Эддихот сокрушённо покачал головой:
— Куда катится этот мир? Нуриец женится на имперской сироте и при этом водит тесную дружбу с Ховатом. Внуком того самого Ховата, которого нурийцы от злости прозвали Огненноруким. Уж очень он любил сжигать их селения. Надо сказать, его способы наведения порядка принесли тогда положительный результат — в горах на западе он всех к ногтю прижал, до сих пор нам там полегче. Но скажите мне, если, конечно, сможете: на кой им женщины? К чему такие сложности с приютом? Я за пару десятков китонов без помех договорюсь с подходящей мамашей, и та мне отдаст свою дочку. Безо всяких драм с пороховой стрельбой и похищениями. Что за ерунда? И вы уверяете, что это к тому же было массовым явлением? Полная бессмыслица!
— Я подозреваю, что через Тарибель ежегодно проходят сотни, а может, и тысячи девушек, похищаемых этой шайкой. На это указывает анализ ваших архивов — уверен, что и у соседей будет схожая картина.
— Вы совсем спятили! Тысячи женщин?! Здесь, в городе, население чуть больше тридцати тысяч человек. С пригородами — до пятидесяти. По столичным меркам — деревня. Вы думаете, здесь бы не заметили, что через приют перетаскивают такую толпу девиц?!
— А я разве упоминал приют? Я сказал «шайка». Приют — лишь одно из её владений, думаю, подобных мест у них множество. За эти годы они волей-неволей много раз должны были засветиться, так что достаточно покопаться в архивах и потрясти доносчиков — обязательно что-нибудь выплывет. Кроме того, они обзавелись своими людьми среди ваших подчинённых — это, разумеется, ваше дело, но я бы подобное непотребство вычистил в первую очередь. Сейчас, когда их впервые ухватили за нежные места, они начнут суетиться и делать ошибки. Самое время их начинать брать, пока следы не замели.
Дербитто, тактично кашлянув, не отрываясь от изучения трофеев, заговорил:
— Извините, что вмешиваюсь, но, думаю, господин префект до сих пор не понял, с чем он здесь имеет дело. Да и вам, Сеул, интересно будет некоторые вещи узнать.
— Вы о чём? — не понял Эддихот.
— Да я о том, что у вас наверняка есть масса проблем поважнее нашей. Всё же дела у вас в Тарибели плохие сейчас. И думаю, вам не до каких-то там женщин — пусть они даже сотнями пропадают. Женщины — это женщины, их удел — терпеть. Но вот на этом столе, передо мной, лежат кое-какие вещи, способные вас очень серьёзно озадачить. Меня они уже озадачили.
— Кинжалы, арбалеты и пороховые трубки? Вы думаете, я такого добра никогда не видел? Ошибаетесь. Уж чего-чего, а оружия за свою жизнь я насмотрелся.
— Я не это имел в виду. Пожалуйста, дайте мне пояснить — иначе не поймёте, о чём я вообще. Пороховое оружие в Империи не в чести — сами понимаете почему. Да и за пределами Империи его встретить нелегко: в изготовлении трудно, ненадёжно, порох хороший достать сложно. При стрельбе грохочет противно, а бывает, взрывается прямо в руках, калеча и убивая хозяина. Мне не раз доводилось отбирать подобные штучки у столичного отребья. Я от природы любознательный и всегда с интересом осматриваю вооружение преступников. Это полезно — всегда надо знать, что грозит твоей спине в тёмном переулке, да и зацепки иногда даёт лишние. Мне за всё время встречались две конструкции стволов для пороховых труб. Первая такая: медный лист закручивается вокруг хорошо обструганной палки или стального прута, затем запаивается. Вторая чуть сложнее — полосу меди или бронзы обкручивают вокруг палки или, скорее всего, стального прута, виток к витку, также запаивают или заваривают. Полученные стволы имеют длину в две ладони, редко — чуть побольше. Для выстрела заряд поджигают тлеющей лучиной или бечёвкой, погружая их в отверстие в верхней части начала ствола. Мало кто из преступников пользуется подобными штуками — плохо переносят сырость, надо всегда держать под рукой источник огня, грохот такой, что слышно за несколько кварталов. Единственное ценное качество — относительная дешевизна изготовления в сочетании с компактностью. Арбалет скрытого ношения стоит больших денег, а эту игрушку способен соорудить даже туповатый кузнечный подмастерье — всего-то и надо немного меди. С порохом, правда, посложнее, но тоже невелика проблема: сера и селитра продаются у аптекарей. А теперь взгляните сюда.
