— Да тише ты… Откуда ты знаешь, где он? — братцы-воришки, взяв Жилло крыльями в охапку, буквально вынесли его на край площади. — Может, он кучером как раз перекинулся? А ну как опять начнет рожи корчить и в судорогах биться? Да еще на дудке своей заиграет?
Братцы были правы — Жилло не умел себя вести в такой опасной обстановке.
А через несколько минут он увидел графа.
Молодой граф Иво оф Дундаг издали следил за каретой. Он то из-за плеча лоточника выглянет, то из-за телеги, груженой большими горшками и кувшинами. Но при всем при том граф делал вид, что поездка кареты по рыночной площади его вовсе не касается. Даже торговался для виду с дедом, что продавал горячие пирожки и пончики. Бабка оказался шустрее и всучил-таки ему фунтик из промасленной бумаги. Решительно не зная, куда его теперь девать вместе с пирожками, граф оф Дундаг продолжал следовать за каретой, и только старался держать фунтик на вытянутой руке, чтобы в масле не перемазаться.
— Он! — и Жилло для надежности подпихнул Дедулю. — Да вот же он, с пирожками…
— Смотри в другую сторону, — велел Дедуля. — Кому говорю?!
— Сделаем круг, зайдем с другой стороны и проводим твоего графа незаметненько туда, куда он собрался… — шепнул Малыш.
Круг сделать не удалось — перемещения графа в толпе были непредсказуемы. Где-то в середине маневра Жилло столкнулся с ним чуть ли не нос к носу.
Граф посмотрел прозрачными глазами сквозь Жилло и его спутников, слегка опустил веки и проследовал восвояси.
— Ах, умница… — прошептал Малыш. — Все увидел, все понял…
— Да что же это такое? — спросил Жилло непонятно кого. — Что они с ним сделали?
Его поразило лицо воспитанника. Иво оф Дундаг за несколько дней лет на десять постарел. И горечь была в том самом взгляде, который для Жилло всегда жизнерадостно сверкал.
— Жаль, от нас с Малышом теперь толку мало, — Дедуля вдруг с интересом посмотрел на Виго. — Слушай, вожак, а послал бы ты парня за графом?
— Парень города не знает, — сразу же опомнился от печальных размышлений Жилло. — Ищи его потом!
— Я ночью через лес в любую сторону пройду, — сказал Виго. — И в любое место выйду.
— Так то лес…
Мальчик встал на цыпочки, всем видом показывая, что ему срочно потребовалось отцовское ухо. Жилло чуть нагнулся.
— Кукареку… — прошептал Виго.
Жилло прямо отшатнулся от такого секрета. Посмотрел он на мальчишку тот глядит ему в глаза, физиономия обыкновенная, а из-под ресниц — смех. Сыночек, однако…
Улыбнулся Жилло.
— Естественно, кукареку, — ответил. — Ну, давай.
И с Дедулей переглянулся. Мол, хоть вы, братцы, и безобразники, но присмотрели бы за мальчишкой, что ли?
Дедуля кивнул. Так они и пошли сквозь толпу — впереди граф, за ним на хорошем расстоянии — Виго, а уж за Виго — Дедуля.
— А вообще-то нечего нам зря по рынку шататься, — сказал Малыш. Того гляди, опять какая-нибудь дура узнает.
— Невелика беда, — отрубил Жилло. — А крылья на что?
— Не у всех сегодня крылья, — напомнил Малыш. — А молодец твой граф. Понимает, что его не просто так выпустили — надеются, что он на крупную дичь наведет.
— Я, что ли, крупная дичь? — невесело усмехнулся Жилло. — Или ты? Или Виго?
— Ты, вожак, памятью стал слабоват, — напомнил Малыш. — Ведь звала же принцесса с эшафота своего старшего братика! Кто-то из королевских детей в Кульдиг пришел. За ним и охота…
— Точно… — вспомнил Жилло, как принцессу и графа на эшафот вывели, как она песню запела.
— А раз точно, то давай-ка в сторону дома двигаться.
— Это где же у тебя вдруг дом объявился? — недоверчиво спросил Жилло.
— Ну, к старой ведьме, раз уж мы там ночевали. Она завтраком покормить обещала. Дедуля с Виго потом подойдут.
Но, когда Жилло и Малыш появились у тетка Тиберии, ее в подвальчике не оказалось.
— Дениза буянит, — объяснил Мак. — Что-то там у нее опять стряслось. Шуму — на всю улицу! Тетка Тиберия разбираться пошла.
— Сиди здесь, — велел Жилло Малышу. — Мак, исхитрись-ка и покорми голодного, будь другом. Сейчас найду чего-нибудь съедобного…
Стал Жилло крышки над горшками приподнимать, что на плите стояли. А поди разберись в ведьминой кухне! Может, пахнет капустной похлебкой, а на самом деле в верблюда превращает? В зеленого?
Нашел он на полке хлеб и баночку меда. Долго нюхал — вроде не колдовские, настоящие. Усадил Мака в постели поудобнее, усадил и Малыша на край постели. Убедился, что один исправно другого кормит, и пошел потайным ходом в погребок Денизы.
А там, как его и предупреждали, дым коромыслом! Эммелина, видите ли, без спросу из пансиона убежала.
Дениза прямо гром и молнии метала. С таким трудом она дочку в пансион определила, а та не может несколько месяцев потерпеть! Дерюжная юбка ей, видите ли, надоела!
— А сама ты в дерюге, что ли, ходишь? — отбивалась непослушная Эммелина. — Не пойду и не пойду! Лучше я всю жизнь здесь в погребке полы мыть буду!
Тетка Тиберия, прислонившись к стене, с интересом за этой картиной наблюдала, но не вмешивалась.
— И будешь, и будешь! — Дениза хотела было схватить дочь за косы, но та извернулась, и у матери в руках остался только противный колючий шнурок, каким в пансионе велено было волосы завязывать. Отшвырнула его Дениза и все заново начала — мол, я для тебя в лепешку разбиваюсь, а ты, неблагодарная!.. И дошло до обещания настоящих оплеух, и кинулась Дениза в ярости на девочку, но тут Жилло набрался духа и поймал ее в охапку.
— Брысь отсюда! — приказал он Эммелине. Та благоразумно шмыгнула в ход, дверь за собой захлопнула, и Жилло надеялся, что даже чем-нибудь заложила.
— А ты что тут встреваешь? — пытаясь вырваться из его объятия, шумела Дениза. — Я с дочкой и без тебя разберусь! Моя девчонка, я ее кормлю-пою, ночей недосыпаю, я ей счастья хочу!
— То-то она у тебя такая счастливая, — заметил Жилло. — Взрослая девица, того гляди замуж выскочит, а ты ее — за косы!
— Я ей выскочу замуж… — проворчала Дениза.
— А что же ей — как ты, всю жизнь погребком заниматься да женихов гонять? — сердито спросил Жилло. — Угомонись ты, Дениза! Девчонка всего-то навсего немножечко счастья хочет. Ну, не будет она в пансионе учиться, велика важность! Да и чему хорошему ее там научат?
Дениза вздохнула.
— Пусти-ка, — сказала она. — Пока дочку вырастишь, десять раз поседеешь.
— Ну, с сыном тоже не просто, — отпуская ее и на всякий случай отстраняясь, заметил Жилло. — Подержи ее дома денька два, она успокоится и сама в пансион вернется.
И покосился на старую ведьму — как она, не возражает?
