— О чем ты думаешь? — нарушила я гнетущую тишину, надеясь хоть на какое-то время вытащить Дарела из этого мрачного состояния.
— Так… — Он тряхнул головой и погладил меня по плечу. — Просто в голову пришла дурацкая мысль.
— Какая?
— Отец мог бы остаться жив, не покинь лир Торнелл столицу. Несмотря на все, что он сделал, герцог действительно пекся об императорской безопасности, и в этом плане Император ему очень сильно доверял.
— Мы даже не знаем толком, что там случилось, — возразила я, продолжая лелеять надежду на ложную гибель Дейрека, которую, впрочем, я ни разу не озвучивала. Слишком уж глупой и наивной она мне казалась. — А вдруг это вообще несчастный случай…
Огневик едва заметно усмехнулся.
— Несчастный случай, в одночасье унесший жизнь императора и наследника престола? В такие сказки даже дети не верят.
— А вдруг, — упрямо повторила я.
— Ты непередаваемо очаровательна, когда упрямишься. — Уже настоящая улыбка расплылась по его лицу, и я почувствовала себя победительницей.
Обвив руками его шею, я прижалась всем телом, пытаясь вложить в поцелуй все, что не могла до конца выразить словами. Что он не один, и я бесконечно благодарна за все то, что он уже сделал ради меня и для меня, и не знаю, смогу ли однажды отплатить ему тем же, но очень постараюсь. И я всегда буду рядом, что бы ни случилось.
Карета качнулась, останавливаясь, и Дарел не без сожаления отстранился. Дверца распахнулась, впуская грохочущий шум дождя, и огневик первым вылез под предусмотрительно раскрытый лакеем зонт, после чего подал руку мне. Стоило ступить на землю, как ледяная вода, с которой нынче не справлялись водостоки, мгновенно залила туфли, а уши резануло непривычное:
— С возвращением во дворец, ваше величество.
Другой лакей встретил нас на входе.
— Комнаты подготовлены к вашему возвращению, ваши величества. Вы желаете подняться к себе или прикажете подать обед в одну из столовых? Возможно, будут другие распоряжения?
Наверное, потому, что это было не так давно, я заметила, как разительно отличалась эта встреча от той, которая состоялась полтора месяца назад, когда мы только-только вернулись из школы. Никто не спрашивал тогда нашего мнения, не интересовался нашими желаниями. Нас просто встретили и проводили к Императору.
— Я хочу увидеть ее величество Елению, — глухо отозвался Дарел.
— Я полагаю, ее величество сейчас у себя. Вам угодно, чтобы я вас сопровождал?
— В этом нет необходимости, — бросил огневик через плечо, уже направляясь к лестнице.
Мне тоже в первую очередь хотелось убедиться, что с Еленией, крошкой Диэль и даже Грейс все в порядке, и выяснить наконец подробно, что произошло. На его стук из-за двери долетело негромко-равнодушное «войдите». Женщина даже не повернула головы в нашу сторону, решив, очевидно, что это по каким-то делам заглянули слуги.
Императрица стояла у окна, наблюдая за разбушевавшейся стихией. Огненные кудри забраны в гладкий тугой пучок, темно-фиолетовое платье делало и без того тонкую фигуру еще более тонкой, а переброшенная через плечо черная траурная лента, которую ей теперь предстояло носить до конца жизни, если только она не выйдет замуж снова, оттеняла болезненную бледность кожи.
Вдовствующая Императрица, с ужасом поправила я сама себя.
— Мама… — позвал Дарел неожиданно севшим голосом.
Женщина вздрогнула всем телом, стремительно обернулась и бросилась к нему, обнимая так, словно он отсутствовал не три недели, а долгие годы.
— Дарел, мальчик мой, — прошептала она. — Мой милый мальчик…
Я неуверенно переступила с ноги на ногу и стиснула подол платья, мгновенно пожалев, что последовала за огневиком, а не отправилась в комнату. Ну, помучилась бы чуть дольше в неведении, зато не маячила бы третьим лишним сейчас, ставя всех в неловкое положение. Я уже даже собралась незаметно скользнуть обратно за дверь, но Еления меня опередила и, отстранившись от сына, одарила не менее крепкими объятиями.
— Ана! Слава Теннат, вы благополучно добрались. Как ты себя чувствуешь, моя дорогая? Я была в ужасе, когда узнала, что ты чуть не погибла.
— Все хорошо, — неуверенно пробормотала я, обнимая ее в ответ.
— Это большое облегчение. — Она отступила и поспешно вытерла со щек набежавшие слезы.
Только сейчас я заметила, что глаза у Императрицы покрасневшие и опухшие, и мне стало еще неуютнее. Страшно подумать, каково это — потерять мужа и сына.
— Мам, — осторожно произнес Дарел. — Если ты не хочешь сейчас говорить о… о чем-либо, мы можем зайти позже.
— Нет, что ты! — Она вцепилась в его руку так, словно боялась, что он сейчас испарится. — Проходите, что я держу вас в дверях? Карина! Прикажи подать чай, немедленно.
Возникшая из ниоткуда горничная присела в реверансе и тут же снова исчезла, словно была не человеком, а духом, способным проходить сквозь стены. Еления усадила Дарела рядом с собой на диван, я устроилась в кресле напротив.
Мы молча пронаблюдали, как вернувшаяся горничная расставляет перед нами чашки и разливает пахучий жасминовый чай. Только когда она удалилась, Императрица вздохнула и заговорила первой, не дожидаясь наших вопросов. И так было ясно, о чем мы хотим услышать в первую очередь.
— Это случилось вечером. — Еления взяла в руки блюдце, чуть приподняла над ним чашку и подула на зеркальную зеленоватую гладь. Видно было, что эти действия ей жизненно необходимы, чтобы сосредоточиться и отвлечься одновременно. — Дейрек всякий раз по пятницам проводил Малый Совет с участием Дианира, канцлера, казначея, придворного мага, командующего гвардией и верховного судьи. Он зашел ко мне перед самой встречей…
Ее голос на мгновение прервался, и Еления поспешно скрыла это, сделав глоток чая. А я поразилась тому, насколько все-таки сильна в этой женщине привычка держать себя достойно и следить за каждым своим жестом и словом. Даже сейчас с сыном и невесткой, которые уж наверняка не осудят ее за слабость на фоне случившегося, она держится так, словно выступает перед благоговеющими подданными.
— Хотел узнать, как прошла поездка в Биасс, я там присутствовала на открытии новой лечебницы, а также сообщил, что лир Торнелл… — она на мгновение замешкалась, — был казнен за измену.
Я бросила короткий взгляд на Дарела, но тот и не заметил. Все его внимание было сосредоточено на повествовании матери.
— А спустя полчаса дворец буквально сотрясся от взрыва. Часть восточного крыла обрушена. Из участников Совета выжили только канцлер, лир Гриндер и верховный судья, лир Одилин. А если бы Дейрек в последний момент не перенес Совет из Малого Зеленого кабинета в Сапфировый, то могли бы и мы… — Увидев мои округлившиеся глаза, она поспешно пояснила: — Зеленый находится прямо под нашими комнатами.
