— Меня зовут Даниэль Торн. Я представитель Верховного суда Валории. Веду здесь расследование.
— Какого–какого суда? – переспросил Леонард, оборачиваясь к Карлу.
— Валории. Так сейчас называют объединенные Редоран, Родок и Саледонию, – вполголоса ответил тот, искоса оглядывая двор. – А герцог Дрезенборга на прошлой неделе объявил, что частью империи станет и Свадия. Я же рассказывал вам!
— Да, да, прости. Но почему…
— Извольте представиться, господа! – прервав их разговор, потребовал Торн.
Леонард вскинул подбородок:
— Я Леонард Кроу, сын графа Корнелия Кроу, владельца этого замка. Это мой камердинер Карл Реннер.
— Очень хорошо. В интересах расследования вы будете допрошены вместе с остальными. Прошу сдать оружие и проследовать в главный зал…
— Сдать оружие? – возмутился Леонард.
— Именно, – отрезал Торн, подав знак солдатам. Юношу и Карла едва не силой стащили с седел.
— Какого демона?! – взревел Леонард, когда солдат протянул руку к эфесу его меча. – Еще раз спрашиваю, с какой стати вы здесь распоряжаетесь? Я хозяин этого замка…
— Хозяином замка был отец, – раздался позади них низкий, с хрипотцой голос. – Не успело его тело остыть, как ты начал предъявлять свои права? Не забывайся, братец.
— Бенедикт, – обернулся на голос Леонард и с нарочитой учтивостью склонил голову. – Рад тебя видеть… братец.
Старший сын графа Кроу был в кроваво–красном дублете, расшитом серебряными нитями, зауженных книзу брюках и высоких сапогах для верховой езды. Прямые золотистые волосы, как всегда, гладко зачесаны назад и собраны в хвост. В последний раз они с братом виделись несколько недель назад, а потом Леонард уехал в Дрезенборг. Но, казалось, за это время Бенедикт постарел лет на пять. Возле плотно сжатых губ легли горькие складки, лицо было бледным, нездорового сероватого оттенка, под глазами обозначились тяжелые мешки.
— Я прошу извинить Леонарда за его поведение, господин Торн, – ровным голосом молвил он. – Он никогда не отличался изысканными манерами. К сожалению.
Леонард скривился, но промолчал. В рукоять меча он вцепился мертвой хваткой, так что солдат, собирающийся его обезоружить, в нерешительности замер, оглядываясь на командира.
— Дон Леонард подавлен в связи со случившимся с его отцом, господин Торн, – вмешался Карл. – Нужно принимать это во внимание. Просьба же сдать оружие выглядит немного странно…
— Это не просьба, а приказ! – рявкнул валорец. – Не заставляйте меня применять силу!
Солдаты в гербовых накидках с белыми башнями окружили приехавших. Не успел Леонард и оглянуться, как их лошадей утянули под уздцы. Кто‑то снова схватился за ножны его меча, и тут уж юноша вконец рассвирепел.
Вывернувшись из захвата, он выхватил меч. Идеальной работы, отшлифованный до зеркальной гладкости клинок вспыхнул на солнце серебристой полосой. Выставив острие меча перед собой, Леонард попятился к коновязи. Солдаты в ответ тоже вырвали железо из ножен и угрожающе поперли на молодого графа. Юноша опешил. Он не ожидал, что все настолько серьезно. Если бы не могучее плечо вставшего рядом Карла, он бы, пожалуй, даже испугался. Карл тоже вытянул меч, и очертил им широкую дугу перед собой, как бы отмечая пространство, куда солдатам лучше не соваться. Один из имперцев высунулся чуть дальше остальных, и его меч Карл жестко отбил в сторону. Сталь упруго зазвенела, звук удара откликнулся в огороженном высокими стенами дворе гулким эхом.
На мгновение воцарилась напряженная тишина. Леонард, становясь с верным слугой спиной к спине, покрепче перехватил рукоять меча обеими руками.
— Не дури, братец! – прикрикнул на младшего Бенедикт.
— А ты‑то чего стоишь, как в штаны наложил? – не выдержал Леонард. – Почему какой‑то иноземец командует здесь, как у себя дома?
— К вашему сведению, Свадия вошла в состав Валории, – подал голос Торн. – Дон Кентерброк, герцог Дрезенборгский, подписал соответствующее соглашение с императором Валором…
— Ага, неделю назад! – огрызнулся Леонард. – И что, теперь имперские солдаты могут хозяйничать…
— Заткнись, Леонард! – перебил его старший брат. – И сдай, наконец, оружие. Положение и так непростое, а ты, как всегда, норовишь все окончательно испортить!
— Да в чем дело‑то?!
— До окончания расследования все члены семьи Кроу под подозрением, – ответил Торн. – Вы обязаны сдать оружие и не покидать замок без моего разрешения…
— Да что за бред? – изумился Леонард, в растерянности опуская меч. – Я тоже под подозрением? Да я последние два месяца был в Дрезенборге! Множество людей может это подтвердить…
— Разберемся, – жестко бросил Торн.
— Да чего разбираться‑то? Вы что, всерьез думаете, что я мог быть причастен к смерти собственного отца?!
— Господин Торн, – примирительно выставив вперед ладонь, произнес Карл. – Тут какое‑то недоразумение. Давайте все успокоимся…
— Да уж будьте добры! – скривившись, перебил его имперец. – Иначе вас успокоят дубинами. Я не отдаю приказа только потому, что учитываю благородное происхождение мальчишки. И вероятность того, что он действительно невиновен.
— Да я даже не знаю, как именно погиб отец! Вы бы лучше рассказали, что вам удалось выяснить! Убийца пойман?
Торн фыркнул:
— Я не занимаюсь выяснением обстоятельств смерти графа. И если откровенно, на нынешнем этапе они меня вообще не интересуют.
Брови Леонарда в очередной раз полезли на лоб.
— Но вы же сами сказали, что ведете расследование…
— Ваш отец подозревается в пособничестве редоранским повстанцам, молодой человек. У нас есть информация, что он был связан с их лидером – Балтазаром Фоссом.
Леонард ошарашенно оглянулся на брата.
— Я думаю, это какая‑то ошибка, – монотонно проговорил тот. – Пусть разберутся, и покончим, наконец, с этой историей. Еще раз говорю тебе – сдай оружие.
Леонард, размахнувшись, вонзил меч в столб коновязи.
— Воля ваша, – буркнул он. – Но я это припомню…
Торн молча дал знак солдатам отступить.
— Надеюсь, теперь мы можем, наконец, приступить к делу? – сварливо осведомился он.
— Конечно, господин Торн, – не глядя на имперца, ответил Бенедикт. – Делайте, что считаете нужным.
— Мне нужен доступ к покоям графа, – вдруг подал голос молодой щеголь, стоящий чуть позади Торна. – Спальня, кабинет, библиотека. Все бумаги, переписка, личные вещи…
— Может, и ночные вазы еще проверите? – ядовито осведомился Леонард. – Это‑то еще что за хмырь?
Щеголь сделал вид, что ничего не слышал. Развернувшись, он вслед за Торном зашагал по ступеням, ведущим к главному входу в центральную жилую башню.
— Заткнись, Леонард! – процедил Бенедикт. – Карл, угомони его, наконец!
