Поднимаясь по лестнице, мне пришлось преодолевать сопротивление призраков. Они знали, зачем я здесь, и хотели, чтобы я убила вампира.
— Простите, — сказала я им, поднявшись наверх. — Но я не могу убивать без причины.
— Тогда зачем ты пришла?
Меня чуть удар не хватил и я повернулась, ожидая увидеть за собой вампира, но увидела только темную лестницу. Однако принять голос за игру своего воображения не могла, потому что все призраки исчезли. Я коснулась овечки на ожерелье, которое купила после того, как предыдущее порвал Литтлтон.
Вольфи рассмеялся.
— Ты пришла за Андре. Он здесь не живет. Но можешь вместо него убить меня.
— Зачем? — спросила я, рассердившись, потому что он испугал меня.
— Я знаю, как сделать колдуна, — ответил он. — Но никто меня не спрашивал.
— Тогда почему ты сам не сделал колдуна и не натравил на других? — спросила я, обретая уверенность. В коридоре было темно, но я видела свет, пробивавшийся в дом сквозь окна. Хотя Вольфи и не спит, он не может покинуть безопасность темной комнаты внизу.
— Я же не дурак. Марсилия тоже, но одержима возвращением в Милан.
— Тогда у меня нет причин убивать тебя, — сказала я.
— А может, ты и не смогла бы меня убить, — сказал Вольфи, поднимаясь по лестнице. Двигался он очень медленно, как ящерица, долго пробывшая на холоде.
Я услышала всхлип за одной из закрытых дверей и посочувствовала. Мне тоже хотелось всхлипнуть.
— Я не на тебя охочусь, — решительно сказала я, хотя все время отступала, пока не оказалась в круге света в конце коридора.
Он остановился на лестнице на полпути наверху; его глаза были затянуты пленкой, как у мертвеца.
— Хорошо, — сказал он. — Если убьешь Андре, я никому не скажу и никто не спросит.
И он исчез — спустился вниз так стремительно, что я даже не уловила его движения, хотя смотрела прямо на него.
Я медленно вышла из дома — стоило мне попытаться двинуться быстрее, и я с криком побежала бы.
Я нашла в Паско другое логово вампира, но на этот раз действовала умнее. Вернулась на следующий день в полдень, когда солнце в небе стояло высоко, и приняла облик койота, потому что мое обоняние острее, когда я бегаю на четырех лапах.
Я перепрыгнула ограду и побегала вокруг, но что бы ни делали вампиры, чтобы скрыть свое логово, они добились успеха: запахов вампиров я не ощутила. Только от машины слабо пахло женщиной-вампиром — Эстеллой.
Через несколько дней я нашла третье логово. Оно принадлежало Андре.
Он жил в красивом маленьком домике, почти незаметном за огромным строением на столбах. Это строение располагалось на обширном, во много акров участке рядом с заповедником дикой природы вблизи Худ-Парка, сразу за Паско.
Я не стала бы заглядывать так далеко, потому что вампиры в отличие от вервольфов городские жители. Только по чистому везению я решила испытать автобус-«фольксваген» на этой дороге. Я остановилась кое-что отрегулировать и как только вышла из машины, поняла, что в этом доме умирали люди, много людей.
Я вернулась в машину, чтобы стать койотом.
Либо Андре был беззаботен, либо не так хорош, как Эстелла или Вольфи, потому что его запах я обнаружила на всем участке. Он любил сидеть за садовым столиком и смотреть на заповедник. Вид открывался прекрасный. Призраков я не видела, но чувствовала; их были десятки, и они ждали от меня действий.
Вместо этого я вернулась в мастерскую и принялась за работу.
Если бы я могла убить Андре сразу после того, как его отпустила Марсилия, или в ночь, когда я убила Литтлтона, было бы гораздо легче. Я убивала животных, чтобы съесть их и поскольку для койота естественно охотиться на мышей и кроликов. Трижды я убивала для самозащиты или для защиты других. А вот хладнокровное убийство — нечто гораздо более трудное.
За час до закрытия я оставила мастерскую на Гэбриэла и поехала домой. Сэмюэля опять не было, что даже к лучшему. Я села за стол и составила список известных мне людей, убитых Литтлтоном и Андре. Всех имен я не знала, но Дэниэла включила дважды, потому что Андре убил его в первый раз, а Литтлтон виноват в его второй смерти. В конце списка я поставила Уоррена. Потом, под ним, Сэмюэля, Адама, Бена и Стефана. Всем им колдун причинил ущерб.
Андре собирается создать новое чудовище типа Литтлтона. Могу ли я убить его днем, когда он беспомощен?
Стефан не может его тронуть, потому что связан данной Марсилии клятвой. Волки не могут его тронуть, иначе погибнет много людей.
Если Андре убью я, то я и буду единственной, кто может пострадать. Рано или поздно Марсилия узнает, кто его убил, даже если Вольфи ей не скажет. А я верила Вольфи, насколько возможно. А когда Марсилия узнает, она прикажет убить меня. Я могу только надеяться, что она сделает это не настолько глупо, чтобы ввязались Сэмюэль или Адам: она ведь тоже не хочет войны, особенно когда семья на грани мятежа.
Стоит ли моя жизнь смерти Андре?
Я нарочно вспомнила лицо и хриплые крики женщины, которую Литтлтон медленно убивал у меня на глазах. Вспомнила выражение, которое Адам в ярком больничном свете пытался укрыть за гневом; вспомнила долгие дни после той ночи, в которые Сэмюэль не произносил и двух слов. А еще Дэниэла, сломленного и голодного, на суде над Стефаном. Андре принес его в жертву дважды, первый раз из мести, второй — чтобы посмотреть, насколько сильно его чудовище.
Я прошла к своему сейфу и достала оба пистолета: девятимиллиметровый «зиг-зауэр» и 44 калибр — «смит и вессоц». Пришлось, набросить поверх футболки льняную кофту, чтобы можно было надеть через плечо солдатскую кобуру с «зиг-зауэром». Второй пистолет будет лежать в рюкзаке вместе с остальными сокровищами против вампиров. Я была совершенно уверена, что пистолеты в случае с Андре не помогут, зато устрашат его овец; впрочем, если судить по опыту с Вольфи, опасаться зверинца Андре не приходилось.
Я надеялась, что его доноры крови не станут вмешиваться. От мысли, что придется убить еще кого-то, меня тошнило, особенно если учесть, что зверинец Андре ни в чем не виноват, это тоже жертвы.
Даже с пистолетами, садясь в «кролика», я не была уверена, что поеду за Андре. Повинуясь порыву, я свернула на улицу Адама и подъехала к его дому.
Дверь открыла Джесси.
— Мерси? Папа еще не пришел с работы.
— Ладно, — сказала я ей, — мне нужно повидать Бена.
Она посторонилась, пропуская меня.
— Он еще в клетке, — сказала Джесси. — Когда папы поблизости нет, он бросается на ближайшего волка.
Я вслед за ней спустилась по ступенькам. Бен лежал свернувшись у двери, спиной к нам.
