Впрочем… даже собственный народ Эйладар презирал и ненавидел. И постепенно он чувствовал это всё сильнее и сильнее, копя на короля кровавую обиду.
— Мы можем обратиться к саламандрам, — холодный голос нарушил затянувшееся молчание, и от собственных слов Эйладар скривился, как от горького зелья. — Если им заплатить, они не откажутся выступить нашими… союзниками.
Саламандры… Продажные ублюдки без чести и каких-либо принципов. Правда ли Эйладар готов был пасть так низко, чтобы обратиться к ним? Правда ли ситуация была настолько критичной, что король готов был продать последнее, чтобы получить себе хоть какого-то союзника? Единственного союзника, который был готов поддерживать Эйладара до тех пор, пока тот мог платить. Если он вообще сможет предложить князю цену, что удовлетворит его.
Халлон незаметно вздохнул, опустив глаза в пол. Ситуация дошла до своего пика. Пустая гордыня и высокомерие довели народ до катастрофы, теперь же последнее король собирался отдать наёмникам, и если это дело прогорит… Что вообще останется от горного королевства?
— Я запрошу помощь у Орлеандо, — отрезал Эйладар, вставая из-за стола.
— Да, мой король, — покорно отозвался советник, низко кланяясь и провожая спину короля долгим задумчивым взглядом.
За своё высокомерие и эгоизм он должен понести наказание, ведь когда у народа встаёт выбор между жизнью одного тирана и собственным существованием, конечно, он выбирает второе.
========== Вопрос 15 ==========
Комментарий к Вопрос 15
«Если персонаж - не человек, то пусть расскажет от первого лица кому угодно о представителях его биологического вида и их особенностях»
Не нужно было быть чрезмерно проницательным политиком, чтобы чувствовать то напряжение и тяжёлую гнетущую ауру, что повисла в воздухе и камнем давила на плечи всех присутствующих. Саламандр нигде не встречали с распростёртыми объятиями, а от высокомерных горных эльфов Орлеандо тем более не ждал тёплого и хлебосольного приёма.
Князь беззвучно хмыкнул себе под нос. В зале приёма иноземных послов, куда его так «любезно» пригласили, застыло почти физически ощущаемое напряжение. Советники то и дело бросали косые взгляды на молчаливого короля, ледяной глыбой застывшего на своём троне и взирающего на гостя надменным взглядом сверху-вниз. Проклятые альвы!
— Оставьте нас, — холодный голос прозвучал властно и резко, и Орлеандо буквально почувствовал, как с облегчением выдохнули советники, и прежде чем торопливо уйти, с сочувствием посмотрели на саламандра, вызвав внутри него прилив веселья.
Некогда действительно гордый и великий народ — во что он превратился сейчас? Впрочем, не Орлеандо было о том размышлять и переживать.
Когда советники ушли, двое владык остались один на один друг с другом. Молчание зависло между ними, и неподвижно они смотрели друг на друга, изучая. Ну, Орлеандо, по крайней мере, так точно.
Ему доводилось общаться со многими народами. Горные эльфы не были уникальны ни в своей истории, ни в физиологии, ни в характере, но вместе с тем отличались от других и стояли почти так же обособленно, как сильфы или высокие и низкие гномы. Было ли дело в стремлении Эйладара закрыть свою державу от всего мира? Или высокомерные альвы всегда были такими?
Невольно Орлеандо сравнивал их с вампирами. Князю саламандр доводилось иметь немало дел с ними, так что простор для анализа был широким. Альвы не были для них родственным народом, но в то же время более всего были на них похожи. Холодный нрав и отрешённость, высокомерие и стремление к изоляции — в этом они недалеко ушли от вампиров. Впрочем, это были лишь первые ассоциации, да и те — от скверного характера элит.
— Мне доложили, что ваш отряд готовится к отправке, — в конце концов горный король-таки соизволил нарушить повисшую тишину, и Орлеандо незаметно ухмыльнулся уголками губ, обращаясь во внимание.
— Всё верно, — согласился он. — Могу ли я узнать, какие… сюрпризы ожидают моих воинов?
— Не кажется ли вам, что этот вопрос ныне не совсем уместен? — холодно и неприязненно откликнулся Эйладар. — Риски следовало просчитывать до того, как вы прибыли сюда, а об остальном вы можете позаботиться на поле боя! — резко произнёс король, раздражаясь и откровенно пугаясь перспективе, что последний союзник, известный своим непостоянством, бросит его.
