Перейдя на истинное зрение, я увидел, что Йорген создает узор какого-то неизвестного мне заклинания. И это погрузило меня в настоящее отчаяние. Вот уж чего-чего, а становиться марионеткой в руках кукловода я не желал. Утратить свою волю хуже смерти.
Додумать я не успел. Так же как и отреагировать на действия Йоргена. Я не сплел и четверти необходимого для перемещения в замок узора — голову словно сдавило и на миг помутилось в глазах.
— Вот так вот, — довольно проговорил Йорген и спросил: — Куда ты дел руны?
— Какие? — немедленно отозвался я, с ужасом обнаружив, что язык, будто сам, мелет, независимо от меня.
— Имевшиеся у тебя руны первого круга.
— Тайной страже сдал, — чистосердечно признался я.
— Какой Тайной страже? — изумленно распахнув глаза, спросил Йорген.
— Той, что в Элории.
— У тебя что, было много таких рун? Каких именно? И зачем ты их отдал? — засыпал меня вопросами Йорген, а я, с расстановкой отвечая на них, воспользовался выпавшим мгновением и сотворил заклинание ментального восстановления. И преспокойно обратил его на себя, так как никакими внешними эффектами его использование не сопровождается, а соответственно и догадаться о его применении невозможно. Йорген хоть и был необычным магом, но, как и большинство других, использовал истинное зрение лишь по необходимости, в частности для создания структур. И в данный момент разоблачение мне не грозило.
Задействованное заклинание будто смело стянувшие голову путы, и я вновь обрел контроль над своими действиями. А на мою кратковременную дезориентацию никто не обратил внимания.
— А куда ты дел те руны первого круга, что были у тебя во время сегодняшнего боя? — вернулся к выяснению самого важного для него факта кукловод.
— Не знаю, — невразумительно ответил я, желая сбить вопрошающего с толку.
— Как — не знаешь? — нахмурился Йорген. — Куда руны дел, гаденыш?!
— Не помню, — продолжил я свою игру.
— Ах ты, мерзавец! — пнул меня ногой Йорген, обозленный моей неразговорчивостью. — Где руны, которые использовал?!
А тут еще Винсент съехидничал:
— Что-то не видно результата от этих ваших ментальных заклинаний, господин Йорген. Может, все-таки проще пытками заставить его говорить правду?
— Не проще! — еще раз пнув меня и отведя тем самым душу, отрезал чуть успокоившийся маг. И пробормотал: — Может быть, ментальный блок стоит… Нужно попробовать его пробить.
— Так что дальше-то? — поторопил кукловода Винсент. — Надо дело делать да ехать отсюда.
— Может, подаришь его мне? — сказал вдруг Йорген, и я даже не сразу сообразил, что он имеет в виду. — В счет причитающейся доли. Раз он может воплощать заклинания первого круга, из него выйдет отличный источник. А это ценный товар в наших кругах.
— Нет, — категорически отмел это предложение Винсент. — Уговор дороже денег. Я сразу предупреждал, что ты не получишь ни этого сопляка, ни дочку Говарда. Ты согласился. И от завещанного предками долга отмщения я отступать не собираюсь. Убийца моих родичей должен умереть.
— Он и так будет жестоко наказан, — попытался переубедить своего компаньона Йорген. — Будет осознавать все, что с ним происходит, оставаясь безвольной марионеткой, позволяющей одному из моих товарищей оперировать заклинаниями высших кругов. Представь, какая отличная пытка выйдет — мучения, растянутые на долгие годы.
— Нет, — уперся Винсент. — Пусть сдохнет здесь и сейчас. Тем более уже решено, каким образом он примет смерть.
«Чтоб вы сами посдыхали, уроды», — озлобленно подумал я, прислушиваясь к спору своих пленителей.
К сожалению, желания обычно исполняются только в сказках, и Винсент с Йоргеном не пали наземь бездыханными телами. Вместо этого раздосадованный маг еще раз пнул меня под ребра, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы удержаться от стона. А то понравится тварюге, что его удары доставляют мне немалое страдание, и будет пинать ради развлечения.
Пока я приходил в себя после вспышки боли, Йорген начал плести новое заклинание. Это сильно встревожило меня, так как ничего хорошего от кукловода ждать не приходилось. Но я решил терпеть до последнего и переместиться в замок лишь тогда, когда действительно смерть будет смотреть в лицо. А пока нужно попробовать что-то придумать, чтобы выкрутиться из беды. Вымолить, к примеру, прощание с Ребеккой, раз уж Винсент задумал меня казнить. И переместиться вместе с ней в мое убежище.
Только через некоторое время мне стало не до планирования побега. Уродский кукловод не сдался и не отказался от идеи вытрясти из меня сведения о рунах. И, видимо, чтобы я больше не смог сослаться на забывчивость, воспользовался каким-то мощным ментальным заклинанием, влияющим на память. Просто ничем иным я не мог объяснить возникший эффект. От ментального удара по сознанию у меня сначала глаза на лоб полезли, а потом я, ухватившись за голову, зашелся диким криком, пытаясь при этом сжать и сохранить в целости разрывающуюся на части черепушку. И на какое-то время я, похоже, утратил разум, не осознавая и не воспринимая ничего, кроме боли. Она была всем…
Волна целительного холода и поток льющейся на меня воды все же вызволили меня из плена безумства. Хотя и не полностью. Рожи склонившихся надо мной людей двоились и троились, а каждый стук моего сердца отдавался в голове ударом чудовищного колокола, сводя с ума и заставляя окружающий мир плясать перед глазами. Новая волна холода почти ничего не изменила. Жить мне легче не стало. Мало того, я еще и понять не мог, что со мной творится. И кто это меня так мучает…
— Ты что, решил его прикончить раньше времени? — спросил кто-то, и меня озарило болезненной вспышкой воспоминания.
— Да я-то тут при чем? — с досадой отозвался Йорген. — Ничего опасного я не применял.
— Угу, — буркнул Винсент. — У парня, наверное, мозги спеклись от этих твоих ментальных заклинаний. Он уже у тебя кровавыми слезами умылся.
— Говорю тебе — не сдохнет он, — пообещал Йорген.
— Не тебе это решать, слизень помойный, — хрипло рассмеялся я над этим идиотом, считающим, что он может удержать меня от ухода за грань. Этот крысеныш даже кольцо привязки не удосужился с меня снять, потому я не испытывал никакого пиетета перед его мастерством.
— Вот видишь, жив гаденыш, — обрадовался Йорген и спросил: — Куда ты дел руны?
— Какие? — справившись с всплеском боли, прошептал я.
— Те, что использовал в сегодняшнем бою, — терпеливо пояснил маг и затаил дыхание.
— А что, сегодня бой был? — искренне удивился я, хорошо помня, что произошедшее на моей памяти сражение можно было охарактеризовать только как избиение младенцев.
