Армия шла, творя историю по мере продвижения в глубь континента.
Ее приближение не осталось, конечно, незамеченным врагом. По ночам чужие рукх-мыши кружили над лагерем, удерживая на своих спинах слуг властителя Запада. Этот властитель наблюдал за продвижением чужестранцев с нарастающей тревогой. В ярости он приказал своим рабам немедленно облечь в форму его новое оружие, великий меч для великого властелина.
Увы, это было трудно. Такое огромное количество металла было тяжело выплавить и еще тяжелее правильно выковать. Во время одного из несчастных случаев погибло шестьдесят человек.
Таким образом, ежедневные доклады приносили врагу только нарастающее раздражение. И каждый день приносил новые тревоги.
думаю, что, если это и есть тот самый Вал Солнца, мы должны наконец и увидеть солнце, а не только эти проклятые облака.
Эти слова принадлежали Свейну из Ривинанта, шагавшему по мокрому от холодного тумана острому сланцу. Как и все остальные, он намотал на себя каждую тряпку, которую сумел отыскать в своем вещевом мешке, но все равно дрожал от холода.
– Солнце, солнце, все бы отдал, чтобы увидеть солнце, – простонал Энди.
– Драконам лучше – не так жарко, – сказал Релкин, стараясь увидеть в их положении что-нибудь хорошее.
– Говори за себя, мальчик, – прогремел Базил. – Дракон не отказался бы от небольшого количества солнца. Оно подняло бы настроение.
– Этот воздух слишком разрежен, слишком холоден, – вздохнул Моно.
– Посмотрите на освещенную сторону, – сказал Мануэль, – дорога понижается, значит, мы – на перевале.
– Клянусь дыханием, Мануэль прав.
– Единственный мальчик с умом в голове, – отметила Альсебра.
– Мы – на вершине! – закричал еще кто-то.
Радостный гул быстро затих в холодном, пронизывающем тумане. Дрожа, мальчики поплотнее закутались в свои одежды и зашагали дальше.
Холод совершенно замучил драконопасов, одетых только в тропическую форму. Этим утром им пришлось вытапливать питьевую воду из снега, то же им предстоит делать и вечером. Парни были предельно раздражены постоянной усталостью и головной болью, вызванными разреженным воздухом.
Драконы от холода не страдали, но им не хватало воздуха, всем, за исключением Пурпурно-Зеленого, который был положительно в восторге от этого перехода. Высокогорные мрачные места вроде этого были излюбленными охотничьими угодьями диких драконов. К сожалению, так было в прошлой жизни крылатого дикаря, когда он еще мог летать. А вивернов отсутствие солнца сделало мрачными и вспыльчивыми.
Казалось, что уже многие дни идут они в никуда, поднимаясь все выше и выше в белые облака холодного тумана, который, похоже, становился тем гуще, чем выше они поднимались.
Ночью парни не видели ни звезд, ни блеска луны. Они дрожали на земле в ночном холодном воздухе или собирались вокруг редких костров – большего армия себе позволить не могла, так как запасы топлива оскудели, а пополнить их было нечем – и пытались согреться. Это было нелегко, ведь замерзших людей было много, а костров – слишком мало. Солдаты не высыпались и в результате становились раздражительными.
Раздраженнее всех был командир драконьего эскадрона. Сейчас Уилиджер как раз брел мимо откуда-то из хвоста колонны, направляясь неведомо зачем к головным отрядам. Он редко заговаривал со своими подчиненными и еще реже делился с ними информацией. Вот и сейчас он прошел мимо, едва кивнув, затем вдруг остановился, развернулся и пошел обратно.
– Я хочу видеть этот джобогин полностью приведенным в порядок еще до того, как костры погаснут, драконир Энди.
– Да, сэр.
– Кстати, драконир Релкин, я не забыл, что вы получили наряд на рубку дров. Как только мы спустимся в зону лесов, вы снова приступите к выполнению.
– Да, сэр.
Затем Уилиджер торопливо пошел вдоль колонны.
– Чего это он так разъярился? – проворчал Свейн.
– Кто бы выдержал так долго на его месте? – ответил Релкин.
– Хоть бы он свалился и сломал шею, – сказал Энди. – Теперь он будет цепляться ко мне с этим джобогином дня два, а всего-то – ремешок оторвался.
– Чем выше мы поднимаемся, тем хуже он себя ведет.
– У него странности начались еще в Кубхе.
– Так и должно было случиться после его идиотской выходки. Его ведь чуть не убили.
Свейн сокрушенно покачал головой:
– Никогда не думал, что скажу такие слова, но я действительно хотел бы возвращения старины Таррента.
– Честно говоря, мы с тобой совершенно согласны, – отозвался сзади Мануэль.
Они продолжали шагать нога в ногу по мокрому сланцу. Временами становилось скользко, но через некоторое время они заметили, что дорога действительно идет под уклон. Они прошли перевал и начали спускаться.
Часом позже они окончательно выбрались из густого тумана. Он рассеивался медленно, и вдруг сквозь него пробилось солнце и залило дорогу и промерзших людей теплом и светом.
Мальчики посмотрели вверх на пройденный путь, потом глянули вниз – и затаили дыхание. Перед ними расстилался бесконечный зеленый мир лесов, теряясь в дымке у горизонта. Они радостно вскрикнули, но при взгляде на этот лес Релкина кольнуло недоброе предчувствие. До этого они были в горах, теперь же им предстояло вступить в новый мир, потеряв связь со своим собственным. Сколько-то их придет назад?
лоты получились прекрасными. Оказавшись в девственном лесу, легионные инженеры имели возможность отбирать только зрелые экземпляры деревьев ким и менело. У них были прямые стволы от шестидесяти до ста футов в длину, к тому же не пропускающие воду. Их связывали вместе по три, а потом соединяли во все большие и большие платформы, которые уже способны были выдержать людей, драконов, лошадей и волов.
Баксандеру выпало счастье работать со штабом, вникающим в мельчайшие детали экспедиции. Направление рубки деревьев и правильное расположение первой укладки кимовых и менеловых деревьев, которые затем надлежало связать в плоты, указали ведьмы. Инженеры и их команды были заранее готовы к постройке плотов и везли с собой соответствующий инвентарь и необходимые детали крепежа. Люди и драконы с охотой взялись за дело.
