Да, это всего лишь легенда - одна из многочисленных, красивых сказок на ночь, но Поющий лес носит дурную славу: не каждый мог войти в его объятия и выйти оттуда живым.
Я почувствовала, что мы почти у цели - Старшей уже почти не было видно, а Младшая вот-вот коснется горизонта.
- Катерина, не отставай!
Сливовое небо потемнело еще больше, алые оттенки заката почти рассосались, лишь местами небеса сохраняло голубые цвета; звезд не было, как и луны.
- Катерина! - внезапно осознав, что она не идет за мной, я обернулась и увидела ее, сидящей на земле в своей привычной позе "Не потерплю возражений".
- Я устала. И я не хочу идти в лес.
К сожалению, бабушка воспитала меня слишком правильно: совесть не позволяла бросить Катерину, одну и беспомощную, и пойти своей дорогой, хотя и очень хотелось ...
- Придется. Вставай! - я подскочила к ней и потянула за руку, но это не дало никакого толку - Катерина продолжала сидеть на земле, упрямо поджав губы.- Вставай!
- Нет!
- Что за капризы, как у маленькой девочки? - к беспокойству, точившему меня изнутри, прибавилась и злость на спутницу.
Еще немного, и я вышла бы из себя. А с моими способностями, с которыми я сама знакома лишь частично, это делать строжайше запрещено.
- Мы могли пойти дальше, не сворачивая с тропы! И тогда бы вышли к деревне или городу! У нас была бы еда и вещи! И кров! - казалось, что еще немного, и она расплачется.- Но вместо этого ты ведешь нас в лес! И не просто в лес, а в Поющий!
- Прекрати хныкать и вставай,- в моем голосе заиграли недоброжелательные стальные нотки.
- Хватит мне указывать! - теперь к истерике и нытью присоединилась и оскорбленная гордость - прекрасное трио; я посмотрела на Младшую - она коснулась своим бледно-розоватым краем линии вечернего горизонта. Уйдет Младшая, и скоро ночь заступит в свои владения.
- Хорошо,- гнев плескался во мне, и чаша терпения, переполненная, была готова вот-вот опрокинуться.
Но я с огромнейшим трудом удержала себя: просто стояла, держа руки за спиной, чтобы Катерина не видела моих кулаков, стиснутых до такой степени, что побелели костяшки и ногти впились в кожу.
- Никакого давления. Ты теперь сама себе хозяйка: я иду своей дорогой, ты своей. И никто тебе больше указывать не будет. Прощай,- резко повернулась к ней спиной и пошла к лесу, тень от чьей высокой стены деревьев, стоящих подобно стражам, скоро накрыла меня и полностью поглотила.
Меня не мучила совесть. Даже если бы она постаралась это сделать, то гнев, кипящий, будто масло на огне, тотчас пресек любые попытки изменить принятое решение.
Единственный раз я остановилась перед тем, как сделать шаг в Поющий лес, это когда мне показалось, будто я услышала свое имя ... но прислушавшись, не обнаружила ничего, кроме скрипа деревьев и тишины.
Стоило мне переступить некую невидимую черту, ощутимую лишь шестым чувством, как невидимый канат, притянувший меня в Поющий лес, пропал. Вероятно, тот, кто меня пригласил в чащу, хотел, чтобы я нашла жилище или его самого самостоятельно.
Задачка не из простых, однако, тем интересней узнать, кто же этот гостеприимный хозяин. Также в сложившейся ситуации отчетливо проскальзывал вызов, поэтому отступить я не в праве: во-первых, мне просто-напросто некуда отступать, а во-вторых, любопытство после недолгих пререканий со здравым смыслом все же взяло вверх.
Я двинулась вглубь, полагаясь всецело на свой внутренний голос. Безумно звучит, не правда ли?
Мне повезло: эта ночь была лунная. Спустя час после заката на темное беззвездное небо выплыла полная луна. По мне, она была похожа на монету, забытую рассеянным купцом на небесном прилавке из черного дерева.
Серебристый свет проник сквозь кроны, падая на землю неровными изрезанными полосками - Поющий лес преобразился, словно луна придала ему некого очарования, пробудив.
И тотчас, будто отвечая на мои мысли, заскрипели деревья, хотя ветра не было и в помине.
Я прислушалась к знаменитой песне деревьев ... Можете меня считать сумасшедшей - последняя моя выходка с поиском Таинственного Хозяина (назовем его так условно) явное тому доказательство, но, слушая тонкий, даже тягучий скрип, которым обменивались лиственницы, я действительно готова была принять его за мелодию ... Мелодию, сотканную из тихого шелеста листвы, успокаивающего, даже слегка убаюкивающего, скрипа: протяжного и короткого, громкого и едва слышного, - последним обменивались совсем юные елочки, и тишины, не той, что зовет гробовой или звонкой, а мягкой, обволакивающей, подобно одеялу и готовящей тебя ко сну ...
Я опомнилась только тогда, когда едва не слетела в овраг. Мотнув головой, прогнала остатки странного сладкого наваждения и теперь уже с толикой опаски взглянула на возвышающихся надо мной древесных великанов.
Их колыбельная одновременно прекрасна и ужасна до мурашек, разбегающихся по спине. Поющий лес вполне уже начал оправдывать свое звание зачарованного места.
А я все шла и шла, не сворачивая ни вправо, ни влево - только прямо, в самое сердце леса. Там меня ждут.
Возможно, моя дорога может показаться скучной: кругом ночной лес, поющий колыбельную (даже после того, как я сопротивлялась этой мелодии, все равно пару раз едва не задремала), животные - иногда их голоса присоединяются в общий хор, вплетаясь с удивительной точностью, и, конечно же, луна, внимательно следящая за моим путем и освещающая его. Она сейчас единственный, кто мне помогает, пусть и сугубо ради своего интереса.
Также моя дорога может показаться страшной, но я почти ничего не чувствовала: страх куда-то исчез, со скукой я бороться умею, семена сомнений в правильности поступка еще не взросли, поэтому единственное, что я испытывала - беспокойство.
Да и то не за себя, а за Катерину. Все-таки, она сейчас где-то одна, растерянная и главное - не имеющая никаких навыков выживания. Что же с ней будет?
Устав, я опустилась на полусгнивший пень.
Немножко посижу и продолжу дорогу.
И я виновата в том, что она попала в такое положение ... хотя, и часть её вины тоже присутствует. Даже не часть. Нет. Половина, так точно.
Хруст.
Я сразу же обернулась, но позади была только чернота кустов, идеально подходящая для того, чтобы кто-то голодный мог там спрятаться.
Не поворачивалась полностью спиной, моя рука потянулась к палке, на край которой падал лунный свет - отличная толстая дубинка для защиты хрупкой ведьмы.
Когда снова послышал хруст, я вскочила со своего места и со всей силы врезала дубиной по тому созданию, что выпрыгнуло на меня из зарослей.
- Да чтоб тебя побрали черти Отрекшегося!
