Взволнованная, она совсем отвернулась. Бледные щеки пылали румянцем. На ресницах качнулись хрустальные капли.
— Дурочка моя, — Шут привлек ее к себе, обнимая еще крепче. — Ты все правильно думала. Нечего принцессе делать в этом гиблом месте. Да и любой обычной женщине нечего. Я бы Кайзе голову отвернул за такие советы… кабы оно все и в самом деле не вышло так хорошо, — по правде говоря, он все же решил при встрече сообщить шаману, кто он такой, используя не самые приличные слова… но это потом, потом. А теперь Шуту хотелось лишь одного — стоять вот так целую вечность, держа в своих объятиях удивительную женщину, которая не побоялась отправиться за ним в подгорный замок.
5
Конечно, не смотря на все свои способности, Шут не мог отворить замок темницы. Ему оставалось только наблюдать со стороны за Маем, незаметно отводя глаза всем, кто встречался скрипачу на пути. Это было не сложно. Хоть Волен и уверял Шута, что в его твердыне полно магов. Видать, сильно преувеличивал. По какой-то причине почти все ученики магистра находились далеко, в замке при ближайшем рассмотрении их оказалось чуть более десятка. Слуг и то больше…
И никому, по сути, в этом мрачном поземном чертоге не было дела до Шута. Только господин Волен, похоже, не мог найти себе места, думая о придворном дурачке короля Руальда. У всех остальных выкормышей подземной твердыни имелись задачи поинтересней. Например, коротышка Армалиус очень сильно грезил о том, как бы потеснить своего брата и занять его высокий трон.
Всюду люди одинаковы.
А Май шел очень быстро. Словно и не корчился недавно на холодном полу. Видать Шут неплохо его подлечил… Скрипач уже преодолел почти весь путь от той каморы, где был оставлен слугами Волена, до темницы Шута. Он едва заметно прихрамывал — вероятно, ушиб ногу, но был настроен очень решительно.
Шуту показалось, что время начинает натягиваться подобно струне — все туже и туже, словно кто-то крутил невидимой колок на грифе музыкального инструмента богов, сплетающих песню о жизни некоего господина Патрика… И чем сильней натягивалась эта струна, тем быстрей становились события.
Стражника у темницы так и не было. Шут уже понял, что охрану взвалили на обычного слугу, а у него, окромя пригляда за пленником, были и другие заботы.
"Как все просто! — изумлялся Шут. — Как все просто, когда убраны преграды. И страхи не столь страшны, сколь казалось прежде", — он почти не выходил теперь из призрачного сияния мира Силы. Ему безумно нравилось это состояние. Чувство бесшабашной вседозволенности, нарастающее с каждой минутой.
Он ничуть не уставал!
Вопреки обыкновению, Шут лишь пьянел от прикосновения к Потоку.
"Боги! — думал он. — Неужели так бывает? Так легко… Так правильно…"
Прежде Шуту никогда не случалось подниматься на подобные вершины в своем умении управляться с Даром. Он и не представлял, что это возможно. Слова ли Кайзы стали причиной этого прорыва или же соседство с другими магами — Шут не знал наверняка. Но одно было очевидно — ему удалось прыгнуть выше головы. Сплести каскад небывалой сложности и удерживать — виртуозно удерживать! — его, не давая «упасть» ни одному элементу чудесного узора. Шут одновременно укреплял защиту для Мая, разворачивал всех людей с его пути, наблюдал за той дюжиной магов, что находились в замке, а главное — не спускал глаз с их темного «властелина», возомнившего о себе слишком много…
А Магистр Волен наконец почуял, что не все в порядке на территории его твердыни…
Он еще не догадался в чем дело, но ленивая расслабленность слетела с него, точно с крысы, которая почуяла запах влаги, наполняющей трюм корабля. Магистр покинул свое уютное мягкое кресло и нервно заходил по комнате. А потом — ибо он, конечно же, вовсе не был глуп — Волен соскользнул в чарующий мир Силы…
И присутствие там Шута подземный колдун заметил тотчас же.
"Ты!" — задыхаясь от негодования, воскликнул он, а потом, не теряя ни мгновения, обрушил на столь неугодного ему гостя удар, по силе равный падению кувалды.
Шут даже испугаться не успел. Лишь подумал, что вот теперь-то и узнает, насколько хорошо защищен.
Сначала вспыхнула жаром ящерка не плече. В обычном мире боль согнула Шута пополам, но почти тут же отступила — это его собственный щит, сотканный вокруг комнаты, отразил нападение магистра. Шут хватил ртом воздуха и распахнул глаза. Оказалось, он успел упасть, напугав тем самым Элею.
— Все хорошо, — быстро сказал он ей. — Просто Волен меня заметил.
С запозданием он понял, что гораздо разумней было бы тихо сидеть в этой комнате и, убедившись в благополучном приближении Мая, просто ждать, когда друг доберется до темницы. Теперь же Волен отправит сюда всех, кого только можно, дабы обезопасить себя наверняка. И снова попытается лишить Шута его Дара.
Теперь Май просто не успеет отомкнуть замок…
Шут не мог этого допустить.
Он снова открыл глаза по-другому, но не стал более даже думать о Волене, вместо этого сразу метнувшись сознанием к Маю.
Струна времени натянулась еще туже. Она почти трещала от напряжения. Шут понимал, что теперь счет идет на секунды.
Скрипач был уже совсем рядом. Только пара комнат отделяли его от той, где маги заперли Шута и Элею. Пара комнат… пара десятков шагов… быстрых и стремительных…
— Пат! — этот крик едва не застал Шута врасплох, потому что прозвучал сразу как будто с двух сторон — из обычного мира и мира призрачного. Балансируя на границе между ними, он метнулся к двери, прекрасно видя за ней скрипача.
— Май! Отпирай нас скорее! — собственный голос показался Шуту непривычно звонким. — Времени мало! — мысленно он был не столько в комнате, сколько за ее пределами — ему предстояло уберечь друга от любой опасности, пока тот будет возиться с замком.
В ответ из-за двери донеслось заковыристое ругательство. Не особенно вслушиваясь, Шут понял только, что знаток засовов и отмычек приложит все усилия…
Между тем, ящерица на плече у Шута снова начала гореть, да притом все сильней и сильней. Не выдержав, он испустил короткий злой стон. Волен не терял времени даром: магистр изо всех сил пытался разрушить чужую защиту. А по коридорам к темнице уже спешили его слуги, на ходу вынимая из ножен разнообразные клинки.
Знакомый холодный страх обжег Шута. Образы окровавленных лезвий вспыхнули в сознании ярче всякой реальности.
"Нет! — отшатнулся он от кошмарных видений. — Нет, это не случится больше! Никогда!"
Но было уже слишком поздно…
Смертоносный морок, замешанный на давних воспоминаниях, сжал свои челюсти, хрустнув тонкими косточками на горле своей жертвы…
