В свадебное платье охоты влезать не было, поняла она, а щеголять в полотенце… Ну, провокационно слишком.
— По мне, конечно, и так хорошо, — отозвался Уин, его взгляд неторопливо прогулялся по девушке, отчего она смешалась и опустила голову. — Но я предвидел, что твоя скромность не допустит такого, по крайней мере, в первое время. — Он ухмыльнулся, подмигнул и обнял возмущенно засопевшую Эону, потянув за собой. — Пойдем покажу.
Из пещеры вел короткий коридор в небольшое помещение, уже достроенное, в нем стоял большой шкаф и столик с ящичками, висело зеркало, у стены находился диванчик с кофейным столиком, украшенным мозаикой. Маленькое круглое окно выходило на запад, и Эни залюбовалась переливами оранжевого и темно-розового неба без единой тени облаков. Полетать бы! Сумеречная встрепенулась, отозвалась согласием, но тут же категорично прибавила: «Домой не хочу! Мне и тут хорошо». Эона длинно вздохнула. «Я поняла, что не хочешь, успокойся. Потом поговорим».
— Выбирай. — Уинхилд распахнул дверцы шкафа, и леди Аметист отвлеклась от созерцания красот природы.
Ее изумленному взору предстали несколько вешалок, на которых висели платья. Правда, далекие от тех, которые она обычно носила дома, но… Эона медленно подошла, коснулась легкой, полупрозрачной ткани алого цвета, покосилась на довольного Уина.
— Ты, я смотрю, основательно подготовился, — хмыкнула она. — А размер мой как узнал? — Девушка сдвинула брови, а пальцы между тем перебирали двухслойную юбку, наслаждаясь мягкостью и невесомостью материала.
— Ну я же знал, у какой портнихи ты одеваешься, — невозмутимо ответил он, скрестив руки на груди и прислонившись к стене. — Немного денег, и проблема решена.
Эни покачала головой, перешла к следующему платью — из мягкого шелкового кружева нежно-лилового цвета, с завышенной талией.
— Ты разбираешься в женской моде? — рассеянно спросила она, дальше рассматривая наряды — всего их висело четыре. — И когда ты все успел подготовить, Уин? — снова нахмурилась Эона. — Я же улететь могла, между прочим! — она оглянулась на хозяина этого места.
— О, пра-а-вда? — протянул Уин насмешливо, и рыжая бровь поднялась. — А чего же ты до сих пор здесь, мм, звездочка моя? Где твоя Сумеречная?
Девушка насупилась, ее ладонь скользнула по мягкому шелку глубокого фиолетового цвета — кажется, это вообще халат с длинным рукавом и поясом.
— Ты знал, что она не захочет улетать? — мрачно спросила леди де Гиларо.
— У нас с Рассветным нет тайн друг от друга, — весело ответил Уинхилд. — Он и сказал, что нравится твоей драконице.
Эни вспыхнула и отвернулась, а от Сумеречной донесся довольный смешок. «Я не вру себе в отличие от некоторых, — ехидно произнесла она. — Тебе полезно побыть в этом чудесном месте, Эни».
— Ну, выбрала? — Уин кивнул на шкаф. — Ночью тепло, под домом горячие источники, они и согревают, — добавил он.
Леди Аметист глубоко вздохнула, справилась с замешательством по поводу очередного откровения Сумеречной и еще раз перебрала наряды. С одной стороны, нежные, легкие, из тонких, приятных на ощупь тканей. Но… Юбка первого платья совершенно не скрывала ног, два слоя полупрозрачного шифона оставляли мало простора для фантазии, да и глубокий вырез открывал, на взгляд Эоны, гораздо больше, чем стоило. Хотя рукава-фонарики выглядели очаровательно. Второе вообще имело треугольный, тоже глубокий вырез, до самого пояса прямо под грудью и… открытую спину. Застежка платья располагалась на шее сзади, рукавов вообще не было. Нечто фиолетовое действительно оказалось халатом с широкими рукавами и длиной до щиколотки — без пуговиц, только на поясе. В последнем наряде вместо нормальной юбки было несколько длинных кусков ткани, не соединенных между собой и при ходьбе открывавших ноги в получившихся разрезах, корсаж спереди на шнуровке, а плечи с руками вообще открыты. В городе ни один из этих туалетов, конечно, не наденешь — слишком откровенные. Здесь же, где никого нет и кругом только природа… Эни ужасно смутилась, поняв вдруг, что выбор Уинхилда ей нравится. Очень хотелось примерить вот это, второе, из кружева. Пусть оно и такое… пикантное. И девушка решительно сдернула платье с вешалки.
— А остальное где? — Она посмотрела на невозмутимого Уинхилда.
— Какое остальное? — переспросил маркиз с искренним недоумением. — Что ты имеешь в виду, звездочка?
— Ну… — Эни почувствовала тепло на щеках, разгладила складку на платье. — Чулки… белье… — Жарко стало всему лицу, и она окончательно смешалась, замолчав.
— А надо, девочка моя? — вкрадчиво поинтересовался Уин, и его голос раздался ближе.
Эона вздрогнула, чуть не уронив платье, сердце отчего-то забилось быстрее.
— Давай, Эни, а то солнце скоро сядет, и всю красоту мы пропустим. — Маркиз настойчиво потянул за полотенце, и юная леди обреченно поняла, что он явно настроен помочь ей одеться.
В комнате царили сумерки, ламп Уин не зажигал, но закатное солнце освещало достаточно, чтобы Эни охватило смущение. Да, совсем недавно он видел уже ее обнаженной при свете дня, но… но… Она все равно стеснялась. Однако одновременно удержать платье и полотенце не представлялось возможным, и Уинхилду удалось с тихим смехом стянуть с нее единственный предмет одежды. Он прекрасно понимал, что с ней происходит, но не собирался идти на уступки. Эни прижала платье к груди, остро чувствуя спиной и тем, что пониже, взгляд маркиза. А он как назло подошел ближе, протянул руку из-за плеча девушки и открыл боковую дверцу — там обнаружились несколько полок, на которых тоже лежала одежда, штаны и рубашки в основном. Немного, как отметила Эона. Уинхилд взял штаны, что снова вызвало прилив крови к щекам леди Аметист, и она поспешно натянула платье, немного дрожащими пальцами застегнув на шее две пуговички.
— Давай расчешу, — неожиданно предложил Уин, и его пальцы коснулись висков Эни, провели по волосам, зарылись во влажные пряди.
Она выдохнула, сердце пропустило удар. От размеренных, аккуратных движений почему-то пробирала дрожь и хотелось выгибаться, как кошке, которую чешут за ушком. Эни прикрыла глаза и прикусила несильно губу, скомкав юбку в кулаке. Прикосновения расчески к голове были ужасно приятными, а легкий массаж, последовавший за расчесыванием, погрузил в состояние умиротворения и расслабленности. Потому, когда теплые ладони маркиза легли на плечи, скользнули вдоль рук и нежно обхватили грудь, прикрытую всего лишь одним слоем кружева, Эни вздрогнула от неожиданности и всплеска ощущений. Соски тут же напряглись, мягкая ткань защекотала ставшую очень чувствительной кожу.
