— Товарищ полковник, мне как представителю цехового производства всей военной техники, хотелось бы узнать прямо сейчас, потому что мне неизвестны машины, способные переправить незаметно, к одному из крупнейших городов противника, пусть и один взвод десантников? В обход радаров, средств ПВО и светоулавливателей. И уж тем более мне не известны способы быстрого возвращения наших солдат из глубокого тыла врага. Хотя бы в двух словах расскажите, какую машинерию вы задействовали в данном задании. Ибо подобное должно явно как можно быстрее встать на потоковое производство. — Перебивая всех, практически вскочив, выпалил мужчина средних лет с дальнего края стола.
— Вам повезло. — Полковник улыбнулся ещё шире. — Ведь вы сидите рядом с тем человеком, кто не только придумал, но и реализовал данную технику.
— Безхвостовой монокрылый самолёт и один из первых прототипов подводной лодки. Вот ответы на ваш вопрос. — С достоинством ответил мужчина с обожжёнными руками.
— Товарищи. Обсудим данный вопрос позже. Сейчас есть более насущные моменты… Как мы расправимся с онемевшим и оглохшим врагом.
Глава 13
— Тройки у кого-нибудь есть? — С присвистом, сквозь резко пахнущую лекарствами повязку на лице, спросил Беляш.
— Неее. Нету. Голяк. Аналогично. — Пронеслось по кругу.
— Вот гады. Не в жизнь не поверю, что ни у кого в пятый раз нету нужной карты.
— Лох — это судьба. — Скалясь сказал Джага, а вокруг все рассмеялись.
— Так и знал. Хрен с вами. Давайте, топите. — И к Беляшу перекочевало разом полтора десятка карт.
Прошло шесть дней. Шесть дней спокойного существования. С последней попытки Русланда переправиться через реку. Радует, что красные больше не применяли и даже не пытались применить грабойды, чтобы подкопать под нас. С той сцепки прошло уже три недели, а она всё равно остаётся самой кровавой за всё наше суммарное пребывание здесь. Тогда Гетлонд всего за час потерял почти две тысячи бойцов. Прорывы были ещё в шести точках, только уже без землеройных машин.
За всё остальное время таких попыток было ещё четыре. В двух доходило до рукопашной. Где я беззастенчиво пользовался диклосом. Вероятнее всего именно он и обеспечил моё выживание. Более он не кажется чем-то чужим или инородным, это теперь часть меня. Должен отметить, не плохая часть.
Касательно общей обстановки, судя по военным сводкам, дела у Русланда стали идти не очень. Две крупные наступательные операции на юге оказались неудачными, несмотря на то что удалось занять Жевуш. Из-за серьёзных потерь и растянутых линий снабжения, их без особого труда выбили. На центральном направлении продвижение практически остановилось. Уже поползли слухи, что не позднее середины лета красных выдавят обратно к их границам. Здесь на севере их активность значительно снизилась из-за того, что существенная часть войск была переброшена на укрепление группы армии центр.
Казалось бы, такие благостные новости, попахивают явным враньём. Однако моему скепсису тут нечего возразить, так как судя по всему в написанном есть существенное зерно правды. Налётов авиации не было, уже в последнюю попытку переправы Русландом. Артобстрелы в последние две недели стали значительно реже и слабее, а за прошедшие три дня их вообще не было.
Командование не преминуло воспользоваться таким шансом, сразу навезя артиллерии и боеприпасов столько, что склады не в состоянии всё вместить. А вот про нормальную еду не подумали. Пайки хоть и стали больше, но остались всё такой же блевонью.
Был получен приказ, пользуясь затишьем, всех доступных солдат бросить на прокладку дорог. Собственно, наша рота предыдущую неделю этим и занималась. Два дня назад нас вернули. Выдали поправленные после ремонта кирасы и каски, провели медосмотр. Обеспечили, первую с момента нашего прибытия сюда, баню с возможностью постирать одежду. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять — нас готовят. Поднимают боевой дух такими мелочами. Хотя, нет, не мелочами. Живя в ледяном аду, ты как никогда начинаешь ценить лоханку с горячей водой.
