— Это если поймают, — уверенно сказала Мист, отряхиваясь и приводя в порядок свою одежду и сумки. Если бы она еще не чувствовала себя такой усталой! — Так обязательно. Проблема одна — им еще надо меня поймать и опознать. А это будет затруднительно. Идем!
Новости распространялись по городу, как пожар. Люди бежали им навстречу, устремляясь в Собор, и небольшой отряд городской стражи пересек их путь, но троица в потрепанных плащах не вызывала у них никакого интереса. Зря, конечно — вот таких неприметных путников и надо всегда обыскивать в первую очередь. Но у стражников, вероятно, были совсем другие цели. Обернувшись на Собор, Мист увидела, что на его самой высокой башне горит багровый огонь: сигнал тревоги или сигнал чего-то еще, но его явно не было там раньше.
Отойдя на от места событий на некоторое расстояние и убедившись, что в кустах никто лишний на нее не смотрит, Мист достала украденную реликвию и, даже не разворачивая ткань, использовала показанное ей Эловиром заклинание отслеживания.
Чары взметнулись и опали, на первый взгляд не оставив и вовсе никаких следов в мире.
— Получилось? — нетерпеливо спросила Тилайна. — Да? Где его держат?
— Не знаю, — сказала Мист, хмурясь. В первый момент она, в самом деле, не знала — но потом почувствовала даже не полноценную тягу, а словно прикосновение ветра из Доменов вместе с ветром с реки. — Куда-то туда, — она махнула рукой в сторону моста на другой берег. Другого моста, не того, который они уже пересекали.
— Разве не там должна быть та статуя, о которой рассказывал кузнец? — напомнила Тилайна, сводя свои тонкие брови у переносицы. — Помнишь? Место казни, которое не в Соборе.
— Да, — с оттенком удивления согласилась Мист. Странно, что она сама не вспомнила об этом. Просто была слишком утомленной? Слишком задерганной?..
— Идем туда? — предложила Тилайна, буквально подталкивая ее под локоть.
— Идем. Да.
— Интересно, как там наш загадочный преследователь, — добавила эльфийка, беря Мист под руку, чтобы не снижала темп ходьбы. Та, правда, как-то резко потеряла разгон после эпичного светопредставления в Соборе. — Там было так много людей, как думаешь, он выбрался за нами?
— Это не наши проблемы, — поводила носом Мист. — Еще о преследователях заботиться станем?
— Но он же, вроде как, нам помог. Даже ко входу в Подземелья, мне кажется, это он нас так вел.
— Вопрос только зачем, — покачала головой Мист. — Я что-то не припомню у себя таких друзей среди эолен. Да и вообще не припомню. Значит, тут что-то другое. Какая-то выгода. Но какая?
— Или не выгода. Просто у него та же цель. Он может хотеть помочь Мейли, например.
— Сомневаюсь, что у Мейли были доброжелатели, кроме как в рилантаре. Да и там, по моему, его не очень-то любили. Судя по тому, кто именно его предал и отдал Видящим.
— Любили … и ненавидели, — покачала головой Тилайна. — Это было неразрывно. Таких, как он, всегда обожают. И всегда хотят уничтожить, потому что рядом с таким пламенем все кажутся себе тусклой искрой.
С тем, как они шли, Мист все больше ощущала тот же ветер, то же дуновение, которое было с ней на первом мосту, но быстро ушло. Сейчас же оно постепенно становилось сильнее. Они шли и шли, как встречный клин в людском потоке, навстречу людям, навстречу отдельным стражникам и отрядам, пока не вышли на площадь, в центре которой стояла та самая “не такая красивая” статуя Святого Амайрила.
Она, в самом деле, была не очень. Грубовато сделанная, словно кое-как слепленная из тергварского жидкого камня, в два человеческих роста, она казалась странной и совсем не подходящей для красивого, словно причесанного мелким гребнем рафинированного города вокруг. Собственно, она так выделялась, что Мист к ней развернуло, словно флюгером, пресекая любые другие течения и направления.
У статуи было присутствие — как у могущественного мага, или как у … Миталь.
— Здесь, — без сомнений, но с дрожью внутри сказала Мист. От ощущения магии рядом волосы поднимались дыбом и шевелились, и мысли путались еще сильнее. — Это здесь.
— Ты уверена?
