После этого разговор перешел на пресловутые «особенности», но Северус долго не мог прийти в себя. В самом деле… как он не подумал… действительно, пусть учится на Гриффиндоре и становится похожа на своего отца, а не на мать. И – тем более – не на Тома Риддла.
…Его размышления прервал стук открывшейся двери – в больничное крыло вломилась пресловутая гриффиндорская тройка, «свита» Поттер. Растрепа Грейнджер, раздолбай Уизли, растяпа Лонгботтом. Северус скривился и пообещал себе 1 сентября снять со всех… много, очень много баллов. А за что – найдется.
– Здравствуйте, профессор Снейп! – выпалила Грейнджер. – А мы к Эри! Она пришла в себя, да?
– Разумеется, – сухо ответил Северус и пошел к выходу. Гриффиндорцы, топая, как стадо оленей по мрамору, влетели в палату, и оттуда до зельевара донесся восторженный вопль Уизли:
– Эри, ты просто молодчина!
Северус передумал уходить. Неплохо бы узнать, какие выводы сделала девчонка из его объяснений. Если сейчас скажет что-то вроде «да, я молодчина, мы уделали Волдеморта…» – он разочаруется в ней.
Набросив Незамечары, он сделал несколько шагов вперед. Встал в дверях палаты – гриффиндорцы, все трое, сидели на кровати. Девчонка Поттер подобрала ноги, чтобы не мешать, и смотрела на них с широкой улыбкой.
Как оказалось, выводы она сделала правильные. Очень кратко объяснив, что случилось с Квирреллом-Волдемортом, Поттер сказала, что они полезли, куда не следует, и делали то, что делать нельзя.
Но гриффиндорцы ее не слушали. Даже апологет дисциплины Грейнджер рассеянно кивала, повторяя на все лады, как здорово получилось.
– Ну, это мы примерно знаем, – выпалил, наконец, рыжий. – Директор рассказал всей школе! Только про Еиналеж он не говорил, и что ты Квиррелла поджарила – тоже…
– Об этом никому нельзя говорить! – встрепенулась Поттер. – Про огонь надо молчать!
– К-конечно, Эри, если ты так хочешь, – кивнул Лонгботтом.
– А что стало с вами? – поинтересовалась Поттер. – Никто не пострадал?
На физиономию Уизли набежала тень:
– Это было тяжко, Эри. Я пришел в себя раньше… Герми еще валялась…
– Мадам Помфри сказала, что у меня сотрясение мозга, – влезла Грейнджер. – И запретила читать на каникулах, представляешь?
Уизли, нахмурившись, продолжал:
– Я не хотел уходить, но дверь за тобой была заперта, а у нее кровь текла…
– Травмы волосистой части головы не очень опасны, но производят гнетущее впечатление из-за значительной кровопотери, – снова встряла Грейнджер.
– И, в общем, деваться было некуда, я ее потащил в больничное крыло, – закончил Уизли решительно. – Прости, Эри.
– Представляешь, на руках! – сказала Грейнджер странным голосом. Уизли покосился на нее, сказал сердито:
– Не все же так прекрасно владеют чарами левитации! Ты слишком тяжелая, Гермиона, чтобы я тебя мог поднять Левиосой!
– А руками – не тяжелая? – засмеялась Эри. – Вы правильно сделали, что ушли, иначе… в общем, пожар был ого-го какой. Не знаю, как это вышло, я сама ведь почти не пострадала, – она вытянула вперед руки, на которых уже не было следов ожогов. – Мадам Помфри сказала, что с заживляющими мазями за три дня все прошло. А Квиррелл… – она понизила голос, – тело очень сильно… пострадало.
Все четверо помолчали. Наконец подал голос Лонгботтом:
– Н-наверно, это связано с магией Хогвартса. Это она усилила твой огонь…
– Да ладно, не будем об этом, – бодро сказала Поттер. – Вы помните, что никому-никогда?..
– Конечно, – кивнула Грейнджер. – Кстати, хочешь узнать новости? Ты же все проспала, и результаты экзаменов, и даже Кубок факультетов. Сразу скажу, что по экзаменам у тебя все хорошо…
– Про Кубок я сам расскажу! – взвизгнул Уизли. – Две новости, Эр, хорошая и плохая. Какую сначала?
– Давай плохую, – Поттер улыбалась; казалось – любая, сколь угодно плохая новость не помешает ей сиять.
– Ну, квиддичный Кубок получил Равенкло…
– Как?! Мы же выиграли, мне Вуд говорил!
– Почти выиграли, по очкам мы побеждали с огромным отрывом, но нужно было провести последний матч. Мы бы их уделали, – рыжий потряс кулаками в воздухе, – у нас и охотники лучше, а ты просто чемпион. Но Лисон, пусть на своей супер-метле – это все-таки не ты. Равенкловский ловец, Чанг, первой поймала снитч… в общем, у нас второе место, у слизней третье…
– Лисон не виновата, – подал голос Лонгботтом. – Ей просто не повезло. Снитч появился в двух шагах от Чанг, Лисон ничего не успела сделать.
– А почему Эри везет? – проворчал Уизли. – В общем, Кубок по квиддичу мы продули, но зато выиграли Кубок факультетов!
– Как?! – снова воскликнула Поттер, подскочив на месте. – Я помню, у змеев было намного больше, на шестьдесят баллов, кажется…
– На шестьдесят четыре. И еще Снейп добавил, то есть, отнял. Мы к тебе пришли в первый день, а он был тут, ругался о чем-то с мадам Помфри, я на него налетел… посмотрел злобно и снял пятнадцать баллов. Мы на семьдесят девять баллов отставали от слизней, сразу за нами шел Равенкло. И тут, ты представляешь…
Северус скривился, слушая, как рыжий болван рассказывает о балагане, который устроил Дамблдор на вручении Кубка. Какая изощренная жестокость: позволить его змейкам радоваться до последнего момента, позволить вывесить зелено-серебряные флаги, и в последний момент заявить о «нескольких баллах, полученных в последнюю минуту!». По двадцать каждому из этих троих идиотов, и двадцать Поттер – нарочно подсчитал, старый хрен, чтобы грифы обогнали Слизерин НА ОДИН БАЛЛ! Даже Снейпу было неприятно слушать, как Уизли теперь распинается о «лучшей игре в шахматы», «холодной логике перед лицом огня», «таланте обращения с чудовищными животными и растениями», «выдающемся бесстрашии и мужестве»… Даже ему, взрослому человеку, которому всегда казались чуточку смешными эти детские игры с баллами – даже ему было очень неприятно вчера вечером в Большом Зале. Что уж говорить о детях! Для змеек это был сокрушительный удар, директору этого не простят. Если бы он нарочно хотел стравить два факультета, и то не добился бы лучшего результата.
– …Вот так-то! Мы победили с перевесом в один балл! Малфой чуть салфетку не сожрал от злости! – ликующе закончил Уизли.
Северус пообещал себе снимать с рыжего идиота по десять баллов на каждом уроке – до Рождества, пожалуй. А может, до выпускного, или до СОВ…
Но Поттер, слушавшая однокурсника с непроницаемым лицом, неожиданно нахмурилась и сказала:
– Так нечестно.
Что?! Снейпу показалось, что он ослышался. О чем она говорит?
– Я ведь уже объясняла, что мы не сделали ничего полезного, – с досадой продолжила Поттер. – Мы влезли, куда не надо было лезть, учителя справились бы сами. Думаю, Дамблдор сделал это специально, чтобы унизить Слизерин и возвысить нас. Кинул своим кошечкам кусок мяса! А я не хочу получать подачки!
