Нет, сейчас надо твёрдо стоять на обеих ногах одновременно и всячески избегать размашистых движений.
Чуть сместившись, повторил нехитрый приём со вторым охранником. Тот, оглушенный воплями Рамира, позволил убить себя столь же легко.
По-хорошему следовало изначально достать Крушитель и завершить дело в пару секунд. Против такого аргумента этой троице противопоставить нечего. Вряд ли кто-нибудь кроме высших аристократов способен без печальных последствий выдержать пару-другую ударов чистой силы с короткой дистанции, а в Хлонассисе такие альфы не водились. Но если разнести эту троицу на фарш, понадобится бригада уборщиков и не один час работы, чтобы скрыть следы случившегося. Вряд ли мне предоставят столько времени.
Вот и пришлось действовать аккуратно.
Второй наёмник завалился неудачно, раскидывая руки и преграждая путь к третьей цели. И что самое неприятное, этот сжимал оба факела, и перехватить их я никак не успевал.
Проигнорировать падение пары источников освещения сложно. Рамир, надо отдать ему должное, не стал разворачиваться. Первым делом он отпрыгнул в сторону и лишь затем уставился в мою сторону.
— Гунт?! — изумился аристократ.
Я, небрежно перебросив Жнец из руки в руку, кивнул, начиная обходить противника по широкой дуге:
— Вообще-то меня зовут не Гунт, но для тебя пусть будет так.
— Что тебе от меня надо, щенок?! — изменившимся голосом спросил Рамир. — Тебя послал Ингармет?!
— Да вы уже достали! Дался всем этот Ингармет, — я покачал головой.
— Значит, это он, это точно он, — злобно оскалился Рамир. — Я так и знал, что он предаст, что все эти тупые переговоры, это обычное враньё степняков.
— Предаст? — чуть удивился я. — Не хочется вникать в вашу внутреннюю политику, но Ингармет, вроде как, вожак тех, кто против вас взбунтовались, и прямо сейчас осаждает город. Предать можно союзника, но не врага.
— Можно всё, — заявил Рамир, медленно вытаскивая саблю. — У нас с ним были кое-какие договорённости. Да мы вот-вот собирались начать переговоры. Он клялся, он обещал, он перестал лезть на стены, а мы прекратили вылазки. Всё затихло. Но ты только что убил наших людей. Договорённостей больше нет.
— Да плевал я и на вас, и на Ингармета, и на все ваши договорённости.
Решив, что разговоров с меня достаточно, я, наконец, перешёл к делу. Прыжком разорвал дистанцию, ложно замахнулся, провоцируя противника на блок саблей, под которую мой клинок и поднырнёт, ударит под мышку, достанет до сердца, рассечёт его, остановит. Это может снизить посмертное кровотечение, меньше работы по сокрытию улик.
Хотя пока не представляю, как такое выдать за несчастный случай.
Но Рамир неприятно удивил. Извернулся с дивным проворством, будто мысли мои прочитал наперёд и знал, что следует делать. И, пользуясь превосходством в длине рук и оружия, даже не стал пытаться отбиваться, сам атаковал. Рассчитал точно, что я самую малость до него дотянуться не успею, свалюсь с разрубленной головой.
Однако и я тоже кое-что умею. Пусть такая замысловатая техника работы с саблей мне неведома, зато реакции и скорости хватает с лихвой. Тоже отскочил, выгибаясь, пропуская вражеское оружие над собой.
Но Рамир и тут отличился. Успел изогнуть кисть, опуская клинок ещё чуть ниже. И тот пронёсся над моим лбом, едва не задев кожу и срезав пучок волос.
Я, отскочив, выпрямился, одобрительно кивнул:
— Неплохая сабля.
Рамир усмехнулся с превосходством:
— Щенок ингарметовский, ты волосы потерял. А сейчас и голову потеряешь.
Как ни обидно признать, но шансы у противника есть. Да, он медленнее меня, его удары не такие сильные, зато саблей работает превосходно. Складывается впечатление, что Рамир способен выбрить до блеска подброшенного в воздух кролика, прежде чем тот коснётся земли.
