась:
— Да, сестра, — ответила неуверенно, — исчезла его метка и свидетели подтвердили…
— У которых позже тоже исчезли метки и сами она растворились так же, как мой раб. Ты собрала все нужные факты, осталось сделать правильный вывод…
— Но найти ту жрицу, котор…
— Забудь о ней, забудь об интригах в нашей среде.
— Но… это невозможно, рабство необратимо! — вывод не хотел укладываться в голове Викарии.
— Лишиться посвящения Пресветлой тоже казалось невозможным! — Флорина не смогла сохранить невозмутимость, вскочила и прошлась по кабинету — остекленной веранде над высоким берегом Эры. Она вдруг вспомнила странные серые нити и как легко они вышли из Томилы, — могу добавить, что тот варвар далеко не простой, он… — тут Верховная задумалась «что же в нем особенного?»
Самодвижущиеся повозки — чушь… и все остальное… знания абсолютно не пригодны в нашем мире…. Единственное — он рос абсолютно в безбожном мире, без божественных Сил, а значит… ничего это не значит…
— Он совершенно необычный варвар и на что он способен я не имею ни малейшего представления. Но раз можно лишиться Посвящения Богине, тем более можно и освободиться от рабства.
— Но это же сама Пресветлая… — Викария не желала избавляться от когда-то незыблемых истин.
— Моими руками, — закончила фразу Флорина, — а посему ищи его, где хочешь. Должность Стандора тебе в этом поможет. Ступай.
Викария вышла ошарашенной. Шла на казнь, а получила повышение и Верховная четко объяснила цель назначения. А что значит «моими руками»? Флорина смогла лишить жрицу посвящения? Ну, хорошо (хоть до сих пор не верится), у магистра, Верховной жрицы Родящих это получилось. Но это во время Суда Пресветлой, то есть с помощью Богини, а раб? Помогли или самостоятельно?
Постепенно новый Стандор заставила себя поверить в возможность избавления от рабства. Поверила и «засучила рукава». Первым делом — Тир. Там пропали свидетели «гибели» раба, трое рекрутов-разведчиков. Викария помнила их поименно.
Обсуждение смертоубийства Гросса затянулось до вечера. Собственно не конкретно убийства, это жрец пошутил, а планы мобилизации и общей стратегии. Пора дать Гроссу «генеральное сражение» по всем правилам местного военного искусства. «Хватит заниматься булавочными уколами!», — заявил командующий, князь Филарет из рода Дистроев.
Авторитет этого воина в возрасте под семьдесят не оспаривался. Шрам, проходящий через правую бровь и пересекающий все лицо, говорил сам за себя. Мог бы свести — не хотел. То была память о проигранном Тригорском сражении. Теперь жаждал реванша. От принца дождались формального одобрения кандидатуры главнокомандующего и приступили к обсуждению.
Рус откровенно скучал и с удивлением поглядывал на азартного Леона. Не ожидал от него наполеоновских способностей, а они проявились в полной мере.
Поначалу друг отмалчивался, с возрастающим интересом изучая карту, потом сделал несколько замечаний. Его выслушали с ехидной вежливостью. Леон стерпел. В следующий раз поправил самого Филарета. Опытные воины набрали воздух, готовясь разразиться бранью на «глупого варвара, не знающего своего места» (к этому времени все доспорились до нешуточного возбуждения), как вдруг командующий с ним согласился. Все. Леона прорвало. Дальнейшее обсуждение по-существу свелось к спору между гладиатором и опытным военачальником. Оказывается, друг с детства мечтал командовать войсками и в юности, учась в гладиаторской алии, часами просиживал в библиотеках, изучая сражения прошлого. Во время «Великого похода» отвлекался диверсиями, а теперь пригодились те книги: Филарет заинтересовался новыми для него знаниями. Чужой опыт — тоже опыт.
— Ты не понимаешь сути нашей кавалерийской атаки! — горячо объяснял он варвару.
— Суть всегда одна, — не соглашался сын горшечника без капли архейской крови, — разорвать оборону противника, ворваться в брешь, нанести как можно больший урон и обратить в бегство…
— Этруски, в отличие от ваших варварских воинов, никогда не убегают! — яростно возразил Яролант, на что Филарет иронично улыбнулся…
От скуки Руса спас Хранитель традиций по имени Вавилиан.
— Принц, — сказал он, отводя новоявленного этруска подальше от большого стола, вокруг которого сгрудились все мятежники, включая тетушку Юланту. Она с важным видом слушала и не менее важно кивала. Понимала ли сама что-нибудь — неизвестно. Рус склонялся к мысли, что нифига. Держала марку царского дома.
— Я вижу тебе неинтересно, и ты не пытаешься убедить остальных в обратном. Похвальная искренность, но прошу тебя больше так не делать.
— А что мне делать? — иронично спросил принц, — ходить по княжествам и призывать к восстанию?
— Именно, — согласился Хранитель традиций, — не так буквально, но придется пройтись по мелким князькам. Ты — наше знамя. Чем больше людей тебя увидят, тем лучше для дела.
— Что ж, — вздохнул Рус, — всегда готов…
Перед Верховным жрецом, Фридлантом, он предстал только в конце второй вечерней четверти.
— Мы одни, Рус и ты можешь говорить откровенно, — проникновенно сказал жрец, усадив «принца» напротив себя, — кто ты?
— Хм, — ответил Рус после небольшой задумчивости, — то есть ты, Верховный жрец Френома, сознательно обманул своих соотечественников?
— Не стоит отвечать вопросом на вопрос, юноша, это признак не ума, но изворотливости. Еще раз повторю свой вопрос, кто ты?
— Как бы тебе ответить… — бывший землянин прижался спиной к стене. «Не мог Карлант кресел понаставить, что ли», — мысленно проворчал, поерзав по застеленной ковром лавке и приступил к ответу:
