— И почему же ты в этом так уверен, капитан? — вкрадчиво спросил Краснов. — Я вот, например, подозреваю обратное. Я ведь и нашего лейтенанта файлы тоже читал. И на основе имеющихся данных, а также некоторых дополнительных сведений, которые мне любезно сообщил вице-премьер Локсии, объясняя свое весьма недипломатичное поведение…
Краснов сделал паузу. Лорд Дар-Эсиль у дверей перестал развлекаться и бесшумно переступил с ноги на ногу.
— Так вот, на основе необыкновенно интересной биографии лейтенанта Брусилова и откровенно фетишистского отношения ряда руководителей Локсии к некой, достаточно, на мой взгляд, замухрышной планете… я полагаю, что лейтенант с локсианами пришел к взаимовыгодному соглашению и вместе со своими, а не с нашими, как Вы, капитан Каверин, изволите выражаться, ребятами пьет вкуснейший местный ликер в какой-нибудь забегаловке. Вот коммуникаторы и молчат дружненько. А наши молокососы — это опять Ваше слово, капитан — лежат под развалинами посольства. Надеюсь, он хоть не сам стрелял им в голову, Ваш лейтенант…
— Подонок! — сержант-вериец двигался быстро, но не по сравнению с дарами Аккалабата. Хьелль перехватил занесенную над Красновым руку и рявкнул голосом человека, привыкшего отдавать приказы многотысячной армии:
— Стоять!
Спецназовцы обалдели. Привыкнув воспринимать аккалабов как средневековых чудаков, увешанных мечами и крыльями, да и вообще страдающих феодальной дурью, они вдруг во плоти увидели перед собой реальную силу даров. Никто — ни верийские мастера оружия, ни аппанцы, ни земляне, ни единственный в этом взводе делихон — даже не заметили движения, которым лорд Дар-Халем проскользнул за спину их товарищу. А уж командовать лорд умел… так что хотелось встать навытяжку и отдать честь.
Но навытяжку не получилось, потому что корабль вдруг резко пошел вверх. Гарик наконец убрал руку с кнопки и сосредоточился на мониторах.
— Ты под суд пойдешь, капитан! — истерично заверещал Краснов. — Без моего приказа ты не смеешь…
— Гарик, — вклинилась Лисс, — а я могу тебе приказать?
— Ты не можешь. В соответствии с последними директивами Звездного совета о разделении ваших полномочий. Забыла? — ответил Каверин, не отрываясь от монитора.
— Но в прошлый раз ведь обошлось.
— Лисс, в прошлый раз я не выполнил общий приказ: была паника, пришло не пойми откуда распоряжение всем кораблям, стоявшим в космопорте Ситии, срочно сниматься с якоря. Сейчас я посылаю ко всем чертям непосредственного начальника, находящегося на месте. Так что господин Краснов прав: это будет полнометражный трибунал, а не заседание Звездного совета.
— Пусть докажет, что он тебе не приказывал.
— То есть как? — удивился Каверин.
— Ну, если мы все, кто был в рубке, подтвердим, что приказ от Краснова был, а он будет твердить, что нет… кому поверят — нам или ему? Тем более, он в состоянии аффекта.
Хьелль, отпустивший уже руку сержанта и о чем-то с ним тихо переговаривавшийся, поднял глаза на Лисс. Вот-те на! А она еще критикует Сида за его методы! Сам лорд-канцлер снова выглядел как на курорте. Идея Лисс ему явно понравилась.
— Лисс, это не пройдет. Разговоры в рубке записываются. Я могу, конечно, стереть то, что ты сейчас сказала, — подмигнул Гарик. — Но наговорить на пленку за Олега его приказ… это уже даже не трибунал.
— И технически невозможно, — тоскливо добавил радист.
— Прикажи, Олег, не будь свиньей, — попросила Лисс.
Краснов гордо поджал губы и замотал головой. Он чувствовал себя победителем: сценарий разборок с Кавериным и Мымро-Лиссой в Звездном совете и военном трибунале косфлота уже вырисовывался в его голове. Пусть летят, пусть спасают, надеюсь, что у лейтенанта хватило ума смыться… Как я их умою в Звездном совете, как они у меня запрыгают!
— Так что, Лисс, придется тебе привыкать ко мне в штатском, — мрачно пошутил Каверин, выводя «Альтею» на точку снижения.
— Вам идет форма, — лорд-канцлер Аккалабата бесшумно подкрадывался не только к Лисс. И не только со спины. Сейчас он стоял перед Красновым, прижимая к его горлу свой изогнутый меч. Краснов часто задышал, скашивая глаза на голубоватое лезвие, на котором в мерцающем освещении рубки читались какие-то загадочные знаки.
— Я категорически утверждаю, что форма Вам идет, — ультимативно заявил лорд-канцлер. — Уверен, что по зрелом размышлении советник Краснов со мной согласится. Это же так просто. Отдать приказ, который будет немедленно и эффективно выполнен, и продолжать любоваться тем, как капитан Каверин носит форму. Не откажите мне в удовольствии, советник. Что у нас все орады да орады, а вот прилетел капитан — и такая радость моему сердцу.
Лорд-канцлер щебетал карикатурно, но глаза у него были словно подернутые инеем. Десантники, наблюдавшие эту картину, но не желавшие вмешиваться, хорошо знали такие глаза. Аккалаб не пугал, он угрожал и готов был свою угрозу исполнить. Багровый рубец, пересекавший шею лорда Дар-Эсиля от уха до уха, свидетельствовал о том, что ощущение от холодного металла, входящего в артерию, знакомо ему не понаслышке.
Сержант-вериец и лорд Дар-Халем прекратили разговор и сдвинулись немного ближе к месту действия.
Лорд Дар-Эсиль чуть заметно пошевелил кистью:
— Ну, мы договорились, советник? Оставляем капитану Каверину форму?
Лисс приняла из рук радиста маленький аккуратный микрофончик и прицепила к Краснову на лацкан.
— Так будет лучше слышно. Давай, Краснов, командуй. Я этого лорда знаю: ему как чего втемяшится в голову, колом не выбьешь. Абсолютно средневековый феодал. Никакой просвещенности.
— У меня рука устала, — капризно заявил феодал.
— Вот видишь, у него рука устала, десантники к люку потянулись, Каверин на точку вышел, а ты все артачишься, — Лисс разговаривала с Красновым, как с маленьким ребенком. — Дай дядям приказ. Пусть работают.
Краснов с усилием сглотнул.
— Ладно. Вы меня…
Одновременно лезвие на его шее угрожающе двинулось, и Лисс возопила:
— Нет-нет, не говорите так, господин посол. Зачем это слово? Конечно, мы вас любим, мы вас уважаем…
Нагнувшись низко-низко к его уху, она прошипела:
— Краснов, уже приказывай. Для истории. И без всяких «заставили», понял?
Весь красный, гордо выпрямив спину, Краснов выплюнул в микрофон слова приказа — высадиться на развалинах посольства, спасти всех, кого возможно — и отвернулся к стене. Лорд-канцлер небрежно сунул меч в ножны и взглянул туда, куда, не отрываясь, задержав дыхание, смотрели все, оставшиеся в рубке. И не верили своим глазам.