— Не вам учить меня, какие вопросы задавать, — ровно, но твёрдо отозвался Орлеандо. Никак не поменявшись в лице, мысленно он отметил, что собеседник и вправду, как о нём говорили, был далёк от понятия «дипломатия». — Но сейчас, очевидно, вы не совсем верно истолковали мой вопрос. Я спрашиваю вас о ваших людях и о том, что, возможно, есть нюансы, о которых мне следует знать. На моём веку моим воинам не доводилось воевать бок о бок с вашими. Если вы хотите достичь максимального успеха кампании, союзники должны действовать слажено.
Спокойный и уверенный голос саламандра притупил первую вспышку гнева. Хотя, конечно, манера, с которой тот держался, раздражала ничуть не меньше, но Эйладар нехотя признал, что в словах собеседника был резон. Иначе за что горное королевство платило им практически последнее?!
— Не думаю, что у ваших людей возникнут большие трудности с моими, — нехотя протянул король, одарив собеседника надменным холодным взглядом. — Если вы имели дело с лесными эльфами, то должны знать, как синхронизировать действия между вашими народами — мы в этом плане едва ли отличаемся от них.
— И тем не менее, вы — не лесные эльфы, и если мне не изменяет память, вас очень оскорбляет сравнение с ними, — саламандр тонко ухмыльнулся, и от этого действия альв до побеления костяшек сжал пальцами подлокотники трона. — Вы живёте в иных условиях, у вас другой стиль боя, другие физиологические характеристики — как мы можем сработаться, если вы не доверяете нам?
— Мы бойцы ближнего боя, — сквозь зубы процедил Эйладар, всё сильнее и сильнее раздражаясь от этого разговора. Что этот наглый саламандр хотел от него услышать? О каких физиологических различиях, кроме лишь слегка заострённых кончиков ушей, он говорит?! — Наша физиология ничем не отличается от физиологии лесных эльфов, будь они трижды прокляты! Если кто-то из ваших воинов захочет пронзить кого-то из альвов мечом, он истечёт кровью и умрёт. У нас такие же плоть и кости, как у других, и нас так же возможно убить, как и других — то, что мы не умираем от времени, как оборотни или гномы, или вы с сильфами, не делает нас неуязвимыми и истинно бессмертными. Не представляю, каких ещё подробностей вы желаете получить — о боевой слаженности вам следует говорить с командирами и солдатами, а не со мной, — довольно резко и раздражённо произнёс король, на что Орлеандо лишь прикрыл глаза.
Возможно, это была не самая лучшая его идея говорить о подобных вещах с королём, чья душевная болезнь уже не могла быть скрыта так, как раньше, а оттого проявлялась перманентным раздражением и агрессией, пока ещё, впрочем, не настолько губительными. Однако князю необходимо было знать хотя бы элементарные основы, на которых строится сотрудничество. Эйладар же не смог толком дать даже их, и похоже Орлеандо действительно предстояло самостоятельно искать ответы на свои вопросы непосредственно перед первым же боем.
Покидая заносчивого тирана, князь покачал головой в ответ на свои мысли. Ну да, радовало одно, что принципиальных различий между теми же лесными эльфами или вампирами у альвов действительно не было. Ну а остальные мелочи придётся выяснять уже походу действий.
========== Вопрос 16 ==========
Комментарий к Вопрос 16
«Как так получилось, что ты, заносчивый и высокомерный эльф, подружился с простолюдином Тахлавелем? Он был твоим единственным другом?»
«Расскажите про друзей персонажа»
«Как вы познакомились с Тахлавелем? Что заставило тебя с ним завести дружбу?»
Слухи доходят до молодого принца не сразу. Высокомерный гордец, ниже его достоинства обращать внимание на слуг, суетящихся вокруг. Холопы второго сорта, пыль под ногами — для него их не существует в принципе. А если и приходится обращать на них своё внимание, то Эйладар смотрит свысока, с презрительным пренебрежением. Где он и где чернь — слуги не заслуживали такой высокой чести, чтобы наследный принц обращал на них своё внимание. Впрочем, они и без него прекрасно справлялись.
