"Комиссия по продаже, а там покупательницы подбирают себе работников, - сообразил я. - А мы? О нас что забыли?"
Тут мои размышления прервал Поль. Выглядел он плохо. Бледный, с потерянным видом, он широко раскрытыми глазами наблюдал за процессом выбора и видимо только сейчас до него дошло, что всё более чем серьезно. Сейчас его продадут, и он будет горбатиться до конца жизни на одном из тех бесчисленных полей, мимо которых нас недавно конвоировали.
- Меня продадут! Я больше не увижу Марию! Я не хочу!- повторял он себе под нос, дрожащим голосом. Глаза его блестели от, едва сдерживаемых, слез.
Я раздраженно дернул щекой. Утешать его я не собирался. Сам должен справиться. Я отвернулся и снова задумался.
"Брона нет, спросить не у кого... Ладно, тогда подумаем. Как говорится, пойдем логическим путем. Нас привели на продажу и продадут. Это, несомненно, но почему-то не в общей толпе. Мы чем-то отличаемся от тех ребят, что стоят там рядами на поле? А чем?"
Я внимательно осмотрел стоявших вокруг рабов.
"Пожалуй, да! Отличаемся! Шрамов и шерсти поменьше, и морды посимпатичнее. Не такие дебильно-уголовные, как там... Но это скажем так средняя температура по больнице. Потому что вот например тот раб в паре метров от меня выглядит так, словно у него был папа орангутанг, а мама шимпанзе... Получается, что отбор происходит по другим параметрам? Хм..."
Я снова начал внимательно разглядывать соседей и наверно только через пару минут до меня дошло, что имеется еще один важный параметр, который я не учел в своих размышлениях.
Параметр, который для амазонок важнее шрамов, шерсти на теле и симпатичных морд. Тот параметр, который болтается у нас между ног!
- Вот, дебил! - высказался я вполголоса в свой адрес.
Неучтенный мною параметр у этого австралопитека был действительно выдающийся и вполне могущий заинтересовать габаритных амазонок. Я быстренько осмотрел остальных кандидатов на продажу и убедился, что и они немногим уступают в этом австралопитеку.
"А как тогда мы с Полем попали в эту компанию сексуальных гигантов?" - подумал я, скосив глаза на погруженного в печаль Поля. На окружающем фоне его оборудование выглядело очень жалко.
"Хотя Мария наверняка так не думает. Вот только не Мария будет покупать Поля, а одна из этих...крупных женщин. И для чего он им? Может на вырост? Надеются, что когда подрастет будет соответствовать? Может быть, может быть... Но тогда встает вопрос: для чего им я?
Я-то ведь уже не подрасту..."
Я рассеянно опустил взгляд вниз, на себя, пытаясь решить такой сложный вопрос. И тут вдруг мои глаза начали медленно, но уверенно раскрываться всё шире и шире. Мой инструмент, болтающийся там внизу, имел совсем не те размеры, к каким я привык.
"Эт-т-т-о ч-т-т-то т-а-к-о-е? Откуда!?"
Я несколько раз судорожно сглотнул, закрыл и открыл глаза, но ничего не изменилось. Эта штука принадлежащая мне была, конечно, чуток поменьше, чем у австралопитека, но всё равно выглядела очень внушительно.
"Та-а-ак... Объяснение приходит на ум только одно... Магия! Чтоб она неладна была! Понятно отчего Сабрина была в таком восторге... Но как я-то не заметил? А чего собственно замечать? Висит себе и висит, ну стала эта штука побольше, так штаны просторные, нигде не жмет... Охренеть!"
Из легкой прострации, в которую я впал, меня вывел, раздавшийся казалось прямо над ухом оглушающе-громкий вопль, присматривавшей за нами всадницы-амазонки.
- Вперед! Хватит спать стоя! Не лошадь же!
Оказалось, что все мои сотоварищи по торгам уже успели уйти вперед, пока я грезил неведомо о чем. А я остался стоять один. Но что удивительно: копьем по ребрам за свою медлительность я не получил. Впрочем, удивлялся я этому факту недолго. Ровно до тех пор, пока не заметил, куда был направлен жадный взор сидевшей на лошади амазонки.
"Ну, хоть какой-то бонус от этого сюрприза между ног", - подумал я, переходя на бег, чтобы догнать ушедших вперед рабов.
Нас, можно сказать избранных, выстроили в два ряда полукругом перед столом с бумагами, где восседала с важным видом та самая тетка, которая ранее выступала в качестве регулировщицы при входе на поле. В подручных у нее, как ни странно был мужик. Худой, лысый, с измазанными чернилами пальцами он озабоченно копался в ворохе бумаг на столе.
- Прошу! - объявила низким голосом, почти басом амазонка за столом. - Приступайте уважаемые старшие сестры к осмотру.
С кресел расставленных рядком с навесом поднялись около десятка богато одетых амазонок в возрасте и, сверкая золотом на пальцах, на шее и на голове, устремились к нам. За ними выдвинулись другие амазонки, помоложе, не так роскошно одетые, но не рядовые, совсем не рядовые. И было их много. Гораздо больше, чем нас, рабов, скромно и молчаливо стоявших в ожидании торга.
Сильные женские пальцы щупали мускулы, внимательные женские глаза изучали состояние зубов и производили общий внешний осмотр. Меня это не особо смущало. Всяко уже бывало. Третий раз за девять лет попадаю в рабство. Интересно было наблюдать за тем, как у большинства исследовательниц руки автоматически устремлялись вниз, проверить работоспособность самой важной части у покупаемых рабов. И как, осознав, что они собираются делать, отдергивались назад. Понятно, что не из-за смущения и стеснительности. Эти монстры и понятия не имели о таких чувствах.
"Скорее всего их предупредили о нежелательности подобных проверок. Ведь если каждая из этих...сколько их тут собралось, подергает меня за...инструмент, то имеется немаленькая вероятность, что тот будет, в конце концов, оторван напрочь", - лениво размышлял я, на автомате демонстрируя свои совершенно целые, белые зубы, напрягая мышцы в разных частях тела и вращаясь вокруг своей оси, по требования потенциальных покупательниц.
Наконец вся эта возня и суета вокруг нас пошла на убыль. Особо важные личности уселись обратно в свои кресла. Амазонки попроще встали сзади.
- Начинаем! - объявила представительница графини на торгах, по-прежнему сидя под навесом.
По ее сигналу вытолкнули вперед австралопитека.
- Начальная цена - тридцать золотых! - пробасила распорядительница.
- Сорок! - раздался возглас из задних рядов.
- Пятьдесят!
- Семьдесят пять!
- Восемьдесят!
Мужик, выглядевший ископаемым предком человека, ушел за двести пятьдесят золотых. Заграбастала его одна из сидевших в креслах амазонок.
Следующим, повинуясь указанию начальницы, вытолкнули на центр полукруга меня.
"Это что, выходит я числюсь номером два среди сексуальной элиты нашего барака? - удивился я про себя. - Надо же, как они обо мне хорошо думают! А в принципе они правы и довольная Сабрина лучшее тому подтверждение... Женская интуиция помноженная на практический опыт в действии..."
