«Блин, чувствую себя драгдиллером с твоими разъяснениями. Ты другие термины выбрать не можешь? Доза, кайф… Скоро, небось, еще ломка добавится…»
— Кровь — это мой наркотик, долг — мой флаг. Я как заложник долга расстрелял свой страх, — неожиданно пропела Инна. Владимир резко обернулся к ней.
— Ты что, слышишь наши разговоры?
— Только те, что Меч дублирует. Чтобы потом не тратить время на повторение вслух.
Хранитель скрипнул зубами, однако признал справедливость такого решения. Действительно, пересказывать каждый раз результаты их споров — это можно снова застрелиться.
— Давай кружку. Ты говорила, что если пить не из тела, то пьянящий эффект слабее?
— Да.
— Отлично. Значит, будем, как лекарство, каплями отмерять. Думаю, сотни пока хватит…
Черная ладошка дроу легла на гладкий, бледный лоб вампира. Это было единственное место на лице, к которому она могла прикасаться без брезгливости. От глаз и ниже кожа покраснела и растрескалась от прикосновения огня. Этому кровососу определенно не везло с пламенем — еще до прибытия на Внутреннее Кольцо кто-то его опалил сзади, а теперь еще ее магия…
— Что же мне с тобой делать? — вслух произнесла Назиль. — В тебя влили столько крови, что хватит на барратха,[15] испробовали такие пытки, что зомби заорал бы от боли… а ты все еще без сознания. Это мне не нравится, кровосос. Я не думаю, что ты сам такой стойкий. Скорее, кто-то очень не хочет, чтобы ты заговорил. И я даже догадываюсь, кто именно.
Не нужно быть особо искушенной в интригах дворянкой, чтобы разгадать планы дядюшки. Похоже, одним мифриловым клинком там дело не ограничилось, были и другие сюрпризы, по каким-то причинам не сработавшие. Вампир — единственный свидетель подставы. Кроме самой Назили, конечно, но ее слова особого веса не имеют, так как лицо заинтересованное не может свидетельствовать объективно. С другой стороны, убрать кровососа сейчас — означало слишком явно указать на себя. Вот Лапарт и заткнул ему рот, каким-то образом погрузил в бессознательное состояние, не убивая. Не насовсем, конечно, ровно до того момента, как найдет подходящего виновника для несчастного случая с гладиатором. В поиске виновников у него опыт большой, связи в криминальных кругах такие, что контрабандистам не снились, так что вряд ли до появления наемных убийц осталось больше двух-трех дней.
Что же он использует? Вряд ли магию, низкоуровневые заклинания легко обнаружить, а сложные и хорошо спрятанные стоят очень больших денег. Что-то более простое и при этом менее заметное… Яд? Но химические яды мертвецу безразличны, а эликсиры — та же магия.
Повинуясь наитию, она стянула с вампира обгоревшие штаны и очень внимательно, по миллиметру, осмотрела его тело. Не найдя того, что требовалось, перевернула лицом вниз и изучила так же скрупулезно.
Вот оно! В верхней части спины, прямо на позвоночнике, просматривалось несколько крошечных пятнышек. Кожа вампира в этом месте была чуть более холодной.
Она надавила на пятнышки, и тело слегка дернулось. Назиль мысленно подпрыгнула от радости и достала тонкий кинжал из твердого сплава, одинаково любимый хирургами и палачами. Осторожно, придерживая кожу пальцами, сделала первый надрез…
Через пару минут девушка выпрямилась, держа в руке свою добычу — пять серебряных игл, сидевших в позвоночнике у бедного кровососа. Тонко и жестоко, не совсем в стиле дядюшки, но соответствует наклонностям некоторых его подручных. Ловкость рук и никакой магии.
Она невольно сделала шаг назад. Теперь, когда серебро не сдерживает регенерацию, нервные пути должны срастись в считанные минуты. Пленник придет в себя и что, вернее кого, увидит? Ту самую девчонку, которая чуть не убила его на арене. Только теперь без защитного шлема на голове и ускоряющего эликсира в жилах… Нетрудно предсказать его реакцию.
Она торопливо сжала в руке амулет паутины. Серые нити, мягче шелка и прочнее стали, опутали вампира по рукам и ногам. Магическое плетение блокировало не только физические движения, но и энергию неупокоенного. Так что, даже умей он превращаться в туман или проходить сквозь препятствия, это бы его не спасло. Затем девушка надела на глаза хищника черную шелковую повязку с вышитыми рунами, блокирующими сверхъестественное зрение, и отошла подальше — туда, где на стене светилось пятно мха.
— Вот теперь, — улыбнулась она, — можешь пробуждаться. Нам о многом надо поговорить…
Пленник не заставил себя долго ждать. Он дернулся в паутине, потом закрутил головой, пытаясь хоть что-то увидеть. Ментальные щупальца потянулись во все стороны, однако готовая к этому Назиль, сосредоточившись, легко отразила их попытку коснуться мозга.
— Я ослеп? — тихо спросил вампир.
Девушка звонко рассмеялась.
— Не переживай, кровосос, это всего лишь повязка с некоторыми экранирующими свойствами. Не могу же я допустить, чтобы ты посмотрел мне в глаза…
— Боишься гипноза? У тебя есть магическая защита, я чувствую…
— Мне меньше ста лет, а тебе шесть сотен. Понимаешь разницу?
Вампир кивнул. Все дроу обладали врожденной сопротивляемостью к магии, но ее эффективность, как и вампирских способностей, росла с годами. Темный эльф мог выдержать взгляд или прикосновение своего ровесника-кровососа, но при такой разнице в возрасте, как у нее с этим пленником, защиты хватало только для отражения бесконтактных воздействий, причем с гарантией — лишь на расстоянии больше пяти-семи метров.
— Отлично. Надеюсь, ты понимаешь, что вопросы здесь задаю я. Или будем играть в героев?
Вампир возмущенно дернул головой.
— Драк побери! Да я все это время только и жду, чтобы вы начали задавать вопросы! Мне столько всего нужно рассказать, а вы только и знаете, что свои садистские игры!
— На Арене я что-то не заметила особого желания говорить… Ну ладно, сделаем вид, что я тебе верю, для разнообразия. Как тебя зовут?
— Зерт. Постой, на какой еще арене?!
— На той, где ты меня едва не убил, — ласково напомнила эльфийка.
— Но я не помню никакой арены! Я вообще не сражался с дроу! Ни с тобой, ни с кем еще!
Назиль задумалась. Для обмана это звучало слишком неуклюже.
— А что же ты, в таком случае, помнишь?
— Я приплыл в Шаднор, чтобы поговорить с вашей Королевой. У меня крайне важные новости! А меня, не выслушав, спеленали магией, накачали какой-то дрянью… И все.
— Лапарт, — понимающе кивнула девушка.
— Это то зелье, которое вы в меня влили?
— Нет, это тот эльф, который его использовал. Он превратил тебя в управляемое оружие, не доверяя твоим собственным умениям в фехтовании. А может, боялся, что ты просто не захочешь драться. Понятно, почему у тебя глаза были такие пустые во время боя.