— Я уверена, — Мист вцепилась в ее руку. — Ты разве не чувствуешь? Послушай. Там магия. И там должны быть голоса твоих богов.
Тилайна сосредоточенно прислушалась, замерев рядом с Мист, и потом медленно сказала:
— Я чувствую зов Деи, но он искажен. Как это?
Мист подняла голову, глядя в покрытое следами дождевых потоков лицо каменного святого через разделяющее их расстояние и людской поток.
— Оно все здесь. Вернее, я думаю так. Я думаю, что его в самом деле пытались сжечь именно тут. Но что-то … что-то пошло сильно не так. И образовалось что-то вроде…магической аномалии, которую, видимо, залили жидким камнем, пытаясь… прекратить ее. А потом сделали статую. Глыба из застывшего жидкого камня, наверное, выглядела не очень. Не сказать, конечно, чтобы статуя была сильно лучше. Слышишь, Мейли? Твоя статуя очень уродливая.
— Но… что нам тогда делать?
— Вероятно, разбить статую.
— Прямо сейчас? Прямо здесь?..
Мист открыла было рот, чтобы ответить, что сейчас не обязательно, а вот место строго определено, но сзади раздался крик, который она надеялась не услышать.
— Вот они! Эти трое! Это они вышли из реликвария!
Мист даже не обернулась. Во-первых, это было чревато, во-вторых, она и так знала, что там увидит. А в третьих, у нее были другие дела, чью очередность сейчас очень поменяли обстоятельства.
— Эйиладд Кирин! — крикнула она, выбрасывая вперед руки.
Вместе с заклинанием сам хаос прорвался в реальность: заметались люди, кто-то упал наземь, славя Эйна, кто-то просто орал от страха. Белая молния пролетела над головами и ударилась в статую, оставив на ней всего лишь крошечный скол. То ли жидкий камень был так хорош, то ли магическая аномалия имени Мейли укрепила его донельзя за прошедшие триста лет, то ли молния была так себе — но Мист нужно было куда больше усилий, чтобы разбить статую.
Волшебница, покопавшись в кармане, сунула мел Тилайне и толкнула ее в сторону статуи.
— Рисуй на ней глиф. Ты его видела. Помнишь? Рисуй. Воин, защищай меня.
И она развернулась к нападающим, поднимая руки для следующего заклинания. Сколько там ее хватит?.. Не важно. Сколько получится, а потом она уйдет в Домен вместе со своими спутниками, и они сбегут, чтобы вернуться потом, как-нибудь, когда-нибудь, и со второй попытки точно будет легче. Она запасется звездчаткой, или чем-то таким, и..
На стражников, набегающих сзади, пробирающихся сквозь толпу, она смотрела деловито и без страха, скорей, с уже поднадоевшей усталостью. Большей проблемой было как-то оградить от лишних повреждений людей в толпе на площади, а не как продержаться, пока Тилайна пробивается и рисует глифы.
Но, как оказалось, у них все-таки была помощь.
Ближайший стражник дернулся и упал, поглощенный людским морем, и Мист явно различила темный плащ, мелькнувший между цветных людских одежд.
Второй успел было среагировать, но тоже повалился. Его реакции, впрочем, хватило, чтобы на происшествие обратили внимание остальные.
— Там убийца! Убийца в толпе!..
И хаос разверзся еще раз.
Одного крика про “убийцу” хватило, чтобы толпа вошла в истерический раж, пытаясь одновременно разбежаться и сбежаться, сбиваясь в кучи, как стада травоядных перед нашествием волков, и Мист оставалось только стараться, чтобы ее не затоптали, потому что управлять движением было практически невозможно.
— Мирт! Мирт, готово! — услышала она через вопли и проклятья крик Тилайны.
С огромным трудом развернувшись снова к статуе, когда ее зажимали, пихали и толкали со всех сторон, Мист нашла взглядом Тилайну, которую с гневом праведным пытались стащить с постамента статуи, проследила от ее направление до глифа, сосредоточилась и прочитала заклинание.
И ничего не было — вернее, камень посыпался, но так слабо, словно Мист не вложила туда все свои силы, всю свою волю и намерение. Волшебница глухо выругалась, махнула Тилайне, дернула Воина и стала пробираться вперед, к статуе и эльфийке, увеличивая разрыв между собой и завязшими в борьбе с невидимым и неуловимым противником стражниками.
