Юноша вздохнул:
— Вы происходите из рода чародеев. Вашим отцом был один из магов Азерота, некто Нилас Аран. Вашей матерью была Эгвинн, что может быть как титулом, так и именем, переходившим по наследству, по меньшей мере, на протяжении восьми столетий. Вы выросли в Азероте и знали короля Ллана и лорда Лотара с самого детства. Но помимо этого… — Кхадгар помолчал и тихо закончил: — Ничего.
Медивх, глядя на угли жаровни, кивнул.
— Что ж, это уже нечто. Это больше, чем смог бы раскопать кто-либо другой.
— А ваше имя означает «Хранитель Тайн», — добавил Кхадгар. — На наречии Высоких Эльфов. Это я тоже выяснил.
— И это слишком верно, — отозвался Меди их. Внезапно он показался юноше очень усталым. Некоторое время он молчал, глядя на угли. — Эгвинн — не титул, — произнес он, наконец. — Это просто имя. Имя моей матери.
— В таком случае было несколько женщин с этим именем; возможно, это было родовое имя, — предположил Кхадгар.
— Только одна, — хмуро ответил Медивх.
Кхадгар издал нервный смешок:
— Но тогда получается, что ей…
— Ей было более семиста пятидесяти лет, когда она родила меня, — ответил Медивх, коротко хмыкнув. — Я был поздним ребенком. Это одна из причин, по которым Кирин Тор интересует содержимое моей библиотеки. Почему они и подослали тебя ко мне — разузнать обо всем этом.
— Господин, — произнес Кхадгар настолько жестко, насколько посмел. — По правде говоря, каждый из магов Кирин Тора, не считая верховного, хочет, чтобы я разузнал о вас хоть что-нибудь. Я удовлетворю их желания в меру своих возможностей, но, если существуют такие вещи, которые вы захотите оставить в тайне, я пойму…
— Если бы я сомневался в этом, ты не смог бы пройти через лес, — вдруг посерьезнев, перебил Медивх. — Мне нужен кто-то, чтобы привести в порядок и рассортировать мою библиотеку — это для начала; затем мы будем работать в алхимических лабораториях. Да, ты прекрасно подходишь мне. Видишь ли, я знаю, что означает твое имя, так же как и ты знаешь, что означает мое. Мороуз!
— Я здесь, господин, — отозвался служитель, внезапно появляясь из тени.
Кхадгар вновь вздрогнул.
— Проводи парня вниз в его комнату и позаботься, чтобы он поел. У него был тяжелый день.
— Несомненно, господин, — поклонился Мороуз.
— Один вопрос, мастер, — обернулся Кхадгар и тут же поправился; — Я хотел сказать — Mar-Повелитель, господин.
— С этого момента зови меня Медивх. Я откликаюсь также на Хранителя Тайн и еще на несколько других имен, хотя не все из них широко известны.
— Что вы имели в виду, когда сказали, что знаете, что означает мое имя?
Медивх улыбнулся, и комната вновь показалась юноше теплой и уютной.
— Ты не говоришь на языке гномов, — отметил маг.
Кхадгар покачал головой.
— Мое имя на языке Высоких Эльфов значит «Хранитель Тайн». Твое же на древнем наречии гномов означает «Верный». Будем надеяться, что ты оправдаешь свое имя, юный Кхадгар. Верный ученик.
Мороуз проводил молодого человека до отведенной ему комнаты, располагавшейся на полпути к подножию башни. Он шаркал вниз по ступенькам, по дороге объясняя новоявленному ученику здешние порядки своим скрипучим отрывистым голосом. Трапезы в башне Медивха не отличались изысканностью — овсянка и сосиски по утрам, холодный ленч и обильный сытный обед, состоявший, как правило, из тушеного или жареного мяса с овощами. После вечерней трапезы кухарка, как правило, уходила к себе, но в кухне всегда оставалось что-нибудь поесть. Медивх вел образ жизни, который можно было лишь с известной долей снисходительности описать как беспорядочный, и у управляющего с кухаркой ушло немало времени, прежде чем они научились приспосабливаться к нему.