Не знаю, какие мастера ставили ему технику, но явно не первые попавшиеся. Я будто дровосек с тяжеленным колуном против виртуозного фехтовальщика с рапирой. Удары мои сильные и меткие, если попаду — он покойник. Но прежде чем это случится, во мне успеют наделать множество отверстий, не предусмотренных природой.
Пожалуй, стоит прибегнуть к тяжёлой артиллерии. И начать следует с Запугивания. Прекрасный навык, противники с невеликими запасами ци от такого способны в штаны нагадить, а их воля к сопротивлению уходит в глубокий минус.
У меня энергии больше двадцати тысяч, но Рамир на своих двадцати девяти ступенях мог собрать их если не столько же, то не намного меньше. Даже простолюдины, случается, до полутысячи в среднем накапливают, а это в сумме выходит почти пятнадцать. Не такая уж великая разница, чтобы навык сработал всерьёз.
Ну и ладно. Проведу испытание.
Пора, наконец, узнать, чего стоит перспективное умение в схватке с не самым слабым человеком.
Рамир улыбнулся совсем уж нехорошо, явно готовя какую-то изощрённую гадость. Прижался посильнее спиной к барьеру, ограждающему колодец. Похоже, собрался резко отскочить, обрушившись на меня в стремительной атаке.
И, дабы для начала ударить морально, прошипел:
— Я помню. Там, у фонтана, ты был не один. С тобой была девочка. Я её не раз там видел. Запомнил хорошо. Она мне не понравилась, сильно костлявая. Но теперь я её обязательно найду. Она будет умирать долго.
— Зато ты подохнешь быстро, — сообщил я спокойнейшим голосом. — Не по рангу мне с тобой, собакой безродной, долго возиться.
— Ах ты!.. — вскричал Рамир.
Пафоса и пренебрежения в моих словах тройная доза, но здесь так принято. Аристократы подобные высказывания не любят. Он явно что-то нехорошее хотел в ответ заявить, но не успел.
А вот я Запугивание применить успел.
Рамир тут же заорал не своим голосом. Но не факт, что его настроение испортилось под действием навыка. Тут ведь ещё одна причина нарисовалась.
Неожиданная.
Младший сын главы рода выронил саблю и схватился за грудь. Опустил голову, с ужасом уставившись на сгусток тьмы, прорвавший его плоть и одежду. Будто узкое щупальце, созданное из зеленоватых чернил, которые по какой-то причине не проливаются, зависли в воздухе, но форму при этом удерживают с трудом. Колеблются, меняют очертания, наливаются зеленоватым сиянием.
Я резко передумал нападать. Поспешно присел, положил Жнец перед собой и забрался во вместилище.
Стриги — глупейшие создания. Особенно слаборазвитые. Зато среди них встречаются чертовски живучие экземпляры. Неизвестно, сколько их поднимается из колодца. Наёмники и Рамир кричали громко, могли привлечь немало тварей. Вон, ещё одно щупальце из тьмы выскочило, присосавшись к телу аристократа, а вот и следующее обвивает шею, иссушая и разрывая кожу, будто тонкую бумагу. Ещё парочка, привлечённая пролитой кровью, пробирается к телам наёмников.
В одном можно не сомневаться: покончив с любителем детей, стриги возьмутся за меня. И Жнец, несмотря на все его плюсы, вряд ли спасёт в схватке против множества подобных созданий.
А вот Крушитель с его ударом чистой силой не в точку, а по площади, зачистит весь зал не израсходовав при этом и половины зарядов.
Главное — делать это правильно. Чётко и метко. Нельзя задевать тела наёмников и Рамира, всё должно выглядеть так, будто их убили стриги, после чего меня, как самого лёгкого и вкусного, утащили в глубины подземелья.
Огромное спасибо местному «Бабайке». Избавил меня от кропотливой работы.
Тщательно заметать следы преступления не придётся.
Глава 30 Зло на дне Колодца
Глава 30
Зло на дне Колодца
Стриги тут, должно быть, веками прохлаждались в ожидании добычи. Местные их не очень-то баловали своими посещениями, а сами они отдаляться от квадрата колодца по какой-то причине не могли. Или, предположим, не испытывали такого желания. Допустим, сильно разбаловались, обитая в потоке просачивающейся из недр силы, и со временем потеряли способность выбираться за пределы «разлива ци».
