— Понимаю, — зевнул вампир, — и предлагаю следующее: вы мне кофе, я вам всю историю со спором.
— Неравноценный обмен. О споре мне все известно от Николаса.
— Да? — ехидная усмешка и провокационный вопрос: — А о том, кто разносил по Градо плесень вам известно? По глазам вижу, что нет. Так я могу сегодня же рассказать.
И только я решилась согласиться на одну чашку кофе, коварный босс изменил условия:
— Но учитывая, что теперь у нас точно неравноценный обмен, предлагаю его уровнять. Вы окончательно забываете об обиде, я рассказываю о споре и о том, кто посредством плесени привел болотника к вашему дому.
— И вернул снятые с меня маячки? — дополнила я.
— Это должен был быть совсем другой злодей, но да, оказался, один и тот же…
— Как другой?! Их что, там много?
— Так! — ответили мне и напомнили с зевком: — Кофе, мисс Питт.
Сварила я ему кофе, а Вайзер хоть и спешно ужинал, внимательно за каждым моим действием проследил. Чашку взял с предвкушающей улыбкой и ни слова не сказал, пока весь напиток не допил.
— Ну что? — поторопила я, как только пустая чашка опустилась на блюдце. Уже можно было настоять на исполнении условий устного договора.
— Хорошо. И очень вкусно, — ответили мне с благодушной улыбкой. — Спасибо!
— Пожалуйста. Но я не об этом.
— А… сейчас… — зевнул гений, поднялся и пошел по направлению к гостевой спальне, на ходу стягивая с себя галстук и расстегивая рубашку.
— Босс, вы что, вознамерились спать? — возмутилась я, стоя за дверью ванной, в которую он вошел.
— А как же рассказ о событиях, спровоцировавших спор в вашем клубе и взрыв в моем доме? — спросила с укором, когда он оттуда вышел и, оставшись в брюках, забрался на кровать.
— Вы обещали! — воскликнула чуть визгливо, потому что Вайзер обнял подушку и протяжно вздохнул.
— Альхар Эбенитович, вы нарушаете собственное слово! — и пусть я сейчас очень похожа на ту же оборотницу с не женским прозвищем Галицкий, мне до слез обидно, что босс нагло рвет мой шаблон восприятия его талантливой персоны.
— Какое слово? — прохрипел он, уже почти засыпая.
— Что расскажете сегодня…
— Так я и расскажу сегодня, — пробубнил вампир в подушку. — Я дал вам слово далеко за полночь, а значит, я его в ближайшие двадцать три… двадцать два часа обязательно сдержу.
Я вспомнила формулировку, посмотрела на часы, поняла, что меня провели и ожидаемо разозлилась.
— Ну и сволочь же вы!
— А вы заноза, — не остался он в долгу и уснул, что примечательно, с улыбкой.
— Мисс Питт? — меня погладили по щеке.
— Евгенияя-я-я, — прошептали в самое ушко, — проснитесь.
— Ешь-ша! — негодуя, прошипели, когда я, прикрывая потревоженное ушко, въехала к кому-то в глаз.
— Чуть не выбила… — посетовал некто с проникновенным чуть хрипловатым низким голосом и строго заявил: — За такое не жаль и уволить.
— Босс?! — я села на постели, заставив рядом стоящего нервно дернуться. — А-альхар Эбе-бенитович, э-это вы? Ч-что вы тут делаете? — вопросила с зевком и рухнула обратно на подушку. — Рано же… се-се-е-рость предрассветная.
— Пришел слово сдержать, — со смешком ответили мне и попыталась одеяло забрать.
— Ну-у, — воспротивилась, чуть не хныча, — я не собираюсь слышать его в пять утра…
— В четыре, — улыбнулся вредный босс. Тянуть пуховое изделие перестал, но, гад такой, поднял меня вместе с подушкой, обернул одеялом и, обняв этот кокон, начал рассказывать о клубе Свободных гениев и его устоях.
— Не заткнетесь, я вам что-нибудь заговорю, — пообещала как можно более злобно, но получилось лишь проблеять, и то ткнувшись носом в вампирскую шею. Голос отказывался мне подчиняться, глаза не хотели открываться, уши слушать, а тело сидеть.
— Прекрасная идея! — остался глух к угрозе Альхар Эбенитович. — Заговорите кофе и побольше, а то нам с Гриней далеко лететь…
Вот эта его радость растворила последние паутинки, сковывающего меня сна. Я завозилась в коконе, чтобы освободить руки и дать кое-кому по шее. Уж если уволить решили, то пусть увольняют за дело.
— Оставьте, потом сварите! — крепкие объятия прекратили мои потуги, вкрадчивый голос заставил замереть: — Просто слушайте… На чем я остановился? Ах да, точно! — И отогнув уголок одеяла, чтобы лучше меня видеть, босс невозмутимо продолжил: — клуб Свободных гениев испокон веков делился на три когорты: Желтых, Красных и Черных Мастеров, саны которых каждый член клуба получал с трудом. Пять лет назад я, как и отец, был среди Желтых без надежды на «повышение».
Удивленно взглянула на свое талантливое начальство. Всего пять лет назад? Да он верно шутит.
— Я не шучу, — понял он мое недоумение, — и поверьте, я бы и ныне там находился, не начни Николас искать «вдохновение» или тысячу и один способ как свернуть себе шею. Сан Красного Мастера я получил за травм-жилет, когда наш даровитый кутюрье увлекся экстремальными видами спорта, а Черного спустя всего два года за поисковую сеть.
Оппаньки!
Так сеть, которой гордятся наши доблестные спец агенты, была изобретена из-за побега Николаса к немагическим племенам? Вот это новость! Теперь понятно, почему она настроена исключительно на поиск трупов, чтобы не нарушить закона о свободе несовершеннолетних. А я-то младшему Питту доказывала, что это просто сбой в схеме маг-плетений. Ошибочка вышла.
— …большинство мастеров завоевывают новый сан с трудом в течение десятилетия, — между тем продолжил Вайзер, — а я умудрился за пять лет заработать два благодаря повышенной ответственности за брата. — Тихий хмык. — Хотя правильнее сказать из-за страха, который я ради конспирации назвал музой.
— Та-а-а-ак! — протянула я недобро, относительно понимая, что к чему. — И именно поэтому на балу меня все называли «эта самая» и «та самая»?
— Да. А еще, именно поэтому в гонку за именем музы вступили все мастера клуба. Несомненно, произойди подобное в мирное время инцидент не вызвал бы вопросов, но так как с вас на тот момент снимались все маячки и охранки…
Судорожно сглотнула, во все глаза уставившись на Вайзера, а он на меня. И отчего-то стало труднее дышать и захотелось безотчетно улыбаться. Длилось это минуту, по истечению которой вампир кашлянул, отвел глаза и севшим голосом продолжил:
— Впрочем, интерес к моей музе быстро погас.
— Кроткий! — с заминкой вспомнила я о вампире альбиносе, а затем сама от этой идеи и отмахнулась. — А нет, его во втором часу ночи поймала Ипполита, так что он явно забыл о споре. Но ваш адвокат, как мне сказали, затребовал у прессы опровержение. А ваша мать через подруг должна была пустить слух о старшем лейтенанте Джей!
