— Это еще не все проблемы. Дело в том, что и домом владеть просто так нельзя. Нужно иметь документы, дающие право владения.
— Зачем нужны документы на дом?! — удивился маг.
— Вот как раз для того, чтобы нельзя было убить жильцов и поселиться самому!
— Йоклол возьми! Да и ладно. Пока о смерти Ломщика никто не знает — я могу тут спокойно жить. Никаких проблем, которые я решить не смог бы.
— Они у тебя все–таки есть. Я уверена, что в магазинах, где ты затаривался едой, есть видеокамеры.
— И что с того? — насторожился Тирр.
— Я совсем забыла тебе сказать, что у нас дома ты тоже попал на камеры. Пока ты спал после того, как тебя тряхнуло током, я зашла на наш домашний сервер и просмотрела записи. Понимаешь, камерам как–то безразлично, что у тебя там на лбу начерчено. Тебе руна эта очень идет, честно. Но камере все равно. На записях очень хорошо видно и твой цвет кожи, и уши. Как ты думаешь, будет твоя магия работать через видеозапись?
— Йоклол бы сожрала! — воскликнул маг и ударил кулаком в ладонь, да так, что рана тот час же отозвалась болью, а котенок испуганно спрыгнул с кровати.
Он прокрутил в голове возможные варианты. Руна действует на людей, но на записи это будет уже не руна, а ее изображение. И потому любой сразу же поймет, лишь взглянув на телевизор, что перед ним — чужак.
— Надо что–то с этим сделать, пока никто из твоих родных не увидел записи!
— Я уже сделала, — успокоила его Марго, — стерла их сразу же. Но в магазинах записи остались. В принципе, я думаю, что ничего страшного не будет, подумают, что переодетый человек. Но надо быть поаккуратней с камерами.
Тирр глубоко вздохнул.
— Пожалуйста, скажи, что хотя бы на сегодня плохие новости кончились, — попросил он.
— Ну ладно. Так и быть, больше у меня плохих новостей нет. Иди сюда, Пушок, на ноги ложись, — она посадила котенка в ногах, а сама легла поверх одеяла на кровать рядом с Тирром и сказала: — да уж, денек выдался безумный. Ты мастер влипать в переделки. Впредь, прежде чем что–то отколоть — советуйся со мной хотя бы, хорошо?
— Хорошо, — согласился маг, — а теперь, поскольку я ранен, не возьмешь ли ты на себя труд приготовить покушать нам на троих?
— Сейчас что–то соображу. И у тебя вроде вино еще оставалось. После такого денька и выпить не грех.
— О да, — согласился Тирр, — хотя бы за то, чтобы на этом наши неприятности закончились.
Новый день принес Сергею крайне приятный сюрприз: стоило ему появиться на работе, как поступил звонок. Санитар одной из больниц, заступив на смену после отпуска за свой счет, в первой же палате наткнулся на знакомое лицо. Лицо это, Дмитрий Удовичев с погонялом Митяй, разыскивалось по нескольким делам, в том числе за ограбление этого же санитара, уже давно, и теперь у Сергея появилась возможность закрыть сразу три дела, в том числе два поросших мхом висяка. Мир, населенный шестью миллиардами — до невозможности тесен, и преступникам стоило бы знать это в первую очередь.
Приехав с оперативной группой в больницу, Морин выяснил, что подозреваемый — действительно тот, кто ему нужен, однако никакой возможности доставить его в тюремную больницу нет.
— Пациент совершенно нетранспортабелен, — заверил врач, — мы его с трудом вытащили, но попытка перевезти его куда–либо может закончиться летально.
— В таком случае — не могли бы вы перевести его в отдельную палату, чтобы приставить к нему охрану? Прямо тут в коридоре ребята будут очень в глаза бросаться.
— Денька через три приходите, — посоветовал реаниматолог, — тогда уже сможете его со всеми предосторожностями забрать к себе в каталажку. А пока, если очень хотите, можете оставить кого–нибудь тут в комнате отдыха. А отдельных палат у меня просто нет. Есть, но заняты все.
— Преступники и раньше сбегали из больниц, — заметил Сергей, раздосадованный легкомысленностью врача.
— Ну конечно, — с сарказмом согласился тот, — даже если этот крут настолько, чтобы уйти, унося под мышкой аппарат «искусственного сердца», дальше, чем позволит длина электрического кабеля, он все равно не сбежит.
— Понятно. Пациент хотя бы в состоянии ответить на несколько вопросов?
— Ну если только вопросов. Устраивать в моем отделении допросы с пристрастием я вам не позволю, смекаете? И ведите себя тихо–тихо: там и помимо вашего клиента больные есть.
Однако Митяй оказался то ли слишком плох, то ли слишком умен для несознанки и прочих осложнений, потому согласился сразу же подписать чистосердечное признание по всем трем выдвинутым обвинениям.
— А как это ты умудрился в реанимацию–то попасть? — полюбопытствовал Сергей, пряча подписанное Удовичевым и врачом как свидетелем признание в папку.
— Ай, — вяло махнул рукой Митяй, — че ты издеваешься, гражданин начальник? Прям вот на дело пошел — и схватило. И меня, и кореша моего.
— Да я не издеваюсь. А какое дело? И кто кореш?
— Не–не, ты нам дело не шей. Сказано же — только пришли, и ничего сделать не успели. Прям вот на месте и слегли оба. С улицы скорая забрала, никуда не залез и ничего не взломал!
Врач сделал красноречивый жест: пора закругляться.
— Ну давай, выздоравливай, медвежатник, — хмыкнул Морин, покинул палату и уже в коридоре спросил реаниматолога: — а откуда его скорая привезла? И что, его подельник тоже схватил приступ?
— Вот–вот, — кивнул тот, — тогда на дежурстве коллега мой был — так рассказывал и мы все удивлялись. Аккурат двоих с идентичным диагнозом привезли, но у одного затем таинственным образом пропали симптомы, и мы его выписали. А адрес — сейчас справлюсь.
Жизнь — штука хитрая. Когда внезапно тебе выпадает выигрышный билет, стоит непременно ожидать расплаты. Врач по телефону из своего кабинета выяснил, откуда именно «скорая» привела одновременно двух пациентов, и это оказался тот самый дом, во дворе которого Сергей принял купание в луже.
Что ж, Кирилл оказался прав на все сто: этот проклятый Теодор Диренни способен вызывать у людей сердечный приступ по собственному желанию. И снимать, вдобавок. Но даже это еще было не самым страшным.
Кирилл как раз в этот день взял отгул, поэтому вечером Сергей позвонил ему, назначив встречу в скверике возле его дома.
— А почему бы тебе не зайти ко мне? — спросил Меньшов, и его голос прозвучал как–то необычно, словно звонок его очень не обрадовал.
— Наташка твоя где?
— Тут. Пельмени варит.
— Вот потому и не зайду. Разговор есть — между четырьмя глазами.
— Скоро буду.
Сидя на лавочке в ожидании, Сергей видел в ста метрах от себя подъезд и пару машин у тротуара, одна из которых, почти новая «ауди», принадлежала Меньшову. Раньше он не понимал, откуда у друга взялись деньги на нее, но не задумывался над проблемой. А теперь догадка появилась, к сожалению.
