– Ну попробуй же, – прошептал он, – попробуй…
Вначале его кровь просто стекала в ее безвольный рот, пачкая губы, сползая по щеке на перевязанную шею и смешиваясь с пятнами крови на повязке.
Потом Магьер шевельнулась и вдруг, застигнув Лисила врасплох, вцепилась в его запястье и жадно припала ртом к ране. Полуэльф, ожидавший совсем другого, был испуган этим.
Странный жар всколыхнулся в нем, ожег изнутри, и он испытал сильное желание отдернуть руку, но сдержал себя, позволяя Магьер и дальше пить свою кровь. Страшно, но вместе с тем и пленительно было ощущать влажное прикосновение жадных ее губ, острых клыков, погруженных в его плоть. Тело Магьер под ним напряглось, выгнулось. Страх, ярость, боль и печаль раздирали Лисила, и он вовсе не был уверен, что все эти чувства принадлежат ему. Магьер была так близко, так невероятно близко, что, вполне возможно, он невольно разделял все ее ощущения.
Дышала она все сильнее и глубже, а Лисила вдруг охватила теплая, расслабляющая усталость.
Боль все явственнее угасала, и теперь он ощущал только близость Магьер, влажное касание ее губ, мягкое тепло волос, щекочущее дыхание, уже касавшееся его щеки. Лисил опустил голову так низко, что почти уткнулся лбом в лоб Магьер.
Она открыла глаза – совершенно черные, ни радужки, ни зрачков. Она смотрела на Лисила, но, кажется, не узнавала его. Свободной рукой она схватила его за плечо, с силой притянула к себе. Лисил не сопротивлялся. Пускай пьет его кровь, пьет до тех пор, пока он точно не будет знать, что она не умрет.
Пускай пьет.
Лицо Магьер расплылось, дрогнуло, в глазах Лисила поплыли черные пятна…
И вдруг она, обеими руками крепко схватив за плечи, оттолкнула его. Истекающая кровью рука Лисила безвольно упала ей на грудь. Меж приоткрытых губ Магьер влажно блестели покрытые кровью клыки, но в глазах ее – все таких же непроглядно черных – были страх и смятение. Костяной амулет выскользнул из ямки на горле и болтался на цепочке, касаясь подушки.
– Пей, – прошептал Лисил, – ну же, пей… – Он был так изнурен, что язык и губы едва слушались его. – Пей… тебе нужна моя кровь.
Откуда-то, из непостижимого далека, что-то кричали, кричали ему, но он не хотел слушать:
– Прекрати! Хватит!
Лисила выдернули из рук Магьер, лицо ее отдалилось. Яростно сверкая глазами, она хватала его за рубашку, пыталась снова притянуть к себе. Лисил протянул к ней окровавленную руку…
Затем Магьер исчезла из виду.
Перед ним был Бренден, и он неистово тряс полуэльфа за плечи.
– Довольно! Хватит! Ты слышишь – хватит!
Даже помутившимся взором Лисил видел, что кузнец смертельно побледнел. Страх на его лице сменился отвращением, затем жалостью. Кого это он так жалеет, зачем?
Понемногу Лисил осознал, что стоит у изножья кровати, надежно прижатый Бренденом к стене. Одной рукой полуэльф упирался в могучую грудь кузнеца, безуспешно пытаясь оттолкнуть его, другую, перемазанную его собственной кровью и слюной Магьер, он протягивал к кровати. Магьер, скорчившись на постели, рычала на кузнеца, но взгляд ее не отрывался от Лисила. Глядя на нее, полуэльф испытал вдруг почти физическую боль оттого, что не может до нее дотянуться. Мир вокруг казался ему размытым, бледным пятном: он отчетливо видел только Магьер.
Она смотрела на Лисила алчным, голодным, блестящим взглядом, потом медленно закрыла рот. Зрачки ее сузились до обычного размера, и Лисил впервые за все время, что знал Магьер, разглядел, что глаза у нее темно-карие, бархатистые, того же цвета, что земля его родной страны. Взгляд ее натолкнулся на его протянутую окровавленную руку.
– Лисил… – Магьер отпрянула, забилась в дальний угол кровати, к самой стене. Она съежилась там, дрожа всем телом, и никак не могла оторвать глаз от запястья Лисила, покуда он наконец не догадался опустить руку.
– Вот и славно, – произнес другой голос. – Хороший мальчик.
Лисил повернул голову на звук и обнаружил, что Вельстил все так же стоит в дверном проеме. Вынув из кармана плаща небольшой кувшинчик, Вельстил бросил его Брендену. Кузнец, державший Лисила за плечи, освободил одну руку и ловко поймал кувшинчик.
– Смажь этой мазью его лицо и запястье, а также раны маджай-хи, – сказал Вельстил Брендену. – Тогда они оба быстрее выздоровеют. В ближайшие дни давай им есть побольше мяса, сыра и фруктов и присмотри, чтобы полуэльф не пил ни вина, ни пива. Спиртное разжижает кровь, а она может снова понадобиться дампиру.
Лисил вдруг ощутил себя больным и безмерно усталым. Что же такое он только что сделал? Ему все помнилось влажное прикосновение губ Магьер к его запястью…
– Что такое маджай-хи? – с трудом прошептал он.
Вельстил долгим, испытующим взглядом окинул Магьер и лишь затем соизволил перевести взгляд на Лисила.
– Твоя собака. Именно так называют эльфы таких собак.
Лисил только сейчас осознал, что Бренден выпустил его и сейчас он сидит на полу. Он снова повернул голову к кровати.
Магьер уже сидела прямо, и вид у нее был донельзя смятенный. Она поднесла руки к горлу и, нащупав повязки, принялась их сдирать. Затем ее пальцы осторожно ощупали горло. Хотя шея была еще покрыта запекшейся кровью, от страшной раны не осталось и следа – один только тонкий красный шрам.
Она поглядела на Лисила, потом на его запястье, которое Бренден смазывал мазью из кувшинчика. Ощупала свои губы – и на кончиках пальцев остались влажные следы крови.
И снова лицо Магьер исказилось от страха.
– Что ты сделал? – тихо спросила она. – Лисил, что ты наделал?
Полуэльф повернулся к Брендену:
– Иди. Принеси нам еды. Я позабочусь о Мальце.
У Брендена, похоже, не выдержали нервы. Выпустив руку Лисила, он стремглав выскочил из дома. Вельстила на пороге уже не было. Никто и не заметил, когда он ушел.
Оттолкнувшись руками от пола, Лисил не без труда поднялся. Пошатнулся, но все же устоял на ногах. Если не считать Мальца, они с Магьер остались наедине.
– Что ты наделал? – повторила она.
– Ты умирала. Я сделал только то, что он мне велел.
Уже более осмысленным взглядом Магьер окинула его лицо и руку.
– Ты ранен…
– Чепуха. Сам перевяжу.
К Магьер, судя по всему, возвращалась память. Она снова потрогала кончиками пальцев горло.
– Мы сражались, он ранил меня. А потом… что было потом?
Вот на этот рассказ у Лисила точно не хватило бы сил. Он и так едва держался на ногах.
– Это долгая история, – прошептал он. – Очень долгая – до утра не расскажешь.
Магьер отвернулась. Она была бледна и слаба, но все-таки жива. Двигаясь неуверенно и медленно, она спустилась с кровати, но к Лисилу так и не подошла. Помнит ли она, как пила его кровь? Лисил очень хотел, чтобы помнила.
