– Не оставляй меня, сволочь! – нерешительно крикнул Зимин, но никакого эффекта на Ляжку это не произвело.
Оставалось искусственное дыхание.
Зимин плюнул.
– Не, барбос, – сказал он. – Целовать я тебя не буду. Сам себя целуй.
Но потом Зимин вспомнил мать Ляжки.
Мать Ляжки была несчастной женщиной, это было по ней здорово видно. Ляжка же являлся ее единственной отрадой в жизни и опорой ее старости. Именно Ляжка должен был поднести ей кружку воды в последний момент и вызвать команду из крематория.
Однажды мать Ляжки выручила Зимина – на него напали незнакомые хулиганы из соседнего района, а мать Ляжки вызвала милицию. А прошлым летом, когда они уезжали в деревню, Зимин встретил мать Ляжки на вокзале. Она мыла полы в кассовом зале и в туалетах, Зимин кивнул ей, но она сделала вид, что его не узнала.
И вот, глядя на тело ее безжизненного сына, Зимин пожалел эту несчастную женщину, проникся состраданием к ее безрадостной судьбе и сказал:
– Ладно уж, хрен с вами, золотые рыбки.
Зимин огляделся, никого вокруг не было.
– Вот бы уж никогда не подумал…
Зимин опустился на колени, набрал в легкие побольше воздуха, еще раз плюнул, прижался к губам Ляжки и выдохнул. А потом для верности стукнул кулаком в область ляжкиного сердца.
На третий удар Ляжка зашевелился и попытался обнять Зимина.
– Ты чего, придурок! – Зимин отскочил. – Я не твоя сестра!
– Где я? – Ляжка выплюнул песок и сел. – Где?
– Добро пожаловать в сон. – Зимин плюнул, вытер губы рукавом, затем плюнул еще раз.
– Это сон? – переспросил Ляжка.
– Да, баклан, это сон. Не самый приятный, правда…
Зимин поднялся на ноги и осмотрелся основательнее.
Пустыня простиралась и направо, и налево, и впереди тоже была пустыня. И пустыня эта наводила грусть. За спиной пустыни не было, там были горы, но не рядом, в нескольких километрах. Метрах в двухстах торчал накренившийся столб. Не простой столб, не телеграфный, а верстовой. Крашенный в черно-белую косую полоску. С поперечным куда-то указателем.
Совсем как в фильмах по книжкам Гоголя, подумал Зимин. Интересно…
– Ты чо, подсыпал мне что-нибудь? – перебил мысли Ляжка. – Или что…
– Это твой диск поганый подсыпал, – ответил Зимин. – Едва запустили, как бах – и тут!
– Возвращай меня назад, – сказал Ляжка. – Давай, давай, быстро! Быстро!
– Чего? – не понял Зимин.
– Давай назад, – Ляжка вскочил на ноги и принял грозный вид. – Давай, возвращай!
Зимин промолчал.
– Возвращай! – завизжал Ляжка. – Домой хочу!
Он подступил к Зимину, но Зимин предупредительно выставил вперед кулак.
– Не булькай, – сказал Зимин. – Я, между прочим, тебя спас. И вообще, все будет путем.
– Каким путем?! – запричитал Ляжка. – Мы неизвестно где, кругом пустыня… А вдруг мы в Ираке?
– Зря я тебя откопал, – разозлился Зимин. – Лучше бы ты сдох в песке, скарабеи бы тебя лучше сожрали. Мы в Стране Мечты, ясно? В «Месте Снов»!
– У тебя такие мечты?! У тебя такие сны?!
И Ляжка повел головой от края до края.
– Да, у меня такие, – сказал Зимин. – И вообще, заткнись. Видишь, столб? Надо туда идти.
– Почему туда?
– Почему? Это же ежу понятно почему. Куда еще-то?
– Я не пойду, – Ляжка сел на песок.
– Как хочешь, – Зимин хрустнул костями. – А я пойду.
И Зимин направился к столбу.
– Подожди! – Ляжка побежал за ним. – Я с тобой.
