Наплескавшись вдоволь, девчонка стянула со стула что-то серое, призванное служить рубашкой. Натянув ее на себя, она чуть не заставила меня рассмеяться: одежка ей велика и явно с чужого плеча. И при том, что эта человечка носит чужую одежду, у нее есть деньги, чтобы оплачивать недешевый ужин на двоих и покупать индэргов. Странная. Обычно человеческие самки покупают тряпки и побрякушки, а эта... Слэт,[7] как же мне любопытно. Я уже чувствую то предвкушение, с которым сталкивался, когда узнавал о новой загадке или тайне.
Еще некоторое время я наблюдал, как она ест, аккуратно подцепляя небольшие кусочки еды на вилку и осторожно отправляя их в рот. Так едят благородные, которых с детства учат пользоваться многочисленными столовыми приборами и не сморкаться в скатерть. Правда, благородные не сидят при этом на столе, болтая ногами и держа тарелку на весу. Но главное - она не рабыня. Но кто же тогда?
Доев и оставив тарелку на столе, человечка обошла кровать, чтобы лечь подальше от меня, залезла под одеяло, свернулась калачиком и почти мгновенно уснула. Поразительно: так безразлично ко мне еще никогда не относились! За все время пребывания в комнате она бросила на меня единственный взгляд, да и тот - недовольный. В ее кровати лежит кнерт, а она морщится! У меня шевельнулось плохое предчувствие, что эта девчонка доставит очень много проблем. И все будет не так просто, как хотелось бы.
Глава 3. Первое впечатление
Тех, кто различает добро и зло, победу и поражение, жизнь и смерть, даже тех, кто знает всю суть вещей, ставит в тупик поведение женщин.
Викрамачарита
Ангелина
Пробуждение было приятным. В первые мгновения. Потом я поняла, что меня кто-то нагло собственнически обнимает и при этом еще сопит в ухо. Нет, сначала я попыталась выбраться мирным способом, но когда эти огромные лопаты, по недоразумению названные руками, сжали меня крепче, пришлось пойти на отчаянные меры - дать локтем туда, куда дотянулась. А дотянулась я до общеизвестной болевой точки мужчин в паховой области. С кровати я вылетела пулей, злобно глядя на нахала, пытающегося перевести дыхание. Да ладно, не так уж сильно я и била. Скорее, неожиданно.
– Ор-р-ригинально, - прорычал нахал. - Спасти кого-то, а потом отбить ему всю мужскую гордость.
Не поняла? Я что, еще и виновата?
– А нечего руки распускать.
Вот хам: еще смеет меня в чем-то упрекать. Будто я девушка облегченного поведения. Не на ту напал! Я его спасаю, перенапрягаюсь вся, а это гад еще и лапает мое тело. Да еще кажется ждет, что я буду от этого в восторге. Ага, тоже мне Казанова. Я разборчива в своих половых связях. Настолько, что у меня их еще не было.
– А чего ты строишь из себя недотрогу? Сама ведь сняла один номер на двоих. Значит, мечтала, чтобы я тебя отблагодарил именно так.
Захотелось немедленно придушить этого придурка, но все-таки инвалидов не бьют. Особенно инвалидов умственной деятельности, а он - явно их представитель. Придется ему все объяснять по буквам, сам не поймет. Ненавижу выяснение отношений, но общество хама придется потерпеть - другие комнаты еще не освободились.
– Слушай и запоминай. Я спасла тебя только потому, что ты попросил. Это раз. Ты не в моем вкусе - я предпочитаю синеглазых блондинов. Это два. Даже если бы ты был последним мужчиной в мире, я бы не переспала с тобой добровольно, потому что ты чурка невоспитанная. Это три. И как только ты поправишься и сможешь продолжить свое путешествие, убирайся на все четыре стороны, чтобы я тебя больше в жизни своей не видела. Это четыре.
Я говорила тихо, из последних сил сдерживая себя. И плевать, что он сильнее меня и одним движением может свернуть мне шею - сейчас он слаб, как котенок. Поэтому, повернувшись к разозлившемуся невеже спиной, я принялась рыться в сумке. Раздался стук. Открыв дверь, я увидела довольно симпатичного парня - голубоглазого блондина! Довольная улыбка сама выползла на лицо. Сейчас я кому-то нос утру!
– Леди, я принес вам ваши заказы. Мое имя Винсент, я внук портного Крима.
Он протянул мне бумажные пакеты, в которых оказалась готовая одежда, сапоги и туфли. Поблагодарив его улыбкой, я отметила, что заинтересовала парня. Мелочь, а приятно.
– Леди позволит узнать, чем она занята вечером?
Изящный поклон. Ну, то, что имя мое не спрашивает, понятно - он полдня вчера крутился в лавке, пока я беседовала с дедушкой Кримом. Кстати, это великолепная возможность. И не придется тратить вечер на спасенного. Можно будет развлечься.
– Леди ужинает с вами, Винсент. Зайдите за мной в семь. А пока я занята. И будьте так добры, предупредите хозяина, что завтрак нужно принести в комнату.
Вежливо улыбнувшись и отдав три золотых монеты (хорошая одежда - дорогое удовольствие), я захлопнула дверь. Дура я. Ведь назло своему соседу по кровати это сделала. Ну на кой мне этот парень, я же через пять дней уеду и не вспомню о нем? Дура, она и в другом мире дура. Хотя я еще не уверена, что у меня не шизофрения, и я действительно нахожусь в другом мире. Отложив в сторону моральные терзания, я начала распаковывать покупки. Плащ оказался невероятно красивым: глубокого зеленого цвета с оранжевой вышивкой. Походная одежда тоже оказалась выше всяких похвал, как и перчатки с бельем. А от платья из мягкой переливающейся голубой ткани, с красивейшей серебряной вышивкой, вообще взгляд невозможно было оторвать. Наверняка дочь Криму помогла - она слывет лучшей вышивальщицей в городе. Да еще и туфли в тон. И сапожки мягкие, но крепкие, видно сразу, что надежные. Я аж мурлыкнула от удовольствия.
Вещи для моего нечаянного соседа тоже были красивы: черная шелковая рубашка с серебряной вышивкой взамен утраченной. Лохмотья я не выкинула, а принесла портному, чтобы дать ему хоть какое-то представление о фигуре этого нахала. Еще две простых рубашки, из плотной ткани - черная и серая - и две пары черных брюк. А также черная кожаная куртка с серебряными заклепками и добротные сапоги, тоже черные. И даже плащ черный с серебряной застежкой. Вот какую заботу я о нем проявила! А он взял и все опошлил. Впрочем, он еще не знал, что половина пакетов предназначена для него, - я их не распаковывала, удовольствовавшись простым заглядыванием внутрь и ощупыванием. Зато на себя сразу напялила один из походных костюмов, состоявший из плотных черных штанов, рубашки красного цвета и черной жилетки, подчеркивающей тонкую талию. Волосы я заплела в две смешные косички, решив, что теперь можно ходить и без шапки - ориентировок на меня пока еще не было. По крайней мере, на главном позорном столбе Биира. Если бы были, я бы прихватила на память - дома похвастаться.
