— Она огромная! — прошептала Клера рядом с Ноной.
Нона только кивнула. Руки женщины были такими же толстыми, как тело Ноны, и окаймлены татуировками — черно-красные узоры изображали извивающихся змей.
Около них остановились два бойца-геранта, чтобы посмотреть, как послушницы работают над своими катами. Каждый из них представлял собой огромную массу мускулов, причем шрамы на лице одного из них выглядели умышленно нанесенными, что делало его улыбку чем-то демоническим, хотя в глазах наверху не было злобы. Другой, лысеющий, с седыми волосами, подстриженными до щетины, хмурился, как будто с радостью съел бы послушницу целиком, будь у него хоть пол-шанса. Мимо четыре раза неторопливо прошел молодой человек, что-то напевая себе под нос и сардонически улыбаясь.
— Это Эйгон, — сказала Алата после первого прохода. — Новейший ринг-боец Калтесса. Он приплыл из Дарна.
— Откуда ты знаешь? — Взгляд Крой задержался на двери, за которой скрылся незнакомец. Нона предположила, что он был красавец — худощавый и темноволосый.
— Все знают, — сказала Клера, прежде чем щелчок пальцев Сестры Сало вернул их к работе.
Приближался назначенный час — в Калтессе не было колоколов, но люди все равно начали собираться. Сестра Сало прервала тренировку и позволила послушницам понаблюдать за наблюдателями.
— А это еще кто? — Клера указала туда, где с бокалом вина в руке стоял Партнис Рив, окруженный толпой ринг-бойцов и подмастерий.
— Владелец. — Ноне никогда не удавалось до конца возненавидеть Партниса, хотя она знала, что должна это сделать.
Партнис Рив ждал и разговаривал со своими бой-мастерами и тренерами, наблюдая за гостями из монастыря. Нона знала обоих мастеров боя: худощавые, серые люди в темно-зеленой униформе Калтесса. Сбоку от них стояла женщина или, может быть, мужчина, закутанная в капюшон и мантию. В спокойные минуты взгляды монахинь устремлялись на эту фигуру. С другой стороны стоял мужчина, которого Нона, как ей показалось, узнала. Он казался маленьким по сравнению с бойцами, сгрудившимися вокруг Партниса, хотя, возможно, до шести футов ему не хватало всего несколько дюймов. Он казался неуместным в штанах из тюленьей кожи и рубашке, сшитой из меха множества мелких животных. Тулар на бедре и шрамы на обеих щеках наконец зацепили нужное воспоминание и вытащили его на поверхность. Этот человек вмешался однажды, когда хулиган с чердака, Денам, застал Нону врасплох. Он сказал, что он — ринг-боец… Таркакс, вот как его звали.
Наконец дети начали спускаться с чердака под бдительным оком великанши Майи, которая играла роль матери в Калтессе.
— Ты первая, Нона. — Сестра Сало кивнула в сторону ринга. — Никого не ломай.
Нона взобралась на платформу и перепрыгнула через веревки, образующие прямоугольник, в котором ей предстояло сражаться. Тот факт, что они называли его кольцом, все еще раздражал ее. Светловолосый мальчик небольшого роста забрался в противоположный угол, выглядя взволнованным. Нона огляделась вокруг и обнаружила, что высота чуть меньше двух ярдов открывает совершенно иную перспективу. Она смотрела сверху вниз на монахинь, на Зоул, Клеру, Крой и Алату; даже самым высоким герантам она могла смотреть почти в глаза. Гретха, стоявшая рядом с веревками, ухмыльнулась ей и стукнула огромным кулаком по бочкообразной груди.
— Бой! — рявкнул один из бой-мастеров Партниса, и мальчик вышел вперед, подняв кулаки.
Нона откинулась назад и пнула его, когда он подошел поближе. Ее пятка ударила его в солнечное сплетение. Мальчик согнулся пополам, издав «уууууфф» от того, что весь воздух разом покинул его легкие, и рухнул на бок на доски. Нона огляделась, гадая, не стала ли она жертвой какого-нибудь трюка. Наблюдавшие за ними послушницы, казалось, тоже были удивлены.
— Следующий! — крикнул мастер боя.
