— Ааааа, — собственный крик я не слышала. Жгучие эмоции обитателей дома сводили с ума. Они становились все громче и громче.
— Он перешел все границы! — говорил кто-то наверху. Женщина, кажется.
— Пора прислушаться к мсье Дорье. Пора покончить с ним. — Говорил кто-то другой.
— Но ведь чистокровного вампира убить не так просто, — вставил свое веское слово более благоразумный мужчина.
— Я знаю, один способ. Мне рассказали…
Секрет остался секретом, потому что голуби на крыше ходили по плитке, как слоны своим топотом заглушали диалог заговорщиков, как и мысли, слова прочих обитателей. Звуки и эмоции смешивались в безумный гул. Сашка усиленно пытался вырвать меня из лап сумасшествия.
— Этого мало! — заключил друг. — Не помогает. Нужно погрузить ее полностью в воду.
— Не далеко отсюда есть озеро. — Робко предложил помощь Кай. Он боялся, что Куран накажет его, лишит прав, причинит боль Элен, за нарушение приказа — глава ведь четко дал понять, что меня нельзя выпускать за пределы дома.
Глава 32. Заплыв в омуте боли
Я трижды теряла сознание на заднем сидении машины, которая везла меня куда-то далеко. Грязь вампирского дома не покидала, шлейфом тянулась следом. Просто стала не такой заметной на фоне, приходящих мыслей из соседних резиденций, мелькающих за окнами. Каждой клеткой своего тела я чувствовала всех живущих в маленьком городе. Чужие сознания врывались в мое, потрошили его, выселяли меня из моего же разума…
— Дина, — по очереди звали друзья, трясли за плечи, но не получали ответов, кроме душераздирающих криков.
— У нее кровь из глаз идет, — заметил Кай. Он больше не переживал из-за Курана и того, как тот отреагирует. Вампир сейчас боялся, что я умру. Боялись и оборотень с магом. Их мысли полнились паникой и надеждой. Я же воспринимала смерть, как раньше во время прошлых диких приступов — как покой и лучшее лекарство от любой болезни.
— Скорее! — умолял Сашка.
— Держись! — просила Римма, обнимая меня.
— Ей хуже! Зона охвата эмоций ширится. — Пояснил Каю маг. — Стерпеть мысли и чувства целого города, она еще сможет. Но двух, а то и трех… Если мы не поторопимся, то…
— Не смей даже…
— Все будет хорошо! — не завершенный протест-угрозу подруги перебил Сашка. Знал бы он, что я уже слышу и второй город, что Париж поселился в моей голове, и я различаю его жителей: Одетт, балерину, подвернувшую ногу на кануне важного выступления; Себастьяна — изменившего своей невесте с двумя девицами сразу; Люси, решившую сменить пол; старика Бертрана, умирающего на больничной койке; убийц в тюремных камерах. И многих, многих других обитателей Парижа: счастливых, печальных, расстроенных, рождающихся и прощающихся с миром, больных, здоровых, покалеченных…
— Бросай в воду! — кричал Александр. — Потеряла сознание. Может случиться так, что…
Все исчезло под водой…
И я тоже…
Ничто. Тишина. Пустота.
Вода. Мрак.
Слабый свет доносится откуда-то сверху.
Мне здесь грустно. Мне не нравится быть в темноте. Хотя здесь уютно. Вот оно — начало всего: тьма глубин. Только стук сердца и тишина.
Первое из чувств — любопытство — заставило подняться к блестящей над головой поверхности. Там кто-то говорил. Не один. Трое. Они переживали. Мне было интересно из-за чего так волнуются незнакомцы. Что их расстроило?
Действительно трое, стояли на берегу. Два парня и девушка. На меня смотрели встревоженно и испуганно. Один парень мне понравился. Красивый! Светлые волосы, безумно яркие глаза, глядящие на меня с трепетным волнением. Я даже улыбнулась.
— Похоже ты ей понравился! — констатировала темноволосая девушка.
Хищная — она меня пугала. Но было в ней что-то знакомое, теплое и родное. Нет, все-таки она мне тоже понравилась.
— Дина! Слава богу! — вздохнул, сидевший на траве, ссутулившийся парень. Не особо симпатичный, но приятный. Он снял с носа тонкие очки и протер их дрожащими руками. Потом снова посмотрел на меня и его лицо изменилось — опять проявилось беспокойство. Я поняла, что такая тревога связана не со мной, а с тем, что находилось позади.
— Дина?! — злой голос. Мне было страшно оборачиваться. Трое незнакомцев тоже вздрогнули.
Повернулась. Их тоже было трое. Но говорил, похоже, тот, кто стоял впереди всех. Темноволосый, с холодными злыми глазами. Мне стало так страшно, что я отплыла поближе к тому светловолосому парню.
— Дина?! — брюнет обиделся. Он перевел взгляд на ребят, стоявшую у кромки воды. — Что здесь происходит? Саша?
Парень в очках опустил глаза.
— Кай? — прорычал брюнет, обращаясь к блондину. Тот виновато вздохнул.
— Дина, иди ко мне! — не добившись ответа, парень потребовал приблизиться к нему.
Страх перед ним сковывал. Я не двигалась. Даже головой замотала, показывая, что не подойду. Сначала он разозлился, а потом его глаза прищурились, изучая меня, и расширились от удивления.
— Она не понимает… — Сказал он. — Не помнит…
Потом шагнул вперед, и более мягко попросил, протягивая руки.
— Иди ко мне! Я не обижу тебя.
Я почему-то поверила ему. Неизвестная сила притягивала к этому хмурому человеку. Он казался таким уязвимым и… одиноким? Мне хотелось как-то помочь ему. Подплыла, но не стала выходить из воды, сомневаясь. Тогда он сам вошел в озеро. Снял с плеч пальто и накинул на меня. Прижал к своей груди…
И почему мне хотелось помочь ему? Чем бы я смогла? Ведь стоило услышать стук его сердца и я сама почувствовала себя уязвимой и защищенной одновременно. Я не жалела о своем решении. С ним было хорошо. До того, как он обнял меня, я и не подозревала, что продрогла от холода.
— Возвращаемся! — сказал мужчина, обнимающий меня. — Кай! А с тобой мы еще поговорим!
Мне не понравился его тон, и он понял это. Поэтому посмотрел на меня с нежностью, пообещав, что всего лишь поговорит с блондином и ничего более. В его карих глазах отражалась только я, и мне так это нравилось!
— Кто ты? — собственный голос был таким непривычным, словно не моим. — Мне хорошо с тобой!
Он подхватил меня на руки и вынес из воды.
— Домой! — приказал мужчина и его беспрекословно послушались.
За окном мелькали дома, деревья. Позади ехала вторая машина с троицей, которая так обо мне волновалась. Меня прижимал к себе мой незнакомец, не пожелавший назвать своего имени. Он ждал, когда я сама вспомню. Нежно прикасался ко мне, бережно, будто боялся, что я рассыплюсь. Смешной! Я положила голову ему на плечо, а ладошку на грудь, чтобы чувствовать, как под ней бьется его теплое сердце. Оно было таким удивительным: сильным, но более медленным, чем мое. Взгляд скользнул по шее, к подбородку и его губам. Манящим губам. Теплая ладонь незнакомца легла на мою щеку, поворачивая и наклоняя голову, чтобы удобнее было поцеловать. Отпустил и улыбнулся. Даже карие, темные глаза улыбались, искрясь весельем.
