С Санджифом за весь день не удалось толком поговорить (даже на обеде, где к их четверке подсели Фёдор и Алдварн), впрочем, юноша-аурис и не рвался, понимая, что друг занят мыслями о предстоящем испытании. Сам Илья должен был сдавать экзамен по фехтованию только через месяц, уже под Новый год.
Поэтому, когда сын лорда, прибежав переодеваться после алхимии, спросил, чем друг намерен занять время до того, как придется идти в бассейн, тот лишь развел руками.
— Поделаю уроки. А что ещё остается?
И действительно уселся в холле с тетрадкой по физике и схемами заклинательных систем. На этот раз задания по тому и другому предметам очень перекликались, поэтому разумно было их совместить. Мирним была на танцах, Маша занималась верховой ездой (Илья, после того как получил в подарок виверна, решил, что лошади ему ни к чему, и отказался от этого занятия), к тому же училась на более младшей ступени, так что делать уроки вместе с ней было бы глупо. Однако, привыкнув заниматься вместе с кем-нибудь, юноша постоянно отвлекался, потом подумал, что неплохо б пойти попить чаю, отбросил эти мысли и снова попытался углубиться в условия задачи по физике.
— Илья! — окликнул его встревоженный голос. У входа на лестницу появился запыхавшийся Ирбал, повертел головой, оглядываясь. — Эй, Илья! Там твой виверн из башни вылетел.
Петербуржец вскочил, едва не опрокинув напольную кадку с растением вроде фикуса.
— Как это — вылетел?
— Не знаю. Да ты глянь! — и махнул рукой на огромные окна лестничной площадки — они выходили не на море, а в другую сторону и смотрели почти на квадратную башню, где содержались магические существа.
Илья выглянул. Конечно, на фоне неба, да ещё с такого расстояния он не сразу смог даже эту движущуюся, словно муха по стеклу, точку разглядеть. Но когда разглядел, сердце ёкнуло. Между виверной и её хозяином действительно существовала незримая мистическая связь — в один миг юноша понял, что это действительно его виверн, который почему-то парит в небе вместо того, чтобы спокойно сидеть в своём деннике и жевать себе виверновый корм.
Задание по физике и системной магии было забыто в один миг. Даже о том, что стоило бы одеться, Илья не подумал. Он с грохотом скатился по лестнице, вылетел на крыльцо и помчался по дорожке, ведущей к башне.
Холод, ошпаривший его через несколько мгновений, когда закончилось прихваченное из общежития тепло, слегка отрезвил. Первая мысль, которая пришла ему в голову: «Эдак и насмерть замёрзнуть недолго». Вторая: «А как я вообще смогу догнать Тёмку?» Наверное, разумно было бы прибегнуть к помощи Санджифа и на его Аддиг настигнуть Аддигова сына — старшая виверна без труда обогнала бы своего отпрыска, ещё не до конца обученного и слишком молодого, чтоб быть по-настоящему сильным и выносливым.
Но Санджиф на экзамене, чёрта с два его оттуда сейчас вытащишь. Так что же — взять чужую виверну? Видимо, придётся позаимствовать её у одного из смотрителей, которые работают при башне? Вроде упоминали, что принадлежащие им виверны приучены катать в том числе и чужих людей, не только хозяев. Да, наверное, именно её.
Но ещё через мгновение в голову его закралось сомнение. Если бы добрых полдня он не обдумывал так и эдак видение, а может и просто сон, приснившийся ему этой ночью, то, может быть, и не подумал бы, что в этой ситуации стоит быть трижды осторожным. Круто повернув, он влетел обратно в общежитие и сразу же свернул в правый коридор. Без стука влетел в кабинет мастера.
Всеслав натягивал камзол и посмотрел на ученика со смесью недовольства и тревоги.
— Что стряслось?
— Там мой виверн… Мой виверн улетел! Или его выпустил кто-то…
Мастер посмотрел в растерянное лицо школьника, на то, как он рефлекторно обхватывает руками плечи, как ёжится, выгоняя из тела въевшийся было морозец. Нахмурился и стал резок, стремителен, властен.
— Так, марш наверх за курткой. Сейчас решим эту проблему, — и схватил свой телефон. — Белль, бегом в квадратную башню. Да, срочно, чрезвычайно. Придется полетать, да.
Эти слова Илья слышал, уже выбегая в коридор. Добежать до комнаты, схватить куртку и выскочить на улицу ему удалось буквально за считанные секунды, однако Всеслав уже ждал его там, одетый тепло и даже уже в перчатках. Он окинул своего подопечного суровым взглядом, но ничего не сказал, лишь махнул рукой, чтоб тот следовал за ним.
— Шапка-то у тебя есть?
— Ой, есть. — Обшарив себя, юноша вытащил и натянул на уши шерстяную вязанку.
— А перчатки? Обязательно нужны.
— Есть, кажется… — Они уже влетали в башню. Одним махом взбежали на этаж виверн. — А… Что мне делать?
— Возьми уздечку своего виверна. И помоги мне с седлом, — он возился с упряжью. Судя по всему, именно ему принадлежала эта крупная темно-серая зверюга непонятной породы с ленивым взглядом, к которой он теперь решительно подступил. Она явно не относилась к числу «общественных», в этом Илья был уверен.
На этаж башни, тяжело отдуваясь, вбежала Эрбелль, мастер женского общежития, наряженная в белоснежную шубку и такую же шапочку, похожую на снежный сугроб. Сурово взглянула на мужа, потом на Илью и, скинув шубку, принялась седлать свою виверну — длинную, с приплюснутой с боков мордой. Эта порода не была гоночной, однако считалась скоростной, и её никогда не использовали на состязаниях лишь потому, что магические существа этого типа плохо умели выдерживать направление жёстко-прямолинейно и иногда на прямой дистанции принимались вилять. Об этом Санджиф некоторое время назад подробно рассказывал своему другу.
— У ученика виверн сбежал, — пояснил Всеслав — видимо, для супруги. — Надо поймать.
— Боже мой, как ты кладешь ремень! — воскликнула женщина. — Не перекручивай его, пожалей животное, — и, вскочив в седло своей виверны, взмахнула стеком. Крылатое существо, казалось, выстрелили из лука — оно просвистело сквозь выходную арку, будто пушечное ядро, уже в полете разворачивая крылья. Можно было лишь гадать, как такое вообще возможно.
— Садись, — поторопил мастер, и юноша полез в седло, на второе сиденье. — Узду взял? — Илья продемонстрировал охапку ремней с металлическими матовыми заклепками. — Хорошо.
Воздух налился влажным холодом — башня ушла вниз и назад, а следом за ней — деревья сада и ближайшие к ней корпуса школы. Серое небо, лишь недавно вновь укутавшееся в облака, смотрело негостеприимно. Летать в такую погоду приятно было только для самих виверн, наездники же очень быстро замерзали. А замерзшими руками нелегко держать поводья и уж тем более управлять.
Белое пятно шубки и шапки маячило впереди. Эрбелль явно не собиралась останавливаться и дожидаться мужа и ученика. И, судя по тому, как бойко она неслась, скоро спутникам предстояло и вовсе потерять её из виду. Юноша начал нервничать.
