Взрывы голосов на площади угасли еще прежде, чем Золотинка закончила расследование, так что ждать не пришлось. Едва успела она сообразить, что к чему, как наверху зашуршало и скатился, словно со стога, огромный рыжий кот. Он тяжело сиганул на разбитую крышу пристройки и тут, внезапно встретившись глазами с мальчишкой, заскользил по черепице в тщетной попытке остановиться.
Встрепенувшись, Золотинка распахнула внутреннее око и тотчас наткнулась на преграду, то неодолимое препятствие, которое представляет для порабощающей власти волшебства разум. Кот вздыбился, ощетинил шерсть, он безошибочно распознал, с кем имеет дело.
Мгновение — и должен был броситься наутек.
Золотинка быстро оглянулась в захламленном проходном дворике, только что многолюдном, а теперь на счастье пустом, и сказала как можно яснее:
— Иди за мной и не отставай. Надо поговорить — для твоей же пользы.
Потом она повернулась и неторопливо пошла, не оглядываясь. Похоже, это был единственный способ изумить и тем самым лишить бдительности недоверчивого кота.
Беда была только в том, что Золотинка сама не знала, куда идет. Буян назвал ей человека в Толпене, к которому можно было обратиться в случае крайней нужды. И хотя надобность в приюте возникла, и очень острая, ясно было, что это все же не тот случай, чтобы беспокоить доброго человека.
Сомнения Золотинки разрешила попавшая на глаза вывеска. Изображение великокняжеского венца, несколько огромных, с тележное колесо грубо раскрашенных тарелок над низкой дверью харчевни, такая же деревянная бутылка, выточенная из целого бревна, утверждали, что в этот месте поят и кормят с княжеской щедростью. Несомненно, тут найдется и косточка для кота. Накрепко забитая клином дверь стояла в одном раз навсегда установленном положении «открыто». Оглянувшись на пороге, Золотинка установила, что рыжий оборотень следует за ней в двадцати шагах.
Недалеко от входа, обозревая и улицу, и полупустую корчму одновременно, восседал хозяин, которого можно было признать по засаленному переднику и по не менее того лоснящимся щекам.
— Вот деньги, — как набравшийся храбрости маленький дикарь, выпалила Золотинка вместо приветствия. Она суетливо вытащила из кармана узелок с Вобеевой ссудой. — Тетя Анила сказала снять комнату. И с харчами. Два гроша в день.
— С харчами за такие деньги ты у себя в деревне поищи! — возмутился хозяин, захваченный напористой дикостью врасплох.
Золотинка — оробевший от окрика мальчуган — беспомощно оглянулась, выказывая простодушное намерение «поискать». Хозяин тотчас же мальчишку понял.
— Заходи, — сказал он много мягче и встал, перекрывая пути к бегству. — Ладно уж, не обижу. Есть хочешь?
Золотинка кивнула, а потом, оглянувшись, добавила:
— Это мой кот. А нам нужно комнату, пожалуйста, дяденька.
Огромный дикий кот, размером с не очень большую рысь, хищный обитатель камышовых зарослей, ступил на щербатые половицы и остановился, нарочито зевая.
— Комнату вам на двоих? — ухмыльнулся хозяин.
Это была косая коморка под лестницей с крошечным заросшим пылью окошком где-то вверху. Большую и, несомненно, лучшую часть комнаты занимала кровать с грязной смятой постелью, на которой ночевал не один десяток постояльцев. Вместо столика имелся замусоренный объедками табурет. Рыбьи кости и чешую хозяин смел в миску, которую нашел тут же, а на кровать только глянул — это необременительное действие заменило, как видно, смену белья и прочие любезности.
— Нам поесть что-нибудь, — искательно пробормотала Золотинка. А когда хозяин вышел, ни словом не возразив на просьбу маленького постояльца, что следовало принять за хороший признак, сразу переменилась: — Присаживайся, мой друг, потолкуем.
Кот вспрыгнул на табурет, лизнул его пахнущую рыбой крышку и, устыдившись, должно быть, своей невоздержанности, уставился на мальчика с вызовом. Словно он явился сюда только для этого — выслушать оскорбления и достойно на них ответить. Потом бросил взгляд на хлипкую дощатую дверь и произнес, почти не размыкая губ, как это делают говорящие звери:
— Прежде всего жду извинений. Ты сказал «это мой кот».
— Неужели сказал? — изумилась Золотинка. — Только по недомыслию! Обмолвился! Глубочайшие извинения!
Глуховатый, несколько шамкающий, но не менее оттого высокомерный и брезгливый голос кота поразил ее. Несомненно, кот этот не был оборотнем — оборотни не говорят! Вочеловеченный зверь. А это уж волшебство высшего порядка. Где, в чьих руках побывал этот дикий кот? Верно, он знал лучшие времена и могучих хозяев. Не здесь ли где-то… рядом разгадка непостижимым стремлениям Юлия?
— И второе, — важно продолжал кот, не давая опомниться. — Закажи трубку, табак и чекушку водки.
— Никто не поверит, что я курю! — живо возразила Золотинка.
— А кто поверит, что курю я?
— Но… — протянула она в сомнении, — не хотелось бы, чтобы хозяин скоро сообразил, что я пигалик.
— Это твои заботы. Мне плевать, — нагло ухмыльнулся кот. Казалось, растерянность собеседника доставляет ему низкую радость.
Золотинка молчала, в смятении своем пытаясь как-то совместить светлое, ясное представление, которое вызывала у нее мысль о Юлии, с этой темной личностью, что, взобравшись на табурет, нагло топорщит усы. По размышлении, она достала из котомки сверток с хотенчиком и едва удержала его в руках — рванул, устремляясь к коту.
— Но-но! Без шуток! — всполошился зверь, отпрянув, глаза его злобно блеснули, и Золотинка, угадывая, что может и броситься, отказалась от мысли подняться с кровати, чтобы проверить хотенчика с разных направлений — сомневаться не приходилось. С нарочитой замедленностью она убрала сверток на дно котомки и тщательно ее завязала.
— Простите, почтеннейший, как ваше уважаемое имя? — спросила она, покончив с делом.
— Зачем тебе имя? Мы с тобой мышей не ловили. Пусть будет Почтеннейший.
Золотинка чувствовала в собеседнике нечто мутное, нечто такое, что не поддается прочтению, и потому вынуждена была плутать наугад, не понимая, куда приведет разговор. К тому же она прислушивалась к случайным голосам за дверью и скрипу лестницы, чтобы не пропустить возвращение хозяина, и это тоже сбивало с толку, мешая собраться с мыслями.
— Ну, — прошамкал кот. — Я жду предложений.
— С тобой, Почтеннейший, бесполезно хитрить, — льстиво начала Золотинка, нисколько не опасаясь переборщить. — У меня нет предложения. Пока нет. Есть вопрос. Откуда ты знаешь покойного государя Юлия? — Сказала и замерла: не слишком ли рано, к месту ли помянула Юлия?