Вблизи столб выглядел не так киношно и игрушечно. Краска слезала черно-белыми лепестками, древесина потрескалась, и в ней явно гнездились короеды, табличка указывала куда-то в пустыню. На ней еще было что-то написано, но буквы практически стерлись, и прочитать Зимин ничего не смог. Разобрал только букву «W», а больше ничего не разобрал.
Тогда Зимин взял и постучал по столбу кулаком.
Ничего не произошло. Зимин постучал сильнее.
– Что ты делаешь? – спросил Ляжка.
– Думай логически. Если он тут торчит, значит, не спроста. Если мы вывалились рядом со столбом, надо к нему подойти.
– А может, наоборот, надо от него идти? А может, он просто тут торчит?
– Просто ничего нигде не торчит, – поучительно сказал Зимин, – ты-то, Ляжка, должен это знать.
Зимин пнул столб ногой.
– Ну? – спросил Голос. – Чего надо?
– Я же говорил! – подмигнул Зимин Ляжке. – Этот столб неспроста тут!
Зимин пнул еще раз.
– Копыта не распускайте! – сварливо сказал Голос. – А то крупно пожалеете! Оба. Опять какие-то болваны…
– Где мы? – спросил Зимин.
– Да, где?! – высунулся из-за плеча Ляжка. – Мы хочем знать!
– Где-где, – сказал Голос. – В Караганде! Не видите, что ли? Что за тупые вопросы, честное слово! Опять идиотов каких-то прислали…
– Я еще раз спрашиваю: где мы? – спросил Зимин уже строже.
– Для особо тупых обезьян отвечаю, – Голос стал громче. – Вы, там, где вы хотели быть. То есть в Месте Снов. В Стране Мечты. В Земле Обетованной. В Зазеркалье. На Острове Грез. В Полях, Богатых Дичью. В Эльдорадо. В Городе Счастья. В Северных Садах Семирамиды. В Беловодье. В Шамбале. В Валгалле. В Чудном Краю. В Там, Где Нас Нет. В…
– Понятно, понятно, – перебил Зимин. – А сам-то ты кто?
Вокруг никого не было, так, один бессмысленный желтый песок. И Голос.
– Не бойтесь, я не глюк, – сказал Голос. – А вы не в Кремниевой Долине. Ты, тощий, чего вертишься как собака, все равно меня не увидишь, я рассредоточенный.
– Какой? – Зимин огляделся вокруг еще разок – так, на всякий случай.
– Рассредоточенный, полено! Клянусь Святым Январем! Что мне все время такие кретины-то попадаются! Хоть бы один толковый, а! А ты, жиртрест, чего зенками лупаешь, я не бутерброд.
– Где я? – грустно спросил Ляжка. – Где я?
Он пнул песок и всхлипнул.
– Ну, нет, это все! – произнес Голос. – Пускай меня скорей сосредоточат! Я больше не могу! Нет, не могу. Почему именно я? Почему именно я должен выслушивать эти бесконечные вопросы?! «Где я?», «Где я?» Где? Ты в своей мечте, пузан, вот ты где!
– Моя мечта совсем не такая, – промычал Ляжка. – Она другая…
– Конечно же, не такая, – хмыкнул Голос. – Ты хотел бы оказаться в колбасном цехе. В бесплатной пончиковой. В пельменной. В шпротной. В блинной. Я уж не говорю про другие места, где ты мечтаешь оказаться. А это всего лишь Страна Мечты.
– Чего?
– Ты еще и глухой, – вздохнул Голос. – Везет мне… Прошлый придурок, когда узнал, куда попал, рыдал целый день. Или рыгал целый день?! Наверное, он делал и то и другое. Надеюсь, вы не будете…
– Значит, я в Игре? – спросил Зимин.
– Наконец-то он понял! – сказал Голос. – Наконец-то он осознал! Да, полено, ты в Игре! Ты хотел быть в игре – и ты в Игре! И этот тупорылый тоже. Вообще-то, он не должен тут быть, он случайно попал, прицепом. В нагрузку. Но он тоже в Игре!
