«Вот и еще одно свидетельство расчетливости и подлости драконов», — ехидно заметил Эдриан.
— Не отвлекайся! — потребовала я у феи, опять проигнорировав высказывание своего постоянного спутника. Встала и прошлась по комнате, разминая затекшие после долгого сидения ноги, при этом не спуская с Ульрики глаз. — Что такого особенного в этом ритуале?
— То, что в ходе его жених должен убить невесту, — безмятежно отозвалась Ульрика.
Надо признать, я ожидала, что ритуал окажется каким-нибудь весьма малоприятным действием. Что скрывать, все эти недомолвки и загадочные намеки давно настораживали меня. Но подобное даже для меня оказалось из ряда вон выходящим. Арчер намеревался убить меня? Чушь какая-то, полная дикость!
— Не может быть! — потрясенно пробормотала я, как-то сразу почувствовав, как ослабли мои колени, и с размаха уселась в единственное кресло. Оно оказалось ниже и тверже, чем представлялось, и я болезненно ойкнула.
— Может, может! — подтвердила Ульрика. Со лживым сочувствием вздохнула, при этом даже не пытаясь скрыть выражение восторга на своем лице, и продолжила: — Как по-твоему, откуда берут начало многочисленные легенды, в которых драконы похищают девушек, а потом жестоко с ними расправляются? Именно из этой традиции. Во время первой брачной ночи твой ненаглядный Арчер должен будет воткнуть тебе кинжал в сердце.
— Вот дурные! — Фрей удивленно помотал головой. — Как будто в первую брачную ночь больше заняться нечем, чем убивать свою новоиспеченную жену.
— Ничего не понимаю! — Я уже сбилась со счета, сколько раз данная фраза прозвучала сегодня в этой комнате. — Но почему?..
Ульрика лишь равнодушно пожала плечами. Судя по всему, она более не желала отвечать на мои вопросы, здраво рассудив, что ее задача на этом выполнена.
— Ну и парочка у вас, — продолжал громогласно недоумевать Фрей. — Все какие-то ритуалы да обряды, причем смертельные для какой-либо стороны. То ты собираешься вытащить жениха из заточения, при этом зная, что он после освобождения намеревается сделать что-то, что наверняка убьет его. А теперь оказывается, что прежде он планировал заколоть тебя. А в чем смысл-то всех этих так называемых развлечений? Нет чтобы, как все обычные люди, просто жить и наслаждаться друг другом и своей любовью.
— В том-то и дело, что, как я уже говорил, ни Арчер, ни ваша подруга не являются обычными людьми, — вместо меня ответил Морган.
Я вздрогнула от неожиданности и посмотрела в сторону двери. Как и следовало ожидать, несносный маг стоял у порога, небрежно привалившись плечом к косяку. Да, стоит отметить, что появляться он умеет совершенно бесшумно. Интересно, давно ли слушает наш разговор?
— И все равно не понимаю. — Фрей запустил пятерню в свои сальные, давно не мытые волосы и ожесточенно заскреб в затылке. — Ладно, предположим, все так, как говорит Ульрика. Но какое отношение этот отвратительный свадебный обряд имеет к некоему ритуалу, который задумал Арчер и который вроде как убьет уже его? — затем поразмыслил еще пару секунд и намного тише осведомился, стыдливо покраснев при этом: — И я никак не пойму: каким образом драконы размножаются? Если они своих невест сразу после свадьбы тогось, то кто им детей-то рожает?
— Поскольку драконы относятся все-таки к рептилиям, то они не рожают детей, а несут яйца, — проговорил Морган.
Все! Это послужило последней каплей для меня. Слишком безумным стал этот разговор, и я сначала хрюкнула от подступившего к горлу хохота, потом согнулась пополам от приступа дикого и совсем неуместного веселья. Просто в этот момент перед моим мысленным взором стала картина, как нейна Деяна, эта холеная красавица, сидит, нахохлившись, в самом обычном гнезде, высиживая самые обычные яйца.
Спустя несколько секунд к моему смеху присоединился раскатистый басистый голос Фрея, которого, видимо, посетила какая-нибудь похожая картина. Ульрика и Морган к нашему веселью не присоединились, хотя последний широко улыбался, глядя на нас.
— Мика в гнезде! — наконец с трудом выдавил из себя Фрей и промокнул рукавом выступившие на глазах слезы. — Бред какой-то!
— Бред, — подтвердил Морган. — Полный бред. Видите ли, у драконов и людей слишком сильно отличается анатомия и физиология. Пожалуй, те же тролли ближе к человеческому племени, чем крылатые ящеры. Потому и потребовался этот свадебный ритуал. Ульрика рассказала вам про то, как он выглядит со стороны, но умолчала, что на самом деле происходит во время него. Впрочем, ее молчание можно понять. Она фея, то бишь жить не может без мелких пакостей. А тут ее даже во вранье не уличить.
— Иначе говоря, смертью невесты свадьба все-таки не заканчивается? — искренне обрадовалась я, даже не разозлившись на Ульрику из-за очередной выходки.
— Нет, конечно же, нет. — Морган покачал головой, усмехнувшись при виде моей радости. Загадочно добавил: — Можно сказать, она ею только начинается.
И опять замолчал, словно и без того сказал больше, чем планировал.
Я со свистом втянула в себя воздух. Нет, просто немыслимо, как сильно меня раздражает этот маг! Пожалуй, еще никто и никогда меня так не раздражал. Но стоит заметить: многочисленные предупреждения Эдриана все-таки возымели действие, и я не сорвалась на крик, требуя у этого несносного типа немедленно выложить все, что он знает о брачных ритуалах драконов. Вместо этого я несколько раз глубоко вдохнула, беря разбушевавшиеся нервы под контроль, после чего нарочито вежливо спросила:
— Быть может, вы будете настолько любезны, что поведаете мне об истинной сути этого ритуала?
— А Арчер, стало быть, вам еще ничего не рассказывал? — на всякий случай уточнил Морган то, что и без слов было понятно.
— Нет, — коротко обронила я, уставшая объяснять это каждому.
— Даже не знаю, вправе ли я в таком случае говорить с вами, — вернул той же монетой Морган, говоря с такой ледяной вежливостью, что у меня заныли зубы.
Я знала, что он издевается надо мной. Это было понятно по блеску его глаз и усмешке, таившейся в уголках губ. Правда, не понимала, чего именно он добивается. Желает, чтобы я вышла из себя, накричала на него и тем самым позволила ему быть более грубым и наконец-то оставить роль гостеприимного хозяина? Звучит правдоподобно. В пещере Морган упомянул, что не воюет с женщинами. Что, если ему необходимо некое действие с моей стороны, чтобы переступить эту черте? Но есть и куда более простое объяснение. Как-никак я невеста его заклятого врага, то есть он по определению не может испытывать ко мне добрых чувств. Вот и изводит всеми возможными способами. Если я покажу, как меня раздражает эта дурная привычка останавливаться на самом интересном, то лишь позабавлю его, поскольку тем самым продемонстрирую свою слабость. Нет, такого удовольствия я ему не доставлю!