Гретха наклонилась и протянула длинную мускулистую руку, чтобы вытащить мальчика из-под нижней веревки. Внутрь забралась здоровенная краснолицая девочка и заняла его место, ее калтесское платье было грязным от пыли и паутины чердака.
Эта приняла на себя пару ударов и получила удар ногой в заднюю часть колена, который уложил ее. Она дважды пыталась подняться, несмотря на удары локтя Ноны в спину. Но не в третий раз.
Следующей была темноволосая девочка, моложе Ноны. Она попыталась увернуться от первого удара Ноны, и у нее была некоторая скорость, но недостаточная. Кулак Ноны с хрустом врезался ей в нос, и девочка отшатнулась, кровь потекла по ее губам и подбородку, а затем разразилась слезами. Гретха одной рукой приподняла ее тело над веревками, нахмурившись, но скорее от сочувствия, чем от отвращения.
Нона сразилась с шестью противниками подряд, прежде чем Сестра Сало отозвала ее с ринга.
В первый же день Зоул, Клера и Нона столкнулись с длинной чередой учеников Калтесса. Слово «ученики» означало детей с чердака, купленных Партнисом и приставленных Майей к домашним работам, пока не станет ясно, каковы их потенциальные возможности. Нона подозревала, что помимо бега по кругу и просмотра боев, обучение, которое получали «ученики», сводилось к тому, что они просто ели. Тот факт, что многие хунска и геранты не набирали полную скорость и не показывали значительных размеров до подросткового возраста, означал, что Партнис не хотел тратить время своих мастеров боя на детей, дюжины которых он покупал каждый год.
Нона видела, как бой-мастера делали заметки, записывая невнятные комментарии Партниса. Здесь не ковали новичков: Партнис хотел посмотреть характер своих покупок, хотя Нона понятия не имела, почему он не может использовать для этого собственных подмастерий.
Зоул сражалась с учениками с жестокой эффективностью, казалось, намереваясь уложить каждого на доски с минимальным количеством ударов. Йишт вышла на ринг во время поединков Зоул и что-то кричала ей на лед-языке. Приказы, поощрения, угрозы? Нона так и не узнала.
Нона поймала себя на том, что дает соперникам шанс, позволяет им размахиваться, наказывая их за ошибки, а не за усилия. Клера, казалось, наслаждалась возможностью ударить и не быть ударенной, и, используя своих противников как манекены для тренировок, осыпала их десятками ударов, как будто проверяя, сколько раз она сможет ударить их, прежде чем они упадут. После первой полудюжины, последним из которых был гигантский и унылый деревенский мальчишка, она соскочила с ринга вся в крови, ухмыляясь, как сумасшедшая.
После ленча каждый из них встретился со второй партией из шести противников. Эти были старше, демонстрируя больше признаков настоящей тренировки, или, по крайней мере, больше мышц и выносливости. По крайней мере, некоторые из хунска были пол-кровками. Ни один из них не представлял собой вызова.
К вечеру толпа наполнилась новыми бойцами и другими людьми, чье право быть здесь, казалось, было написано богатством ткани на их спинах. Партнис поставил свой кубок и куриную ножку на стол и придвинулся поближе. Если он и узнал Нону, то глаза его не подали виду, холодно оглядев ее. Нона проигнорировала его, ожидая в своем углу третьего набора противников.
Второй из шести противников Ноны был первым в этот день, кто ударил ее. Высокий парень с длинными волосами чернее воронова крыла и шрамом, который заставлял его постоянно криво улыбаться. Он позволил ей нанести пару ударов, явно полагаясь на то, что узнал, наблюдая за ней в тот же день, — она не пойдет на убийство. Он скрыл свою скорость и застонал от ударов, отшатнувшись назад. Когда Нона прыгнула, чтобы положить его на землю, он нанес удар со скоростью хунска прайм, прямой удар, о котором его тело не предупредило, нацеленный ей в горло. Нона глубоко нырнула и ухитрилась принять удар в лицо, откатившись назад и сплевывая кровь. Она подошла к веревкам и обнаружила, что мальчик наблюдает за ней, его улыбка со шрамом больше не была кривой.
— Ох. — Она вытерла рот, ее рука побагровела, и предложила в ответ красную улыбку.
Остальная часть этого боя была короткой, жестокой и односторонней.
