– Тогда чего притащились?
Кочегары переглянулись. По всей видимости, они ожидали, что Карбид поймет ситуацию без лишних пояснений.
– Мы сегодня проснулись…
– То есть проспались.
– И думаем…
– Я первый подумал!
– Я просто занят был.
– А я подумал: как это нам на сломанной тачке покататься удалось? Что с ней Черепаныч сделал?
– Он ведь много чего умеет.
Наконец-то сообразив, что имеют в виду кочегары, Герман негромко выругался:
– Где тачка?
– По вызовам поехала.
– Мы Федьке пока не звонили. Мало ли что?
– А где Ясень?
– Мы не знаем.
Карбид пробурчал себе под нос еще немного не совсем приличного и повернулся к плакату, всем своим видом показывая, что смотреть на проштрафившихся оболтусов ему противно.
– Доложите обстоятельства Ясеню, потом берите Черепаныча – и вперед! Ищите тачку и выкручивайтесь. Ясень – главный.
– Понятно. – Кочегары дружно развернулись, однако тут же крутанулись обратно, услышав еще один приказ:
– А когда закончите, притащите из главного морга пару свежих трупов.
– Проверка, что ли, назревает? – осмелился осведомиться Бизон.
– Да, – подтвердил Герман. – Проверка.
* * *
И на этот раз милиционеров было двое: лейтенант Кузьмин и старший лейтенант Стоценко. Примерно те же позы, примерно те же выражения на лицах, но именно, что примерно – встретили Олега несколько серьезнее, чем в предыдущий раз. Нет, пожалуй, не так. В предыдущий визит милиционеры тоже были серьезны и внимательны, но поскольку дела как такового еще не было, они просто приняли слова молодого человека «к сведению». Судя по всему, с тех пор они успели поработать.
– Не появилась? – поинтересовался Кузьмин.
– Нет, – вздохнул Олег, присаживаясь на стул. – Никаких следов.
– Мы начали поиск, – негромко произнес Стоценко.
– Вы же говорили, что есть правила… – начал было Олег и умолк, повинуясь короткому жесту милиционера.
– Мы должны были проверить кое-что, – пояснил старший лейтенант.
Молодой человек прищурился – дошло.
– Мои слова?
– Совершенно верно.
Что ж, в этом есть смысл. Неприятно, конечно, узнавать, что твоих соседей расспрашивал неприметный человек в штатском, но что делать? Такова жизнь.
– И что узнали?
– В целом вы достаточно точно описали характер ваших взаимоотношений с Юлией Соболевой.
– Это интересовало вас в первую очередь?
– Мы должны были исключить вас из списка подозреваемых.
– Исключили?
Отвечать на этот вопрос Стоценко не стал. Улыбнулся и продолжил:
– Теперь мы можем говорить несколько иначе.
– Вы приступаете к поискам?
– Можно сказать и так.
– Я тоже кое-чего узнал, – брякнул Олег. – И мысли появились.
– Мы слушаем.
Стоценко отложил авторучку и подпер кулаками голову. Кузьмин пересел чуть ближе, теперь он смотрел на Олега сбоку, но молодого человека это не смущало.
– Помните, я вам рассказывал, что Юля пропала после поездки в Михайловскую больницу?
– Разумеется.
– Так вот, я туда поехал…
– Напрасно, – буркнул Кузьмин.
– Все в порядке, – быстро ответил Стоценко. – Это естественный шаг.
– А если он все изгадил?
Кузьмин говорил грубовато, как будто Олега не было в комнате, но молодой человек подавил обиду. В конце концов, профессионал имеет право высказывать свою точку зрения. И даже таким неприятным образом.
– Это был естественный шаг, – повторил старший лейтенант. – Продолжайте, Олег. С кем вы говорили?
– Сначала с Ольгой, именно она подвигла Юльку заняться больницей.
– Вы говорили о визите к нам?
– Конечно.
– Как отреагировала Ольга?
– Обругала вас, – мстительно ответил Олег: не мог же он солгать представителям власти.
– Принимается, – усмехнулся Стоценко. – Дальше, пожалуйста.
– А дальше я узнал, с кем Юлька встречалась в больнице. Но самое главное, что она заинтересовалась одним из корпусов – «Малой Землей».
Скрыть свои чувства Олегу не удалось. Стоценко увидел: молодой человек считает, что набрел на след, и тут же поинтересовался:
– Почему «самое главное»?
– Вызывает серьезные подозрения.
– Это я уже понял, – старший лейтенант не сдержал улыбку: – Почему?
– «Малая Земля» – самый старый корпус Михайловской, – ответил Олег. – Одна из первых построек. Находится на отшибе, в глубине парка, туда мало кто ходит.
Кузьмин открыл рот, желая, по всей видимости, высказать свое мнение насчет подозрений молодого человека, однако Олег не позволил себя перебить.
– Самое интересное заключается в том, что «Малая Земля» Михайловской больнице не нужна. Официально в корпусе находится склад, бойлерная, морг и анатомический театр. И крематорий. И еще генератор. Потом все это разместили в новых корпусах, а старый до сих пор не снесли.
– Ну и что? – грубовато поинтересовался Кузьмин.
– Подожди, – осадил напарника Стоценко. Но придумывать новый вопрос не стал: – Ну и что?
Тем не менее тон старшего лейтенанта был более благожелательным.
– В последний раз Юльку видели именно в этом корпусе!
– Ну и что?
– Никто не видел, как Юлька выходила! – торжествующе закончил Олег. – О том, что она покинула Михайловскую, мы знаем только со слов Германа, администратора «Малой Земли».
Милиционеры переглянулись. В глазах Стоценко читался легкий интерес, кислая физиономия Кузьмина в полной мере отражала его сомнения.
– Вы разговаривали с Германом?
– Да.
– И как он вам?
– Он производит странное впечатление, – медленно проговорил Олег. – Ответил на все мои вопросы, но вел себя не совсем нормально. То ли дурака валял, то ли он на самом деле слегка двинутый.
– То ли не принял вас всерьез, – хмыкнул Кузьмин.
– Герман не мог не ответить на вопросы, – задумчиво пробормотал Стоценко. – Могли оказаться свидетели того, что Юлия входила в здание.
– Вы тоже считаете, что он причастен? – обрадовался Олег.
– Нет, – покачал головой старший лейтенант. – Я понимаю ваши чувства, но не рекомендую выдавать желаемое за действительное. Я размышляю.
– А я не верю, что в центре города окопался маньяк, – заметил Кузьмин. – Если мое мнение кому-нибудь интересно.
– У него под рукой крематорий, – напомнил молодой человек.
Лейтенант фыркнул.
– Знаете, Олег, – после паузы произнес Стоценко. – Маньяки редко гадят там, где живут или работают. Инстинкт самосохранения у них развит замечательно. Эти люди одержимы жаждой убийства, они наслаждаются своей тайной властью над жертвами. Тайной, понимаете? В обычной жизни они, как правило, держат себя в руках. К тому же, если бы в Михайловской больнице начали пропадать люди, об этом давно стало бы известно.
