– Патроны! - голосил скорчившийся в луже Карапуз. - Мать вашу, скиньте мне патроны!
Ларек под Артуром зашатался. Израненный бык воткнул рога в дряхлые жалюзи, закрывавшие окно, попытался вытащить их назад и застрял. Он принялся отступать и потащил за собой к краю платформы всю конструкцию. Чингисы на противоположной стороне зала не отваживались стрелять, рискуя зацепить президента. В тот миг, когда Артур уже решился спрыгнуть, на перрон взгромоздился еще один бык. Этот был помельче, помоложе и, возможно, поумнее собратьев, бестолково носящихся взад-вперед по мокрым шпалам. Он сразу выбрал себе занятие по душе, разогнался и протаранил киоск, на котором стоял человек.
Теперь уже две потные туши ворочались внизу; проржавевшие уголки киоска начали поддаваться натиску, крыша треснула. Сквозь расширяющуюся щель Артур увидел свое маленькое отражение в выпуклом багровом глазе.
До лестницы было не меньше тридцати метров - не добежать…
Если спрыгнуть на пути, придется удирать сразу от шести быков. Пока что они с азартом крошили телеги, но охота на человека, без сомнения, развлечет их гораздо больше…
"Дьявольщина! Когда же им наскучит тут играться?.."
Не успел он так подумать, как быкам наскучило.
Что-то произошло: словно раскаленные ладони хлестнули Артура по щекам, страшно заболел затылок, в ноздри ударил запах паленого мяса и…
У всех животных разом подогнулись ноги, они забились в конвульсиях, не в силах подняться. Пронзительно закричала Озерница. Схватившись за уши, застонали уцелевшие чингисы…
…И тут Коваль прозрел.
Он понял, кто вторгся в Зеленую столицу и принес с собой запах гари. Запах Плевков Сатаны.
На верхней ступеньке лестницы стояло трое мужчин в белом. Двое молодых совсем парней с коротенькими косичками и в центре - морщинистый, смуглый, с гривой до середины спины.
Бердер посмотрел президенту в глаза, и лицо его начало расплываться.
Хранитель силы готовился плюнуть огнем.
28. ВТОРАЯ ПРОИГРАННАЯ ПАРТИЯ
– Где эта тварь? - гневно спросил Бердер.
Коваль чувствовал, насколько трудно Хранителю силы сдержать ярость. Уж кого-кого, а Учителя он чувствовал прекрасно. Либо Бердер задействовал какие-то хитрые способы, чтобы экранировать мысли, либо их не пропускала Зеленая столица…
Лица Качальщиков троились.
Они никогда не поступали так жестко, встречая друзей.
Коваль понимал, что времени на раздумья ему не предоставят. По всему выходило, что Хранителя кто-то предупредил заранее. Кто-то из ближнего окружения президента донес о готовящемся походе. Причем ухитрились сделать это невероятно быстро: скорее всего, послали голубя или летуна. Хранитель не мог знать, какой дорогой пойдет президент, Бердер долетел до опушки на драконе и пошел наперерез питерскому каравану, выжигая перед собой просеку. Бердер не успел перехватить караван, но, в отличие от Озерников, он не страдал потерей чутья.
…Бердер лучше других знал, как обращаться с раскачанной землей, но так торопился, что не пожелал соблюсти правила равновесия. Он никак не мог позволить, чтобы вакцину вывезли за пределы леса.
– Где эта мерзкая крыса? - повторил Хранитель, не отрывая взгляда от раскатившихся по полу ящиков.
"Он боится… - моментально понял Артур. - Он чертовски боится заразиться и готов сжечь нас всех, лишь бы угробить лекарство…"
Следовало как-то протянуть время, но ничего путного в голову не приходило. Коваль пожалел, что возле его ног не валяется ни одна ампула. Достаточно было бы наступить сапогом на хрупкое стекло, чтобы обратить Качальщиков в бегство.
Внезапно Артур ощутил смутную радость. Если Качальщикам не придет в голову перебить их всех, невзирая на старую дружбу, то у президента появится против них серьезный козырь! Мало кто догадывался о страшной опасности, которую представляла для уральских колдунов вакцина. Если верить Озерникам, достаточно малой капли для их поголовного заражения…
Озерники не показывались. Артур скосил глаза и обнаружил, что Савва и его подопечные куда-то исчезли. По крайней мере за будкой кассира их уже не было. Оставшаяся в живых девушка-Озерница пряталась за спины солдат. Карапуз и двое его чингисов постепенно оправлялись от шока. Набычившись, они столпились у края платформы и глазели на президента. Похоже, никто еще не осознал новой опасности, но для чингисов взрослые Качальщики всегда оставались смертельными врагами. Жестокими поработителями, бездушными убийцами…
– Ты пытался обмануть нас, Кузнец. - Бердеру всё-таки удалось взять себя в руки.
Черты его лица разгладились, посиневшие губы не тряслись, как прежде.
– Это ты был нечестен со мной, учитель…
– Убирайтесь отсюда! - Бердер поднял сжатый кулак. - Я не буду ждать. У тебя есть кони и час времени, Кузнец.
– Мне нужна вакцина, учитель.
– Убирайтесь, пока Плевки не заросли. Не зли меня, Кузнец.
Карапуз ошарашенно вертел головой, глядя то на мертвых быков, то на валяющийся в сторонке обрез. У чингисов на перроне руки тоже потянулись к оружию. Митя сделал маленький шажок, но за ним зорко следили.
Один из молодых Клинков произвел круговое движение кистью, словно посылая камушек по воде. Артура качнуло назад. Невидимый столб горячего воздуха пронесся вниз по ступеням и налетел на гвардейцев. Всех троих опрокинуло и поволокло по бетону. Вместе с живыми людьми сорвались с мест трупы, перевернулся фургон, обнажив распластанное тело Рубенса. Коваль заметил, что губернатор жив, его только контузило.
– Не стрелять! - крикнул президент упавшим солдатам. - Хорошо, мы уйдем… Я об одном прошу: не сжигай всё сразу. Давай сначала поговорим.
– О чем нам говорить? - насупился Бердер.
– Разве ты хочешь, чтобы мы разошлись… недругами?
Качальщик отвел взгляд, помедлил и что-то тихо сказал ученикам.
И первым зашагал к выходу.
Итак, дело было провалено. Коваль был полностью опустошен. Когда погиб сын, его несколько дней душила ярость, а сейчас даже злости не было. Он получил отсрочку на несколько минут, пока со станции не поднимут раненых, а о складах под "Немчиновской" навсегда придется забыть. Экспедиция потерпела крах.
Артур вышел на воздух и устало опустился в траву. Перед ним расстилалось пепелище. Качальщики выжгли идеально прямую просеку шириной метров двадцать. Спекшаяся поверхность земли блестела, как слюда. Обуглившиеся по сторонам от жуткой дороги деревья не закрывали больше от холода. В Зеленую столицу ворвалась зимняя стужа, снежинки спускались и таяли, не долетая до горячей золы. Грязные потеки расползались в стороны, пачкая помертвевшую траву. Ни звука не доносилось из затаившегося леса.