Дербитто поднял одну из пороховых труб:
— Первое, на что обратите внимание, — ствол. Ничего не замечаете?
— Он длинный, — нехотя буркнул Одон, — в нём не две ладони, а больше. Наверное, все четыре выйдет.
Префект злобно рявкнул:
— Тебя вообще не спрашивают!
— Не ругайте нурийца, — попросил Дербитто. — Он верно заметил — ствол длинный. И при этом он сделан из отличной стали — царапается с трудом. Я осмотрел его хорошо — швов сварочных вообще не видно. И непонятно, как выковали это расширение на конце — будто дудка вышла. При всём этом ствол поражает основательностью и тщательностью изготовления — ни изгибов, ни вмятин, ни каверн. Причём у всех этих штук стволы одинаковые, будто их под единый шаблон сделали — от диаметра до длины всё сходится. Но это ещё не всё. Обратите внимание на хитроумное ложе: будто приклад тяжёлого армейского арбалета. Из такой конструкции весьма удобно стрелять. Я подобного ещё не встречал — упорный приклад у пороховой трубки впервые вижу. Там или куцая рукоять обычно, или деревянный держатель, зажимаемый под мышкой. Далее обратите внимание на механизм для произведения выстрела: у этой трубы перед прикладом удобный железный крючок, соединённый с механизмом, в котором зажата тлеющая бечёва. Достаточно потянуть крючок на себя — и всё, произойдёт выстрел. Бечёва зажигает порох, помещённый вот сюда, — огонь подносить не требуется. Причём пока не потянуть крючок — порох на затравке будет прикрыт жестяным колпачком: это уберегает заряд от сырости. Но и это ещё не всё! Оцените!
Дербитто взял вторую трубку, потянул за крючок — в основании ствола резко щёлкнуло, брызнули искры.
— Самое остроумное, что только можно вообразить! Соединение пороховой трубки с огнивом! Здесь вообще огонь не требуется ни в каком виде — порох сам воспламеняется искрой, высекаемой вот об этот стальной конус. Ну как вам?
— Весьма познавательно: я тоже люблю следить за тем, чем вооружаются наши преступники, — почти благосклонно ответил Эддихот. — Но я не понимаю, что вы пытаетесь до меня донести этими пространными описаниями.
— Мне сложно это выразить словами… Но вот, рассмотрев эти трубки, вы разве ничего не заметили угрожающе-странного? Это ведь уже не кустарные поделки вороватых ремесленников. Это армейское вооружение — размер у деталей одинаков, конструкции идентичны, порох отменного качества, пулями служат свинцовые шарики одинакового размера. Две трубы с огневыми механизмами, две с искровыми — это все их различия. И, осмотрев трубы с огнивами, можно заметить следы переделки — раньше они также были оснащены устройством воспламенения с тлеющей бечёвой. Выходит, появилось новое усовершенствованное оружие, старого больше не выпускают, а то, что уже есть, переделывают на новый лад. Это как на флоте у нас сейчас постепенно меняют у бомбардных баллист костяные и деревянные детали на стальные. Вы можете представить себе у простых бандитов, изготавливающих кустарное оружие, подобную модернизацию? Вы взгляните сюда — в ложе каждой трубы уложен стальной прут для чистки и заряжания ствола. Так вот — даже прутья эти одинаковые, будто близнецы. И при всей сложности и совершенстве этих труб ни на одной нет ни малейшего украшения. Так не бывает: преступники обожают это дело. Они разрисовывают свои тела цветными татуировками, свои ножи гравируют, деревянные детали их арбалетов сплошь покрыты художественной резьбой. А тут ничего — такое ощущение, что эти трубы сделаны в тех же мастерских, где по одному шаблону мастерят двужильные армейские арбалеты. Один в один выходит всё.