Мороуз сообщил юноше, что, став помощником, а не слугой, тот будет лишен такой роскоши, как собственное расписание. От него потребуется находиться под рукой постоянно, чтобы иметь возможность помогать мастеру в любой момент, когда тот сочтет нужным.
— Я и не ждал другого, ведь я его ученик, — возразил Кхадгар.
Мороуз обернулся, они как раз проходили по длинной галерее, выступавшей над просторным залом, предназначавшимся то ли для приемов, то ли для балов.
— Пока что еще не ученик, парень, — проскрипел он. — Это работа помощника — не ученика. Помощники тут уже бывали. Учеником не стал ни один.
Кхадгар нахмурился, по его лицу разлился жаркий румянец. Он не ожидал, что в магической иерархии может оказаться уровень ниже ученика.
— И сколько же времени должно пройти…
— Право, не могу сказать, — ответствовал служитель. — Пока что еще ни один не сумел подняться так высоко.
Кхадгару пришло на ум сразу два вопроса, и, поколебавшись, он задал первый из них:
— И сколько здесь было других… помощников?
Мороуз выглянул за ограду галереи, и его глаза затуманились. Юноша не мог понять, то ли служитель просто задумался, то ли заданный вопрос поставил его в тупик. Зал внизу был почти пуст — там стоял лишь массивный стол и несколько стульев. Значит, Медивх не часто устраивает банкеты.
— Несколько дюжин, — ответил наконец старик. — Самое малое. Большинство из Азерота. Один эльф. Нет, эльфов было два. Из Кирин Тора ты первый.
— Несколько дюжин! — ахнул Кхадгар, и его сердце упало при мысли, сколько раз Медивх встречал молодых будущих магов, поступавших к нему на службу.
Потом он задал свой второй вопрос:
— И долго они здесь продержались?
Мороуз, хмыкнув, ответил:
— Несколько дней. В отдельных случаях — несколько часов. Один из эльфов не сумел даже добраться до верха лестницы. — Он постучал пальцем по заслонке с одной стороны своей высохшей головы. — Видишь ли, они здесь видели кое-что. Всякие вещи.
Вспомнив фигуру над входом в башню, юноша молча кивнул.
Наконец они добрались до комнаты Кхадгара, располагавшейся в боковом коридоре недалеко от банкетного зала.
— Устраивайся, — сказал Мороуз, вручая Кхадгару светильник. — Уборная в конце зала. Под кроватью есть горшок. Когда приведешь себя в порядок, спускайся в кухню. Кухарка для тебя что-нибудь подогреет.
Комната представляла собой узкий клин в теле башни; она скорее походила на келью монаха-отшельника, нежели на жилище мага. Узкая кровать вдоль одной стены, не менее узкий письменный стол вдоль другой, над ним — пустая книжная полка. Высокий шкаф для одежды. Кхадгар швырнул в шкаф свою сумку, не открывая ее, и подошел к окну.
Окно представляло собой узенький кусочек стекла в свинцовой раме, вращавшейся на центральном стержне. Кхадгар толкнул одну сторону, и оно медленно повернулось на оси; из-под рамы показалась струйка загустевшего масла.
С этой точки, располагавшейся довольно высоко над землей, открывался вид на окружавшие башню круглые холмы, серые и голые в свете двух лун. Теперь, глядя сверху, юноша окончательно убедился, что холмистая местность действительно когда-то была кратером, выветрившимся и источенным прошедшими годами. Может быть, какая-то гора была вырвана со своего места, словно гнилой зуб? Или, возможно, кольцо холмов вовсе не поднималось над землей, а, напротив, другие горы, окружающие это заколдованное место, выросли слишком быстро, оставив лишь эту долину?
