Дубовая ветка протянулась на удивление низко, и сейчас, когда я распрямила спину, ведьма сидела не так уж и высоко надо мной.
Я усмехнулась.
– Навряд ли история стоит того, чтобы быть рассказанной в Запретном…
Я запнулась. Название «Запретный Лес» не казалось уместным сейчас, когда я находилась именно здесь и разговаривала с ведьмой. В конце-то концов, это название придумали люди, да и не самые лучшие из них, а инквизиторы, которые, собственно говоря, и издали запрет на посещение этого места. Запрет был сам по себе смешон: ведьмы всё равно не пускали в свой лес тех, кого не хотели. Именно поэтому инквизиторам пришлось, скрепя сердце, прекратить на них охотиться, дабы не чувствовать себя всякий раз полными идиотами. Однако, чтобы сохранить хорошую мину при плохой игре, инквизиторы обставили дело так, будто именно они, по собственной инициативе, закрыли лес для людей и таким образом изолировали ведьм от общества добропорядочных прихожан.
– А как вы называете свой лес? – спросила я вслух.
– Можешь называть его Запретным Лесом, – усмехнулась Нурит. – Мне нравится это имя. Оно меня забавляет.
– Ладно, – не стала возражать я. – Так вот, не думаю, что моя история заслуживает того, чтобы быть здесь рассказанной. Ничего особенно интересного в ней нет. Равно как и ничего благородного, самоотверженного или поучительного.
– Обожаю неблагородные и непоучительные истории, – с энтузиазмом сказала ведьма.
– Ладно. – Моё дело предупредить. – На самом деле у меня всё на редкость банально. Я сбежала из-под венца.
Ведьма заинтригованно подалась вперёд.
– Так-таки из-под венца?
– Ну, не в буквальном смысле, конечно. Это было бы уж слишком пафосно. Зачем же тянуть до самой свадьбы? Я сбежала заблаговременно, за пару недель.
– Кто был инициатором свадьбы? – осведомилась Нурит.
– Дядя, – отозвалась я, снова ложась на траву и переводя взгляд на небо. – Он был моим опекуном. А тут подвернулась сильно выгодная партия. Я же, понимаешь ли, из графского рода. – Я саркастически скривила губы. – Должна была соответствовать.
– А кем был жених, если партия такая уж выгодная? – поинтересовалась ведьма. – Что, сынок какого-нибудь маркиза? Или герцога?
– Да нет, тоже граф. Но из сильно богатой семьи, и земель у них побольше, – объяснила я.
– И чем он так тебе не понравился? – Нурит говорила без упрёка, просто любопытствовала. – Что, старый был?
– Да нет, – возразила я. – Возраст вполне подходящий. Мне было девятнадцать, ему – двадцать один.
– Значит, сильно страшненький? Прыщавый, плешивый, косоглазый?
Представив себе эту картинку, я закашлялась и поспешила приподняться на локте.
– Да нет, нормально он выглядел. Ну, не писаный красавец, конечно, но и не урод. Парень, как парень.
– Тогда почему ты от него сбежала? – склонила голову набок Нурит.
– Не знаю, как сказать, – протянула я, после чего подозрительно покосилась на ведьму.
Зачем она задаёт все эти вопросы?.. Я попыталась навести порядок в собственных мыслях и эмоциях, связанных с несостоявшейся когда-то свадьбой. Как-никак прошло четыре года. Теперь обо всём можно подумать и поспокойнее.
– Ну, во-первых, это просто был не тот человек, с кем мне хотелось провести бок обок всю оставшуюся жизнь, – начала объяснять я. И тут же отчего-то застеснялась собственных слов. – Да, знаю, звучит наивно, романтично и безответственно. – Я поспешила осудить себя сама, прежде чем это сделают другие. – Но пойми: не так уж это и несерьёзно. Речь ведь не о докучливом соседе на светском ужине. И даже не только о партнёре по постели. Мне пришлось бы жить рядом с ним десятилетиями, да ещё и растить общих детей.
Эта мысль заставила меня поморщиться.
– Но было ведь что-то ещё? – предположила Нурит.
Предположила? Или точно знала?
– Да, – согласилась я. – Было. Я видела, какую жизнь вела моя тётя и мать этого парня. – Надо же, сколько лет прошло, а язык всё ещё не поворачивался сказать «жениха». – И прекрасно осознавала, что меня ждёт то же самое. Если бы речь шла о том, чтобы принимать реальное участие в делах графства, заниматься политикой, судами, законами, созданием всевозможных учреждений, да мало ли… Знаешь, мне кажется, тогда бы я осталась. Даже с ним.
Я сказала это и сама удивилась тому выводу, который только что сделала. А затем встретила внимательный взгляд ведьмы.
– Продолжай, – кивнула она.
– А что тут продолжать? – Я снова вернулась к прежнему тону. – Там всё было понятно изначально. Дом, хозяйство, присматривать за слугами, выбирать цвет гардин, с чувством собственной значимости участвовать в благотворительных мероприятиях, от которых в действительности никому нет никакого проку. И ещё непременно организовать какой-нибудь женский кружок, знаешь, что-нибудь вроде… сообщество дам, борющихся за введение в моду сиреневых тканей.
Нурит рассмеялась.
– В общем, я собрала кое-какие вещи и сбежала, – заключила я. – Хотела делать что-нибудь более стоящее. Что-то, что соответствовало бы моим собственным способностям. Как-то себя проявить. За год да этого как раз произошло Вторжение. Проникших в мир тъёрнов стали преследовать Охотники. А у меня альтер-способность Вещательницы. Вот так, собственно, всё и получилось.
Я развела руками, давая понять, что рассказ окончен.
– И как идёт работа? – сменила тему ведьма. – Многих тъёрнов вам удаётся отправить назад?
– Прилично, – ответила я. Разговор, наконец-то, входил в то русло, в котором я чувствовала себя более уверенно. – Скажем так, больше половины из тех, с кем приходится иметь дело.
– Это хороший результат, – серьёзно заметила Нурит. – Значит, ты – хорошая Вещательница.
– Наверное, – согласилась я.
– И долго ты собираешься быть Охотницей?
– А почему ты спрашиваешь? – удивилась я.
Ведьма последовала моему примеру и устремила взгляд в синеющее над лесом небо.
– Охотники выполняют важную миссию для этого мира, – задумчиво ответила она. – Но быть Охотником нельзя слишком долго. Преследуя тени, можно забыть про свет. А если всю жизнь защищаешь мир, врагов будешь знать в лицо, но рискуешь рано или поздно позабыть, что именно защищаешь.
– Надеюсь, мне пока ещё до этого далеко, – откликнулась я. – А там – уж как будет угодно Создательнице. Хотя что я несу? «Создательница»…
Я скептически усмехнулась и бросила на Нурит извиняющийся взгляд.
– Ты не веришь в богов? – с интересом спросила она.
– А ты веришь? – фыркнула я в ответ.
– Трудный вопрос, – признала ведьма.
– Да? А для меня он лёгкий, – заявила я. – Если исходить из той предпосылки, что богов не существует, слишком многое становится проще объяснить.
