Устроившись на кровати, парни наперебой начали извиняться.
– Наша задача – охранять тебя, мы с ней не справились! – твердо сказал Стэн.
– Прости нас, Нарин, – сдавленно прошептал Рэй, с силой сжимая тонкую ткань покрывала. – Эта мразь…
– Ты как? – перебил друга Лориэн и осторожно коснулся моей руки.
Я попыталась изобразить бодрую улыбку и… разревелась. Слезы текли по щекам, не переставая. Рэй привлек меня к себе. Так мы и сидели какое-то время. Молча, без вопросов и ответов.
Наревевшись, я почувствовала себя лучше. Железный комок внутри стал постепенно таять, уступив место умиротворению.
– Смотри, что мы нашли в архивах ирриэтонской библиотеки, – Рэй протянул потрепанную книгу. На обложке были нарисованы две змейки, сплетающиеся вместе.
– Это копия, – пояснил Стэн и помог открыть книгу. – Оригинал написан на ветхом драгонийском, так что показывать тебе его не имеет смысла.
– К тому же никто не позволит нам на него взглянуть, – добавил Лориэн.
Я пролистала страницы. Многие успели пожелтеть от времени и разорваться по краям. Хм, странно. Я спокойно могла прочесть написанные в книге слова. Только сейчас мне пришла в голову мысль, что я почему-то понимаю речь этарцев как родную. Надо будет добавить этот вопрос в свой список.
– Смотри сюда! – Рэй открыл нужную страницу.
На картинке был изображен кинжал с зигзагообразным клинком. Точно такой же, какой я видела в своем видении и во сне.
– Они отличаются от твоих кинжалов, – задумчиво добавил эльф. – И все же это та самая руна. Этим кинжалом Эрот убил своих пленников.
Я медленно провела пальцами по бумаге. Интересно, где он сейчас хранится? Было бы неплохо взглянуть. Кинжал напомнил мне о недавнем сновидении. Захлопнув книгу и отложив ее в сторону, я поведала друзьям о ночном кошмаре.
– …Но на месте Уэйна стоял другой эмпат и угрожал мне этим кинжалом.
– Опять Эрот?
– Нет. Этого я никогда прежде не видела. Но что-то мне показалось знакомым.
Рэй положил книгу себе на колени, потом снова открыл ее и начал листать.
– Может, ты видела его среди придворных?
Я отрицательно покачала головой. Такое лицо я бы запомнила.
– Вот! – юноша ткнул пальцем в страницу. – Эта глава посвящена описанию той роковой ночи, в которую были убиты Элай и Алия. Но что самое интересное, книга указывает на существование манускрипта, из которого Эрот вычитал…
– Что и как нужно было делать с несчастными, – закончила я за приятеля. – Вот бы взглянуть на этот манускрипт. А еще лучше на его перевод. Если таковой, конечно, имеется.
– К несчастью для нас, он хранится в закрытом архиве Владык, – с досадой сообщил Стэн. – Нам туда не пробраться. Только Дорриэн имеет к нему доступ.
– Надо будет поговорить об этом с Волом. Может, он что-нибудь придумает.
Я вернулась на страницу с изображением кинжала и вновь подумала о своем сне. А может, это был и не сон вовсе? Я уже перестала различать видения и простые сны. До приезда в Драгонию у меня было немного видений, а здесь, в Эсфероне, они приходили ко мне чуть ли не каждый день. Или ночь.
– Рад, что тебе лучше.
Оторвавшись от книги, я спокойно посмотрела на непрошеного гостя. Ребята поднялись и поспешили исчезнуть, ободряюще улыбнувшись на прощание. Дорриэн проводил их равнодушным взглядом и переключился на меня.
– А я думала, вы будете счастливы, увидев меня в постели без сознания.
Владыка улыбнулся. Сейчас он выглядел не как всемогущий правитель, а как эмпат, встревоженный состоянием друга.
– Ты что-нибудь помнишь?
Ага, вот, значит, чем он встревожен. Стоит сейчас и гадает, помню ли я, как он вчера ко мне зашел. Я-то помнила, но говорить об этом Владыке не собиралась. Не хватало еще выяснения отношений. Все равно ни к чему хорошему это не приведет!
Он не захотел взять диадему. Что ж, его право. Жаль, что платье испорчено безвозвратно.
– Недолго же я его носила.
Я с грустью вспомнила вчерашний вечер. Танец с Дорриэном, его улыбку, слова… Зачем он все это для меня делает?
– Это не твоя вина. Уэйн наказан за злодеяние.
Наказан?! От невозмутимого тона у меня мурашки пробежали по коже. Совершенно спокойно, будто мы говорили о погоде, Владыка заверил, что палач о нем «позаботился».
Мне стало неуютно. Вот почему его все боялись! Если хотел, Дорриэн действительно мог быть ужасным.
– Я бы хотела побыть одна, ваше высочество.
Я стояла лицом к окну и не решалась обернуться. Что угодно, только не смотреть сейчас на него!
– Я что-то не то сказал?
Он еще спрашивает! Я даже боюсь представить, что могли сделать с эльфом!
Отвернувшись от унылого пейзажа, через силу заставила себя взглянуть вампиру в глаза.
– …мне кажется, все ваши беды, эмпаты, происходят из-за вашей жестокости. И гордыни. Нельзя построить светлое будущее на страданиях и крови других.
Дорриэн потемнел. Еще минуту назад в его голосе слышались забота и тревога, но сейчас он вновь примерил на себя образ Владыки. Образ, которого я боялась.
– В следующий раз, если с тобой что-нибудь случится, я закрою на все глаза. И потом не реви по ночам!
Что я могла ответить? Отвернулась и, впившись ногтями в ладони, молча наблюдала за степенно плывущими по небу облаками. Демоны! Зачем только согласилась приехать сюда?!
Владыка ушел. Я бросилась к кровати и упала на подушки. Захотелось заснуть глубоким сном и больше никогда не просыпаться.
Сволочь – это состояние души.
N. N.
Нарин и Солея
После обеда ко мне заглянула Эдель. Не успела эмпатия переступить порог комнаты, в дверях показался Воллэн. Я невольно улыбнулась. Так интересно было за ними наблюдать. Стушевавшись, влюбленные смотрели то на меня, то друг на друга.
– Пожалуй, зайду позже, – решительно развернулся Вол, собираясь уйти.
– Подожди! – Я приняла сидячее положение и радушно пригласила гостей проходить. Последние пару часов я читала все тот же томик эльфийской поэзии, больше смахивающий на сборник анекдотов, и, видимо, не заметила, как задремала. – Что вы застыли в дверях, будто на приеме у доктора? Если пришли проведать меня, так проведывайте вместе. Не хочу я отвечать по десять раз на одни и те же вопросы. Присаживайтесь, – произнесла я голосом семейного психотерапевта.
«Заклятые враги» переглянулись и молча сели.
– Мы… я пришла узнать, как ты себя чувствуешь. И передать привет от Лесты. – Эдель старалась смотреть куда угодно, только не на советника. – Я была сегодня у нее. Колдунья немного приболела, но, как только поправится, заедет проведать тебя.
Я поблагодарила девушку. Неудивительно, что Вол полюбил ее. Помимо красоты, Эдель обладала добрым сердцем и открытой душой. Хотя слово «открытая» неприменимо к эмпатам.
