Тем временем эти оболтусы выстроились коридором возле моего кресла и, бессовестно кривляясь, проорали:
— Леди куратору — УРРААА!!!
Строевым шагом вперед вышел Пешш, с комично-серьезным видом вскинул руку в салюте, повернулся к «войску» и рявкнул:
— Залп в честь куратора!
В дюжине рук возникли длинные узкомордые бутылки, «залпанувшие» так, что пробки, рикошетом отскочившие от потолка, градом застучали по «торжественному построению». Последнюю бутылку на чехле от винтовки преподнесли мне и предложили застрелить кого-нибудь на потеху почтенной публике, подтвердив тем самым свою ужасную репутацию.
— Клоуны, — я повертела в руках бутылку, оказавшейся фруктовой шипучкой для детей, и сделала вид, что вытаскиваю пробку. — А ну признавайтесь, кому я должна быть благодарна за этот цирк? Чезе, нашли что отмечать, честное слово…
— И не надо на меня так смотреть, — возмутился секретарь. — Мне бы такая мысль и в голову не пришла. Наши суровые парни не смогли отказать леди Марлен. Это все — от идеи до вашего присутствия здесь — дело ее нежных ручек. А потому ей и предоставляем первое слово.
«Суровые парни» разразились овациями. Я недоверчиво покачала головой. Ну ничего себе, крошка умудрилась захомутать мой бывший блок подчистую!
Между тем девушка, страшно смущаясь, сделала несколько шагов вперед.
— Я только хотела… Без вас я бы, наверное, умерла, а моя малышка… — она судорожно обхватила свой уже огромный живот руками. — И я подумала, что это самое малое, чем я могу вас отблагодарить.
— Марлен, это же моя работа, — мягко ответила я. — С таким же успехом вы можете благодарить любого в этой комнате.
— Неправда. Вы едва не убили себя тогда, и только из-за меня, — тихо сказала она.
— Кто вам сказал эту глупость?
— Мужчина, который был с вами. Он… — прошептала она, наклонившись так, чтобы слышала только я. Мне показалось, или этот шепот был заговорщицким?…
— Ясно, — несколько резковато перебила я, чувствуя, как щеки пошли красными пятнами. Ну поганец! И пощечинами он на этот раз у меня не отделается! Надо будет только потом как следует расспросить Марлен…
— Но вы не думайте, — девушка вернулась к прежнему, «поздравительному» тону. — Я, на самом деле, совсем немного сделала. Мы с Алиссондрой всего лишь украсили каюту. Другие сделали намного больше. Вот, например, лейтенант Чезе взял на себя почти всю организационную работу. И…
— И пока Харлин старательно отвлекала вас, а Наррау отвлекал Рилу, была развернута, можно сказать, уникальная операция, — подхватил Чезе. — Но, думаю, самая тяжелая задача досталась Пешшу. Вы представляете, куратор, он умудрился уболтать робота-раздатчика до такой степени, что у нас теперь есть это!
И он широким жестом указал на нечто бесформенное, закрытое тонким пледом. Плед мгновенно сдернули, и моему взору открылось невероятное вне стен столовой зрелище: стол, не то чтобы ломившийся, но приятно радовавший глаз аппетитным зрелищем.
— Ну и кто же тырил все это из столовой, пока Пешш убалтывал робота? — скептически поинтересовалась я. Оско и Чезе смущенно переглянулись. Ясно. — И вам не стыдно?
— Ради вас мы готовы на все! — тоном замшелого патриота сообщил Наррау.
— Так что, куратор, это подарок от всех нас. Даже команда Селена передала вам свои поздравления. И вы просто не имеете права сидеть здесь с таким выражением лица, — Чезе махнул рукой, и столик плавно переместился к моей особе. Еще через секунду в его руках оказался один из плававших под потолком шариков, который он сунул мне в руки со словами: — Уважьте наш труд и придите наконец в праздничное настроение!
Помощник подтащил к столику стул и сел рядом со мной, тихо добавив:
— Несмотря на то, что я забыл предупредить о гулянке Арроне, и он явно сказал вам какую-то гадость.
Я промолчала, но попыталась натянуть на лицо улыбку. Минут через десять она превратилась в вполне настоящую, ибо дурной пример оказался заразителен: после выступления Чезе все приняли гоняться за шариками и вручать их мне с самыми идиотскими поздравлениями, какие только смогли придумать. Так что несмотря на мой возмущенный вопль: «Да я сама сейчас взлечу, вы что делаете?!», я стала обладательницей огромного букета воздушных шариков, которые для надежности дарители привязывали к подлокотнику моего кресла, не без оснований полагая, что виновница торжества «подарки» мгновенно отправит плавать обратно под потолок.
Надувшись, я высунулась из частокола шариков и подстерила-таки из трофейной бутылки виновника шарикомании. Чезе картинно схватился за грудь и рухнул под стол. Агенты радостно взревели и мгновенно вытащили павшего наверх со своей стороны стола, заявив, что больше в руки тирана его не отдадут. Пришлось выкупать. Все той же трофейной бутылкой шипучки.
Через полчаса агенты расшалились окончательно, и веселье забило ключом. Марлен, посаженная на почетное место напротив меня, раскраснелась и осмелела настолько, что я грешным делом подумала, что в бутылках находится не только шипучка.
А впрочем, какого беса?… Веселитесь, ребята, даже если и пошли вы против устава и добавили градус к подкрашенной воде. Вы заслужили. В Бездну все, в том числе и этот день рожденья, вытащенный вами из моего официального досье, о котором я действительно напрочь забыла. Да и что это за событие, чтобы праздновать его каждый год?… А вы вот празднуете.
Но если праздник есть — надо веселиться. Я так и вижу, как Марлен с горящими глазами излагает перед моими бравыми парнями свой великий план, а потом раскрашивает шарики краской для аварийной маркировки кораблей и обсуждает со своим животиком цвета поздравительных надписей на голографии. Как Харлин и Наррау, изнывая от любопытства, покорно сидят на месте и дурят головы двум кураторам — бывшему и настоящему. Как Пешш, фамильярно облокотившись на стойку, толкает проникновенную речь, преданно глядя в глаза раздатчице, в то время как его соучастники в четыре руки опустошают казенные холодильники. И не важно, что раздатчица — биоробот и что теоретически уболтать ее невозможно. Я вижу, как над всем этим безобразием незримой тенью мечется мой неизменный помощник, пытаясь оказаться во всех местах одновременно. Как, впрочем, и всегда.
Я вижу все это, и вопреки веселью к глазам подступают слезы. Вы все-таки остались со мной. Моя крошечная, сублимированная Сеть. Значит, и я останусь с вами. И к демонам Филина, Эрро и всех прочих. У нас сегодня, в конце концов, праздник. И не мой. Наш.
Поэтому — веселитесь, агенты самой большой страшилки Галактики!