— Эй, Студер, давай к нам. Может вдвоём нам удастся их раздеть. — Прокричал мне Беляш, сидящий на бочке за импровизированным столом из деревянного щита и двух перекрещенных частей от разбитых лафетов.
Его оклик вырвал меня из омута мыслей. Посмотрев в его сторону кивнул, вставая вырвал исписанную страницу из дневника. Вот ведь привязалась дурацкая привычка. Каждый раз в конце дня мне теперь нужно что-то записывать, а то уснуть не получается. Приходится бороться путём написания и уничтожения написанного. Пока безуспешно.
— Подъём!!! Шестая рота, на построение становись, живее! Живее! Что вы телитесь, как сонные мухи! Шевелитесь!
Мда, давненько такого не было, я как-то отвыкнуть успел. И немного неожиданно, что таким занимается лично наш старший лейтенант. Который предпочитает большую часть времени сидеть в бруствере с печкой или уезжать по «важным» делам за линию фронта, спихивая свои обязанности на подчинённых мастью по младше.
— Смирррно! — Рота вытянулась по струнке смотря перед собой. — Вчера наши разведчики переправились на противоположную сторону Пуртсе, для рекогносцировки. Им удалось проникнуть на один километр в глубь укреплений противника, не встретив никакой живой силы. Далее их движение было остановлено кишащими в траншеях и окопах хтониками. Однако огневые позиции, как и доты противника, пусты. Лишь на расстоянии в четыре километра от реки удалось засечь незначительные вражеские силы красных, отступающие обратно на восток. Судя по всему, Руссланд решил сделать ставку на неожиданность, забрав силы с севера, для атаки по центральному направлению. Это шанс вернуть контроль не только над северной территорией, но и возможность подобраться в плотную ко второй столице Русслонда, Петрограду. Командование ненамерено упускать такую возможность, требуется действовать как можно быстрее, дабы опередить врага прежде, чем он завершит свой ход. — Старший лейтенант сделал паузу для осознания нами всего сказанного. — А теперь, слушать боевую задачу. Сегодня, ровно в семь утра начнётся обстрел боевых позиций противника. Продолжится он до девяти вечера этого же дня. В обстреле будут задействованы все орудия, так что от позиций и укреплений ничего не останется. Само собой, от хтоников тем более. После чего, по всей линии фронта, начнётся форсирование реки силами Гетлонда. Продвижение пройдёт в два этапа. Первыми вперёд двинутся шестидесятый, шестьдесят первый, семьдесят четвёртый и семьдесят девятый шлехт-батальоны. Затем, после углубления в глубь оккупированных территорий на двенадцать километров, за вами перейдут все остальные части. Объеденные шестая и восьмая пехотные дивизии при поддержке двух полков техники. Считайте, что за вами будет вся армия крайнего северного направления этого участка фронта. Выступаем сегодня в девять часов десять минут. Мы являемся передовой группой наступления. В случае встречи с серьёзными силами противника будет возможность отступить для перегруппировки. Главная задача — боевая разведка и нанесение максимального урона отходящему противнику в случае его обнаружения. Всем, всё ясно!?
— Мон, так точно, мон!!! — Хором выкрикнула рота.
— Сейчас отправляйтесь на склад получать увеличенный боезапас, затем — за пайком, его вам выдадут на два дня. После, кому необходимо, посетите кузню или мастерскую, для выправления брони и оружия. И поторопитесь, если не хотите торчать в очереди остаток дня. Вольно! Разойтись!
— Бля, и почему мы должны быть на самой передней линии? — Проговорил шёпотом Джага, лёжа на передней части плота на мешке и выцеливая невидимого противника.
— Потому что это приказ. А приказы не обсуждаются. — Ответил ему Яков Николаевич, изменившийся характером за прошедший месяц.
Выжженая земля? Мёртвая пустошь? Истерзанная твердь? Замерший садик Сатаны? Ммм, нет. Это всё слишком милые названия для расстилающейся вокруг местности. Похоже наше командование по полной отыгралось за поджопники, полученые в начале войны.
