Наконец показалась пышная процессия в окружении солдат. Решил, что теперь увижу своих бывших друзей-наставников. Но меня ожидало разочарование. Или облегчение? Никого из них в свите шедшего не было. Никого! И это было очень странно. Раз они участвовали в заговоре по моему отстранению от власти то их присутствие, как не последних лиц государства, мне казалось, по меньшей мере, разумным. Но, как уже говорил, их не было.
Да и сама процессия была довольно интересной. Впереди шёл весьма крупный мужчина. О таких обычно говорят, что в ширину он больше чем в длину. Шикарная и, наверняка, очень дорогая одежда просто кричала о роскоши. Вальяжная походка человека, привыкшего, что весь мир крутится вокруг него. И лицо… Эта брезгливость в мимике и взгляде была настолько отталкивающей, что не заметить её мог только слепой. Народ в толпе начал шептаться, не трудно догадаться о чём.
Его сопровождал сухонького вида старик, глядя на которого создавалось впечатление, что его ведут на эшафот. Интересно кто он такой и что здесь делает? В руках у него была папка, что делало его похожим на менеджера, спешащего на доклад к начальству, зная, что ничего хорошего ему не светит.
Они взошли на сцену, так про себя называю это сооружение из брёвен, и толстяк поднял вверх свою руку. Толпа потихоньку начала успокаиваться и затихать. Очевидно, им было интересно узнать, что скажет этот тип. Когда вокруг установилась тишина — он заговорил.
— Уважаемые граждане славного города Меримор, — начал он вещать.
Слово "уважаемые" было произнесено с такой интонацией, что дебил бы не понял, как уважает этот говорун стоящих перед ним.
— Нас постигла величайшая утрата. От рук заговорщиков и предателей погиб последний представитель рода де Сента — малыш Кевин, — он смахнул слезу, которой не было, со своих глаз, притом сам продолжал ухмыляться. — Но! Заговорщики схвачены и будут сегодня казнены! Эти негодяи притворялись друзьями и учителями нашего дорогого мальчика. Они организовали его убийство, чтобы захватить власть над вами в свои руки.
После такого сообщения толпа неистово взревела. Никогда не подумал бы, что пользуюсь такой популярностью у народа. Когда буря чувств немного улеглась этот свин продолжил свою речь.
— Так как не осталось никого из рода де Сента, в этот тяжёлый для нас час, я — Оле Верд, представитель Империи, беру на себя правление герцогством и постараюсь сделать всё, чтобы мы жили лучше.
Прямо таки обещание перед выборами. Так и лезет в голову анекдот, в котором будущий депутат говорит народу: "Товарищи! Обещаю, мы будем жить лучше!", а голос из толпы спрашивает его: "А мы?". Наверняка, этот тип собаку съел на том, как запудривать простому народу мозги.
Ладно, сейчас мы немного подпортим ему малину.
— Герцог де Сента жив! — громко крикнул я.
Народ зашумел, повторяя мои слова, а новоиспечённого правителя передёрнуло.
— Он погиб! Мы нашли его труп в лесу, где его убили заговорщики, — выкрикнул этот типчик.
Значит, ты даже знаешь, где меня должны были тихонько придушить? А не твоё ли рыльце в пушку?
— Я жив! — выкрикнул ещё раз.
На этот раз реакция толпы была шокирующей, для меня так точно. На площади установилась гробовая тишина. Лицо говоруна стало наливаться краской.
— Кто это здесь такой умный? Да за такое голову отрубить могут! — выкрикнул он.
Вокруг меня моментально образовалось пустое пространство. Никому не хотелось попасть под горячую руку новоиспечённой власти.
— Ты кто такой, оборванец? — заметив меня, спросил толстяк.
— Я — Кевин. Кевин де Сента! — ответил ему, и добавил, — А за то, что так выгляжу, я тебя отблагодарю сполна.
Специально выделил слово тебя.
— Схватить этого щенка и его друзей! — последовал приказ от кандидата в новую власть.
К нам бросилось четверо солдат. Может, запретить моим друзьям их убивать? Пусть просто вырубают? Нет, это плохое решение, пусть поступают по обстоятельствам. И попросил их мысленно, по возможности, никого не убивать.
Дальше была жесть. К нам подбежали эти четыре мордоворота, а иначе их назвать вряд ли можно, и их приняли на себя Кейт и Лео. Никто не ожидал такой прыти от этой парочки. Но буквально через две секунды прибежавшие лежали без задних ног. И как они это делают? Посмотрел на этого представителя Империи, или кого он там представляет, ухмыльнулся и направился на сцену. Котяра двигался впереди меня, выступая в роли телохранителя. Ещё несколько солдат попыталось помешать моему восхождению, но и их вырубили практически мгновенно.
Поднялся наверх и уставился на говоруна и его сопровождающего. С удивлением заметил, что дедок, увидев меня оживился. Возможно, он меня узнал? Потом разберёмся.
— Итак! Я жду объяснений, — заявил этому захватчику власти.
Должно быть, это звучало по-идиотски из уст мелкого оборванца. Стало заметно, что мужик, что-то придумал и поэтому немного повеселел.
— Ты ничего не докажешь, — практически прошептал он мне.
Он набрал воздух в грудь и только решил толкнуть речь как получил удар в район солнечного сплетения, заставивший его не просто замолчать, а практически задохнуться. Это Лео выполнил мою просьбу выключить звук у этого бегемота. Здесь речи буду толкать я. Так как вокруг стояла, практически, кладбищенская тишина, сильно напрягаться было не нужно.
— Я — Кевин де Сента, герцог Тиборта, — до сих пор не в курсе, что это значит, — властью переданной мне моими предками обвиняю этого человека в попытке моего убийства и захвате власти. Согласно с законами нашего герцогства наказание может быть только одно — смерть! Приговор окончателен и обжалованию не подлежит.
— Да как ты смеешь, рвань, — вскричал толстяк, не давая мне договорить.
Он выхватил кинжал и бросился на меня. Вдруг кинжал упал на деревянную поверхность этой импровизированной сцены. Меня замутило. Он упал вместе с рукой, продолжающей удерживать его. Постарался сдержаться и не уплыть в нирвану после увиденного. Естественно, это сработали котята, в смысле, система Хранитель. Мужик заорал не своим гласом, но быстро затих, баюкая обрубок руки, оставшийся в его распоряжении.
Как мне не хочется произносить следующие слова. Если бы вы только знали, как не хочется. Но, если этого не сделать, даже не представляю, какие будут последствия. Хотя, какими они будут после этих слов, тоже покрыто мраком.
— Приговор привести в исполнение немедленно! — вынес свой вердикт.
Мысленно же обратился к котятам с просьбой, чтобы было минимум крови. Крови не было совсем. Просто человеку стало плохо, и он замертво свалился на доски помоста. Признаков жизни в нём не было. До сих пор не представляю, что они с ним сотворили. Тишина, стоявшая до этого, стала ещё тише. Как это возможно не представляю, но у народа получилось.
