Кэтрин Куртц - Милость Келсона

— Кьярд, мне очень жаль, что я причинил тебе боль, — мягко заговорил Дугал.

— Я и не сомневаюсь, что тебе жаль, Дугал, но сейчас, пожалуй, поздновато рассуждать об этом, а?

— Возможно. — Он начал осторожно сливать свое сознание с сознанием коня, протягивая тонкие нити контроля вдоль лошадиных синапсов к человеку, прислонившемуся к жеребцу с другой стороны. Большой боевой конь лишь мягко фыркнул и продолжал щипать траву, ничуть не заинтересовавшись новой формой партнерства, которую налаживал его хозяин. Часть сознания Дугала вдруг заинтересовалась посторонним вопросом: а не потому ли ему всегда так легко удавалось обращаться с лошадьми, что он инстинктивно делал то, что позже его научили делать сознательно и намеренно?

— Кьярд, я… сейчас не время рассказывать обо всем так подробно, как мне самому хотелось бы, — продолжил он. — Но я… есть некий особый тип магической связи, которую Дерини иногда используют. Когда король прошлой осенью был в Транше, он немножко научил меня этому. И именно таким образом епископ Дункан отдал мне приказ.

Он видел, несмотря на темноту, скептическую гримасу, скривившую лицо Кьярда, и как старый помощник вождя пропустил между пальцами прядь лошадиной гривы, совсем не ощущая и не осознавая тонких нитей силы, просочившихся через лошадиный круп и начинавших уже проникать в него самого.

— Удобное объяснение, сынок, очень удобное, — вот только не очень убедительное, — пробормотал Кьярд. — Они-то ведь Дерини — и наш король, и епископ Дункан. А в тебе только и есть, что кровь пограничника.

— Кровь пограничника… ну да, — выдохнул Дугал, и его свободная рука через лошадиную шею стремительно метнулась к руке Кьярда, — так же стремительно, как его ум бросился вдоль цепочки, уже протянутой сквозь нервную систему животного. — Но только по материнской линии. Я тоже Дерини!

Кьярд судорожно вздохнул от изумления, а Дугал уже был в его сознании, внедрившись в самые глубины еще до того, как Кьярд успел сделать еще вдох. И тут же Кьярд обмяк и стал медленно валиться на землю, скользя вдоль лошадиного бока, несмотря на то, что Дугал пытался замедлить его падение. Дугал отпустил его руку лишь ровно настолько, чтобы проскочить, согнувшись, под брюхом коня и подхватить бесчувственного слугу; и тут же он сам опустился на траву под тяжестью безжизненного тела Кьярда.

Он надеялся, что жеребец будет смирно стоять на месте и не начнет метаться. Дугалу приходилось проделывать подобное лишь несколько раз, и всегда под руководством либо Моргана, либо его отца, и ему не слишком нравилась мысль о том, что он может оступиться, пытаясь работать с сознанием Кьярда.

Но его верный четвероногий друг спокойно стоял в траве, утвердив свои копыта на мягкой почве, и лишь однажды мягко фыркнул в ухо Дугала, — а потом снова принялся щипать траву. А задача Дугала оказалась почему-то на удивление несложной, — стоило ему начать, как дальше процесс пошел сам собой с присущей ему естественной скоростью.

— Слушай меня, Кьярд, — взяв голову Кьярда в свои ладони, прошептал Дугал, сопровождая свои слова полной картиной событий, хранившейся в его собственной памяти. — Отец Дункан — мой настоящий отец, по крови, а не только отец духовный. Старый Каулай был моим дедушкой.

Мягко поплыли в ум Кьярда образы: молодой Дункан, не старше, чем Дугал сейчас, сватается к дочери Каулая Маризе. Кьярд хорошо знал и любил эту девушку.

Но он знал и молодого Ардри Мак-Ардри, убитого человеком из клана Мак-Лайнов в пьяной драке, — и любил и его тоже; и он отлично помнил, что тогда между кланами грозила возникнуть кровная вражда, несмотря даже на то, что убийца Ардри был казнен своим же кланом… и то напряжение в отношениях кланов, когда вождь Мак-Ардри и герцог Джаред Мак-Лайн, вернувшись из военной кампании, порешили, что лучше им идти разными путями, чтобы кровопролитие не разразилось вновь.

И Дункан и Мариза оказались точно такими же жертвами той фатальной драки, как Ардри и человек из клана Мак-Лайнов (его имени Дугал никогда не знал), — ведь они отлично понимали, что после всего случившегося бесполезно просить у их отцов разрешения на брак.

И потому эта пара в тот же день обменялась тайными клятвами в пустой часовне, поздно вечером, и лишь бог был их свидетелем. Когда же на следующее утро Мариза ускакала из Кулди вместе с отцом и членами своего клана, полагая, что через день-другой они с Дунканом обвенчаются уже официально, ни она сама, ни Дункан и не думали, что их краткий союз принесет плод. В конце следующей зимы Мариза родила сына, через несколько недель после того, как ее мать также родила, но дочь. Ребенка Маризы объявили рожденным ее матерью, и когда после зимнего пребывания при дворе и весенней военной кампании Каулай вернулся домой, малыш был представлен ему как его собственный сын, — а Мариза к этому времени уже умерла от лихорадки.

И никто в целом свете не знал, что младший сын Каулая на самом деле Мак-Лайн, — он как бы заменил собой убитого Ардри Мак-Ардри. Даже сам Дугал узнал всю историю целиком только предыдущей зимой, когда застежка плаща, оставленная Дугалу его «матерью», высвободила поток давно дремлющих воспоминаний Дункана, — он узнал эту пряжку, некогда принадлежавшую ему самому, и сложил вместе все кусочки головоломки.

Дугал не стал делиться с Кьярдом воспоминаниями о том, чему он с тех пор научился, — это должно было остаться между отцом и сыном.

Вскоре веки Кьярда затрепетали, глаза открылись… он уставился на Дугала с неким совершенно новым выражением особого понимания и благоговейного страха.

— А… ты… ты все еще в моем уме? — спросил он.

Дугал покачал головой.

— Я бы и вообще не стал заглядывать в твою голову, если бы знал, как можно по-другому объяснить тебе все. И я не стану больше этого делать без твоего разрешения. Так ты поможешь мне? Я должен попытаться связаться с Келсоном.

— Конечно, парнишка, — Кьярд сел и стряхнул прилипшие к его плечам и локтям сухие листья. Потом Дугал помог ему встать на ноги. — Вот только не знаю, стоит ли рассказывать об этом остальным… думаю, что не надо. Уж особенно ни к чему говорить, что ты вообще не сын Каулая. Это… это вроде бы тебе не на пользу.

Дугал пожал плечами и усмехнулся.

— Я все равно его внук, Кьярд.

— Да-да… И потому ты все равно его наследник и законный вождь клана, конечно… хотя тут вопрос, наследник ли ты герцогского титула… Ай-ай, ну и ну… тут может получиться такое… вроде как запустить кота в голубятню! Ты — наследник епископа, вот дела!

— Я только надеюсь, что я пока еще не унаследовал его герцогский титул, — пробормотал Дугал. — Кьярд, я вообще не ощущаю его!