А немного погодя добавил:
— Жаль, Мани здесь нет.
Глава 20
ЭТО БЫЛ КОРОЛЬ ГИЛЛИНГ!
Лето в середине зимы. Идн сидела под глицинией на белой мраморной скамье, приятно прохладной; и хотя в темноте она не видела лица молодого человека рядом, она знала, что это Свон. Пел соловей. Они поцеловались, и поцелуй вместил в себя целую жизнь любви, трепещущий и благоухающий мускусом.
Он длился вечность, но закончился слишком скоро. Идн проснулась, но продолжала лежать с зажмуренными глазами, готовая отдать все на свете, чтобы хоть на час еще вернуться в свой сон; она поплотнее закуталась в одеяло, чувствуя нестерпимый жар в чреслах, где плакало что-то — древнее, как сама Женщина.
Герда забормотала во сне, перевернулась на бок и затихла.
— Ваше величество…
Голос прозвучал наяву и принадлежал не Мани, не Герде, не Бертольду и, уж конечно, не Ансу. Идн села.
Обнаженная девушка со взметенными над головой волосами стояла на коленях возле постели.
— Ваше величество, вашу покорную слугу зовут Ури. Вам понравился сон, который я принесла вам?
У Идн перехватило дыхание.
— Я надеялась, он доставит вам удовольствие. Ваша слуга Ури — бездомная девушка из Эльфриса, которая старается угодить вам всеми возможными способами и не просит в награду ничего, кроме улыбки. Одно доброе слово в год из ваших уст, если только ваше величество не против.
Идн не испытывала негодования, но постаралась говорить возмущенным тоном:
— Ужели даже здесь мы должны выставлять часового у нашего шатра?
— Ваше величество выставили. — Ури указала рукой. — Он там лежит, погруженный в глубокий сон, рядом со своей дубинкой. — Она хихикнула. — Я перешагнула через него.
Идн спустила ноги с кровати, прежде принадлежавшей Мардеру.
— Встань. Мы хотим рассмотреть тебя получше.
Ури подчинилась: тоненькая как тростинка и ростом не выше Идн.
— Мне зажечь свечу? Как я вам, нравлюсь?
— Солнце уже взошло. — Идн на мгновение задалась вопросом, куда делась ночная рубашка, но потом вспомнила, что не взяла с собой ни одной. — Через пару минут мы рассмотрим тебя достаточно хорошо.
— При солнечном свете? Ваше величество едва ли вообще увидит меня.
Над свечой взметнулся язычок пламени.
— Ты утверждаешь, что ты эльфийская дева?
Ури поклонилась, разведя руки в стороны и опустив голову.
— Твои волосы… они очень красивые, но мы должны признать, они не похожи на человеческие. Можно потрогать?
— Сколько угодно, ваше величество.
Идн потрогала.
— Они невесомые.
— Почти невесомые, ваше величество, и потому колышатся даже на самом легком ветерке. Как и я сама.
— И твои глаза. Ты не желаешь поднять на нас взгляд.
— Ваше величество — королева.
Идн дотронулась до подбородка Ури:
— Королева приказывает тебе посмотреть ей в лицо. Тебя не накажут.
Ури подняла голову, и Идн заглянула в глаза, пылающие дымчатым желтым огнем.
— Да, ты действительно эльфийская дева.
Чувствуя легкое головокружение, Иди снова села на кровать.
— Вы хотите увидеть меня настоящую, ваше величество? Я приняла это обличье, чтобы не испугать вас.
— Мы бы не испугались, — решительно заявила Идн, — но мои слуги могут проснуться. Лучше оставайся в таком виде.
— Они не проснутся, ваше величество, если вы не пожелаете этого.
— Оставайся в таком виде, эльфийская дева. Чего ты хочешь от меня?
— Улыбку.
— Хорошо. — Идн пожала плечами. — Ты получишь желаемое, коли заслужишь. Ты заслужила?
— Мой сон… — начала Ури.
— Мы не видели никакого сна! Что еще?
— Ваша слуга Ури принесла также сон сэру Эйбелу. Сон про Глас — остров, хорошо знакомый вашей покорной слуге. Если он желает вновь посетить остров Глас — а я полагаю, он желает, — он должен оставаться в Митгартре. Таким образом, я надеюсь устроить так, чтобы он поступил на службу к вашему супругу и остался на ней. Ваше величество довольны?
— Безусловно, коли это правда.
— Благодарю вас, ваше величество. Ваша слуга Ури также хочет предупредить вас насчет некой злонамеренной особы, замышляющей погубить вашего царственного супруга. На его величество было совершено покушение. Вы, ваше величество, присутствовали при сем прискорбном событии.
— Ты хочешь сказать, что покушение совершили мы? Ты лжешь!
Ури присела на корточки и подняла руки, словно защищаясь от удара.
— Ваша слуга уверена в вашей невиновности, как в своей собственной. Ваша слуга явилась, чтобы назвать имя…
Что-то (впоследствии Идн долго ломала голову, пытаясь понять, что же именно) привлекло внимание Идн к входу в шатер; пологи были раздвинуты, хотя должны были быть крепко стянуты пятью золотыми шнурами, — странное обстоятельство, в тот момент не встревожившее Идн. В проеме она увидела высокого мужчину с посохом, вырисовывавшегося темным силуэтом на фоне озаренного солнцем неба. Он был в сером плаще и широкополой шляпе, и он направлялся к ней.
Их взгляды встретились; Идн, голая, поднялась с кровати и, трепеща всем телом, неподвижно стояла на месте, покуда он не остановился перед ней. Голая, она опустилась на колени и прижалась лбом к богатому шероховатому ковру.
— Встань, дочь моя.
Она встала, медленно и нерешительно.
— Открой глаза.
— Я боюсь, Отец.
— Думаешь, ты умрешь, коли увидишь мое лицо? Я не Верховный. Посмотри на меня.
Еще никогда в жизни Идн не приходилось совершать столь огромного усилия над собой.
— Тебе знаком мой голос?
— Это голос ветра, Отец. Я не знала, что это ваш голос, но я не раз его слышала.
— Посмотри мне в глаза. Ты видишь?
— Да, Отец. Там живет солнце.
— Я?…
— Странник. — Колени у нее задрожали столь сильно, что она едва не упала. — Вы король оверкинов.
— Ужели я внушаю такой страх?
— Да, Отец.
Он рассмеялся — так смеется бурный горный поток.
— В-вы недовольны мной?
Он положил руку ей на плечо, и токи силы излились из нее в Идн.
— Ты действительно полагаешь, королева Идн, что к вызвавшим мое недовольство я являюсь в таком обличье?
— Нет, Отец. Я знаю, что не в таком.
— Тогда почему ты боишься? Потому ли, что твой муж — потомок Имира?
— Да, Отец. Поэтому и по многим другим причинам.
— Мои собственные подданные сочетались браком с Великанами зимы и древней ночи, королева Идн, и не раз. Если я благословлю тебя, ты станешь служить мне? Получившие мое благословение взысканы милостью неба.
Идн опустилась на колени, не сводя сияющих глаз с его лица.
