«Сколько вас тут… знакомые и те, что были уже после меня. У вас всех одна общая черта… Вы не забыты… вас не предали забвению, не стерли само упоминание из истории Академии. А ведь я тоже вложила сюда всю себя. Душу, сердце, а в конце концов и тело тут оставила», — тихо бормотала она, время от времени замирая то у одного, то у другого портрета, скользила кончиками пальцев по узорчатым рамам, наслаждаясь неровностью резьбы под подушечками.
А потом мы дошли до парадного портрета основателей.
Я с прищуром смотрела на троицу и задыхалась… задыхалась от всеобъемлющей, невероятной ненависти!
Руки сжимались в кулаки, ногти впивались в кожу ладоней, меня мелко трясло.
Вернее ее. Ее трясло.
Это тело сейчас подчинялось ей и реагировало так, как себя ощущала она. Я была лишь сторонним наблюдателем, который мог разделить всю гамму эмоций.
«Все же один портрет оставили, — с деланым спокойствием проговорила женщина. — И то общий. Интересно, а в корпусах, принадлежащих моему факультету, остались? Или только великолепный лик Эдана у нас висит на каждом углу в Академии ТРИЕДИНСТВА?!»
Догадка пронзила мозг, как яркая обжигающая молния.
Дана! Дана Милохор! Человечка, основавшая факультет Долга и Чести.
Человечка, убившая Ильсора. И убитая Эданом Хроном.
Видимо, мой шок и безмерное удивление не прошли незамеченными, и основательница насторожилась. Огляделась, словно искала опасность, а после успокоилась и тихо рассмеялась:
«Мое море… мавка Невиая. А ты любопытна. И сильна».
«Так получается».
Если честно, в моей голове сейчас царила бесконечная пустыня, и умных или хотя бы конструктивных мыслей там не водилось. Так что все, что я сейчас могла, — это мысленно вопрошать «Как?!» и пытаться выбрать среди шквала вопросов нужные.
«Как? — видимо все же уловила главный Дана. — С трудом!»
«Ильсор сказал, что вас убили. Призраком становятся, считай, сразу. Как вы могли столько столетий скрываться?!»
«Становятся-то сразу. Но общительными не всегда, — хмыкнула Дана Милохор. — Это Ильса сразу же пристроили к делу, а мне высовываться было противопоказано. Потому я затаилась… С-с-столетия в тени этого чешуйчатого мерзавца! Даже после нашей смерти он все равно умудрялся все портить!»
Сколько эмоций, какая экспрессия…
«Так что заставило вылезти из подполья? — не выдержала я. — Да еще и настолько рисковым образом. Убийства в своей вотчине ваши коллеги по основанию Академии не потерпели».
«Конечно не потерпели. Возмутились вон как. Даже меры очень активно принимали. Но тем не менее они остались в дураках, а я в нескольких шагах от воскрешения!»
«Мне позволено поинтересоваться причинами такой самоуверенности?»
«Почему бы и нет, — хмыкнула основательница. — Побуду-ка я классической злодейкой, разглашающей все планы!»
«Интересно почему?»
«Потому что остальные наверняка и так уже все поняли, а ты в неведении просто из-за дефицита информации. Я, моя дорогая мавка, не могла пропустить такой замечательный шанс как комета! Она пролетает раз в несколько столетий и дает всплеск энергии. Только в это время любая смерть будет во сто крат более насыщенна силой, только сейчас, в определенный момент… я смогу воскреснуть! Я смогу обрести себя…»
«А что будет со мной?» — задала поистине важный и животрепещущий вопрос, хотя ответ уже предвидела.
«А сама как думаешь? Моя последняя жертва… ты не просто княжна-мавка, моя дорогая, в тебе еще течет кровь василисков. Гады болотные, гады ползучие… комета увеличивает силы обоих народов. Ты идеальна, Невиая. Идеальная жертва для идеального убийства».
Если честно, мне стало дурно. Вот основательно так дурно!
«Кстати, болотница… раз ты выползла, то у меня есть для тебя сюрприи-и-и-з».
Как-то мне очень не понравился радостный тон этой злодейки.
«Какой?»
«Ну-у-у-у… — хитро протянула госпожа Милохор. Она покосилась в витраж, за которым бушевало темное море и было немного видно мое отражение. Женщина усмехнулась, взбила кудри и поправила декольте. — Приятный! Напоследок, так сказать! Как мавка ты должна оценить».
В этот момент позади раздался звук шагов, а после талию обхватили знакомые руки, а шею обжег горячий поцелуй и шепот:
— Невиличка… моя Невиличка.
«А он романтик!» — с веселым удивлением заметила Дана, неторопливо оборачиваясь и закидывая руки на шею… Алину.
— Здравствуй, милый!
«Убери от него лапы» — гневно рыкнула я.
«Вот еще! Даже не собираюсь! У меня на него вообще, если хочешь знать, глобальные планы! Ну… на ближайшие пару часов точно. Очень глобальные и очень эротичные планы! Знаешь, никогда не спала с кицунэ! Эдан в свое время не соблазнился, и это, знаешь ли, было обидно».
«Он „не соблазнился“ до того, как у вас роман с Ильсором закрутился, или после?» — не сдержалась я.
«И до, и после… Он вообще стойкий был!»
Судя по всему, этой стерве было ни капли не стыдно.
«Что только Ильс в вас нашел?» — не сдержалась я.
«Он тоже долго не находил! Но пришлось!»
«Магия?»
«Хуже, детка, хуже… но хватит болтать! Болтать — преступление, если рядом есть такой аппетитный лис, с которым мы можем заняться гораздо более интересными вещами!»
«Только попробуй!»
Пока мы мысленно ругались с Даной, Алинро стоял и так трепетно держал меня в объятиях, перебирая волосы и время от времени целуя в висок, что захотелось заплакать.
Особенно от того, что теперь это все не мое личное!
Эта мерзость, которая засела внутри и контролировала тело, прижималась к моему мужчине и едва ли не мурлыкала от удовольствия. А еще… еще она отпускала на волю весь флер мавочной силы. Окутывала им лиса и наслаждалась звуком хрипловатого дыхания, ощущением от сильно сжавшихся на теле ладоней.
— Я по тебе скучал, Невиличка.
— Я тоже, — она подняла лицо и закрыла глаза, подставляя губы для поцелуя.
Когда Алинро нежно коснулся рта, постепенно углубляя поцелуй, превращая его в порывистый и страстный, я мрачно сообщила в пустоту:
«Дана, если ты не прекратишь, я постараюсь перехватить контроль над телом. Хоть что-то я смогу сделать. Как минимум нас сейчас свалит судорога, и я вполне смогу успеть выкрикнуть что-то подозрительное. Обеспокоенный Алин, скорее всего, отнесет мое несчастное тело в лазарет. Туда спустя какое-то время явится ректор или Ильсор. А вдруг и Ильсор, и ректор! Конечно, может быть, все закончится благополучно, и они ничего не поймут… но что если нет?»
Основательница оторвалась от губ моего лиса, спрятала лицо у него на груди и обиженно выдала:
