- Ты знаешь, где будет ждать наставник? - спросил бродяга, переходя на серьезный тон. Выжидающе уставился на парня, приподнял бровь.
- Да,- выдавил Птиц. Вздрогнул и махнул рукой, словно пытался изгнать неприятный образ.- Город…
- Который ты видел во сне,- подхватил Лохматый.
- Точно,- выдохнул послушник. Лицо посерело, на лбу выступили мелкие бисеринки пота.- Но ты не понял самого главного. Город расположен…
- В Свободных Землях,- фыркнул нищий.
- Откуда ты узнал? - ошеломленно выдохнул Птиц.
- Догадаться нетрудно,- улыбнулся полудесятник. Состроил заговорщицкую мину и пожал плечами.- Исходит из клубка, который образовался. Туда и вернется. Так что за город?…
- Бывшая столица. Лугар,- отчеканил послушник.
- А теперь черный город Джар,- произнес Лохматый. Задумчиво пожевал губами, приподнял брови.- Добрый у тебя наставник. В другое время я бы и за мешок золота туда не полез. Слухи, слухи… По словам особо удачливых, горло там перерезают просто для потехи.
- Выбора нет,- словно извиняясь, сказал Ирн.
- Действительно,- бодро подхватил нищий. Широко ухмыльнулся, похлопал спутника по плечу. Поднялся с бревна и потянулся с наслаждением. Перехватил удивленный взгляд послушника, рассмеялся.- Ну чего вытаращился? Да, я иду с тобой. Или захотел лавры спасителя мира себе урвать?…
- Ты можешь погибнуть,- пролепетал Птиц.
- А тут я буду жить долго и счастливо,- съязвил бродяга.- До первого крупного наступления имперцев. Уж нет, не отвяжешься, родной. Вместе начали, вместе закончим.
- Ты не обязан… - шепнул одними губами Птиц.
- Тем более, - хмыкнул Лохматый.- Я иду по собственному желанию. Но позволь поинтересоваться… каков план?…
- Э-э-э… - протянул парень и неловко развел руками.
- Никакого плана нет,- фыркнул нищий, покрутив пальцем у виска.- Ты действительно псих… Столько времени прошло, а вариантов не подготовил.
- Кое-что есть,- смущенно сказал Ирн.
- Верю,- кивнул Лохматый.- Не вздумай ничего предпринимать. Погуляй, займись обычными делами.
- Постой. Что ты задумал? - спросил послушник с беспокойством.
- Есть мыслишка,- кривовато ухмыльнулся бродяга.- Правда, в идеале надо бы еще пару недель подождать, подготовиться лучше. Но в принципе справимся и так. Главное, не твори глупостей. Тебе же не трудно?…
- Нет,- озадаченно ответил Птиц.
- Умница,- похвалил Лохматый.- Тогда бывай. Вечером встретимся.
Нищий широко ухмыльнулся, собрал остатки еды и флягу. И прежде чем Птиц успел задать очередной вопрос, ушел. Обогнул глубокую лужу, свернул за лекарский шатер и смешался с воинами. Через минуту парень услышал грубый командный рык, простуженный бас. Лохматый отыскал подчиненных и стал распекать Малыша за какую-то провинность.
Легкий ветерок прошелся по небритым щекам, кос! солнечные лучи ослепили. Послушник зажмурился, погрузился в себя… У каждой монеты есть и оборотная сторона! Когда делаешь выбор, надо готовиться к последствиям, иногда неприятным. Он никогда не знал простых радостей дружбы, любви, человеческого тепла. А когда попал в арестантский полк на границе Нгара, старый мир рухнул. В душу парня подобно свежему ветру ворвалось то, к чему втайне стремился. Не магия, нет. Волшебству Птиц учился, чтобы выжить. Люди. Суровые, грубые и порой жестокие воины, с которыми можно дружить, говорить, драться, пить чай жарких костров. Но выбор сделан. Умом Ирн понимал, что поступает правильно, но сердце говорило другое…
Из мглы самоуничижения вырвали звук легких шагов и шелест ткани. Как распознал в гаме, еще тот вопрос. Парень «поднял голову и увидел Милдрит, ту самую травницу. Побледнел, смущенно передернул плечами. Но не выдержал; прикипел взглядом к милому лицу. Девушка заметила, улыбнулась. Тут же нахмурилась, придала себе деловой вид.
Еще месяц назад Птиц и думать не гадал, что так получится. Но целительница задела некие струнки в душе. Спокойная и суровая с виду девушка поддерживала и помогала. Первая кинулась внедрять предложенные послушником нововведения. А как занималась больными? Разговаривала, убеждала не унывать, отдавала сердечное тепло до капли. Сноровисто и умело зашивала раны, готовила настои и бальзамы… Стыдно сказать, но Ирн так и не решился заговорить о чем-то помимо работы. Боялся, робел. И одновременно горел, купался в сонме неведомых прежде чувств.
- Сэр Птиц! - с укором сказала травница.- Как вы можете?…
- Э-э-э… Что именно? - пробормотал послушник.
Ветер принес удивительный запах. Пряный и свежий, напоенный терпкими тонами лечебных трав, сена и чистого девичьего тела. Ирн победил волнение. Покраснел, вновь побледнел. Но придал лицу деловое выражение, прочистил горло. Травница фыркнула, сложила руки на груди. Потом быстро оттаяла, сказала мягче:
- Как что? Мы вас обыскались, сэр Птиц. Там раненых с дальней заставы принесли, а вы тут на солнышке греетесь. Не пора ли поработать?
- Пожалуй, стоит,- произнес Птиц. Развел руками, сделал жутко занятой вид.- Ты иди. Я сейчас…
- Не явитесь через пять минут, буду считать вражеским лазутчиком,- с угрозой сказала девушка.
- И какое наказание полагается за сию провинность? - полюбопытствовал парень.
- Как благородному - отсечение головы! - отрубила Милдрит. Но не выдержала, улыбнулась виновато.- Сэр Птиц, я понимаю, вы всю ночь работали… Но прошу, помогите. У вас получается творить чудеса, люди выживают гораздо чаще.
- Обычная магия,- отмахнулся послушник.
- И тем не менее! - воскликнула целительница.
- Угу,- промычал Птиц. Заставил губы изогнуться в улыбке.- Да иду-иду…
С огромным усилием получилось сдвинуться с места. Послушник положил книгу в мешок, затянул горловину. Подобрал посох и направился к шатру. В лицо дохнуло едкой смесью запахов лекарств и крови. Полумрак ослепил, в уши ворвались приглушенные звуки: тихое дыхание, стоны, легкие шаги и голоса.
Внутри палатка представляла собой длинную комнату. У стен ряды соломенных матрасов. Подле выхода столы и стеллажи с травами и необходимыми реагентами, жаровня, бочка с водой, ведра. На отдельной полке, занавешенной чистой проспиртованной тканью, хирургические инструменты. Вокруг идеальный порядок. Ни сора, ни грязи… Часть мест занята ранеными. Около десятка выздоравливающих, трое вчерашних - еще в плохом состоянии. А дальше два новеньких. У одного стрелой пробито бедро, у второго предплечье и грудина. Древки сломаны, но наконечники пока никто вытягивать не рискнул. И хорошо. Потому что сращивать развороченные раны удовольствия мало. А так - работы на полчаса.
Милдрит копалась у стеллажей, деловито кипятила целебный раствор. На парня глянула мельком, кивнула. Ещ трое лекарей - две женщины и один старик - хлопотали рядом. Обливали спиртом повязки, готовили раненым еду. Худенькая и заморенная черноволосая девчушка, самая молодая из целителей, возилась с одним из пациентов. Укладывала подушку поудобнее, кормила с ложечки.
